Невеста по контракту - Джулия Тиммон Страница 9

Какое-то время оба молчим. Меня так и подмывает, дабы разрядить напряжение, отпустить какую-нибудь шутку, но в ушах стоит звон и ничего не придумывается. Чувствую себя так, будто после долгой и утомительной дороги заехала в тупик и не знаю, куда двигаться дальше.

— Нет, Сиара, — наконец произносит Барлоу, и я слышу в его голосе непонятную печаль, даже безнадежность. Однако мое имя звучит из его уст так, что кажется, будто оно самое мелодичное в целом мире. — Обращаться мне больше не к кому.

Почему? — возникает в моем сознании закономерный вопрос, но задавать его из чувства такта я не осмеливаюсь. Барлоу несколько мгновений смотрит в пустоту, потом внезапно вскидывает голову и встряхивает ею.

— Если тебя мой замысел пугает или если ты по каким-то другим причинам не можешь ответить согласием, — быстро и деловито произносит он, — тогда закроем эту тему. — Усмехается. — Надеюсь, насчет гроба маман просто погорячилась. Еще пиво будешь?

Смотрю на коричневую бутылку в руке, из которой не отпила и трети.

— Я и с этим-то еще не справилась.

— А я, пожалуй, выпью еще. — Барлоу выходит из гостиной и направляется в кухню.

Чувствую себя препаршиво. И не только потому, что подвожу человека, а еще и потому, что по глупости упускаю прекрасную возможность исцелиться от хандры.

Барлоу возвращается с новой бутылкой пива. На его лице нет ни упрека, ни недовольства. Такое впечатление, что никакого разговора о необычной сделке у нас вообще не было.

— Телевизор включить? Или музыку? — тоном гостеприимного хозяина спрашивает он. — Знаешь, я рад, что у меня гостья. В противном случае не знал бы, чем заняться. — Смеется и включает музыкальный центр, хоть я и не ответила на его вопрос. — Вообще-то все мое время расписано буквально по минутам. Когда происходит какой-нибудь сбой, как сегодня, я теряюсь как ребенок, который учится ходить и не может сообразить, какую ножку надо выставлять вперед — левую или правую.

— Подожди, — прошу я. — Ты поспешил закрыть тему, а ведь я еще не сказала «нет».

Барлоу смотрит на меня с проблеском надежды в глазах, спешит отвернуться и взмахивает рукой.

— Я вдруг понял, что мой план абсурдный.

— Не такой уж и абсурдный, — спорю я. — Только я бы хотела все получше взвесить. Можешь дать мне недельку на раздумья?

Доставая из коробки диск, он качает головой.

— Увы, не могу. Праздник послезавтра.

Приоткрываю рот.

— То есть… в ближайшее воскресенье?

— Да. Причем начало в два дня. В девять бабуля уже спит и не изменяет этому правилу ни при каких обстоятельствах.

Да уж, задачку передо мной ставят не из легких! Какое-то время прикидываю, сумею ли в столь короткий срок все устроить, и в приступе неожиданной решимости утвердительно киваю.

— Хорошо, я согласна.

Барлоу на миг замирает и смотрит на меня так, будто услышать такой ответ ожидал меньше всего на свете.

— Ты серьезно?

— Совершенно, — говорю я, чувствуя себя ребенком, которого старшие ребята во дворе приняли в головокружительно интересную игру. — Пошлепываю по бумажным листам на столе. — Давай составлять договор.

Отец Сюзанны — человек твердых принципов, строгих правил и высокой нравственности. Но не без слабостей. Его ахиллесова пята — младшая дочь, Сюзанна, самая талантливая и симпатичная из троих. Когда я не без его косвенной помощи устраивалась в издательство, то почти поклялась себе, что буду работать как все и в жизни не обращусь к нему с очередной просьбой. Но сейчас у меня нет другого выхода.

Чтобы устроить встречу с Терри Бреннаном, приходится звонить подруге. После минутного раздумья решаю пока не рассказывать ей ни об уходе Маркуса, ни о сделке с Барлоу. Ни первое, ни второе, я еще сама не успела переварить. Сюзанна отвечает после бесконечных девяти гудков и запыхавшимся голосом:

— Привет! Куда ты запропастилась?

— Ты где? — смущенно спрашиваю я, представляя себе Сюзи, вырвавшуюся из горячих объятий таинственного любовника. — И… с кем?

Она смеется.

— Со всеми нашими ребятами, на репетиции.

— Ах да! — Вспоминаю, что они ставят «Кабаре» и что через полмесяца премьера. Со своими неприятностями я позабыла обо всем на свете.

— Времени остается в обрез, а мы все никак не можем отработать сцену, — жалуется Сюзанна. — Я в одном и том же месте постоянно забываю слова, а мой партнер в который раз спотыкается о скамейку и чуть не падает. Ты бы хоть разок пришла поболеть за меня, — с упреком добавляет она. — Не появляешься и не звонишь почти целую неделю!

Мне становится совестно. Сюзи думает, что я не звоню, потому как занята ублажением своего Маркуса. Откуда ей знать, что я который день томлюсь в проклятом одиночестве? Надо бы посвятить ее в мои невеселые новости. Только лучше не по телефону и чуть погодя.

— У меня… последнее время слишком много работы, — говорю я, что в принципе соответствует действительности. — Как только разберусь с теперешней книжкой, обязательно приду на репетицию.

— Приди хотя бы на премьеру, — ворчит Сюзанна.

— О чем ты говоришь! Разумеется! — Хорошо, что после общения с Барлоу я так взвинчена, что могу говорить звучно и не вяло. В противном случае Сюзи вмиг заподозрила бы неладное. — Кстати, позвонить за все это время ты могла бы и сама, — замечаю я.

Сюзанна секунду-другую сопит в трубку.

— Если начистоту, после нашей последней беседы…

О нет! Сейчас она заговорит про Маркуса.

— Вообще-то да, — спешу согласиться я с любой претензией, которую подруга вознамерилась мне предъявить. — Прекрасно понимаю. Надо будет правда обо всем поговорить. Но потом. А сейчас… у меня к тебе небольшая просьба.

Мне везет. Терри Бреннан этим вечером оказывается не в театре и не на званом ужине, а отдыхает с женой дома и, несмотря на весьма поздний час, любезно соглашается меня принять.

В холле их величественного особняка меня встречает мать Сюзанны, Линда. Она из тех женщин, которых полнота не только не портит, но даже красит. У нее бархатные миндалевидные карие глаза, чуть вздернутый нос и море обаяния. Старшие дочери Бреннанов, Ребекка и Синди, похожи больше на мать, но по сравнению с ней, несмотря на свою молодость, кажутся блеклыми. Сюзанна же серыми глазами, сообразительностью и одаренностью пошла в отца. Может, поэтому он и не чает в ней души.

— Сиара, давненько ты у нас не появлялась! — протяжно произносит Линда, заключая меня в объятия. Сюзанна живет отдельно, и бывать в доме ее родителей в последнее время у меня нет причин. — Очень-очень рада тебя видеть! Будешь сок? Или кофе?

Чтобы от меня не воняло пивом, хоть и выпила я всего пару глотков, я жую жвачку.