Песня любви - Диана Гроу Страница 9

Глаза Рики стали закатываться, но Бьорн схватил ее за шиворот и стал плескать ей воду на щеки.

— Нет уж, не выйдет. Ты от меня так легко не отделаешься.

Веки ее затрепетали, и она сосредоточила взгляд на его лице.

— Имеешь ты хоть малейшее представление о том, что сделал бы с тобой ярл, если бы поймал тебя за подсматриванием?

— Я не собиралась… — захлебнулась воздухом Рика.

— Тебе нечего было здесь делать. То, что ты услышала, не предназначалось для чужих ушей.

— Я не чужая. Я никто. — Она с трудом справилась с комком в горле. — Ты превратил меня в рабыню. Я здесь никого не знаю. Кому я могу что-то рассказать?

— Это и хотелось бы мне знать. — Он нагнулся над ней, положив руки на край лохани.

— Я не шпионила. — Ее голос прервался. — Я просто хотела стать чистой.

Его взгляд прошелся по ней, и она с ужасом вспомнила, что на ней ничего нет. Торопливо скрестив на груди руки, она поджала колени, чтобы защититься от его взгляда. Подбородок ее задрожал. Она потеряла отца, свободу, а теперь остатки своего достоинства. Слеза повисла на реснице и скатилась по щеке.

Бьорн тронул ее лицо шершавой ладонью и бережно смахнул эту слезу большим пальцем. Рика была слишком растеряна, чтобы отпрянуть. Его прикосновение было почти ласковым. Затем он отвернулся и направился в конец комнаты.

Рика решила, что если он станет глазеть на нее, она в ответ тоже уставится на него. Бьорн, не стесняясь, стал тереть себя полотенцем. Грудь его поросла легкими черными волосками. Годы, проведенные на море, закалили его мускулы и покрыли кожу бронзовым загаром. Через правый бок змеился воспаленный шрам. Однако несмотря на этот изъян, Рика должна была признать, что он великолепно сложен.

Когда он поставил длинную ногу на скамью и провел полотенцем по икре и мощному бедру, взгляд Рики привлек его покачивающийся между ногами фаллос… Она и раньше видела статуи бога плодородия Фрея, с его гордо взметнувшимся фаллосом. Бьорн таким опасным не выглядел.

Он взял из стопки приготовленных полотенец еще одно и направился к ее лохани.

— Вылезай, — протянул он ей сухое полотенце. — У тебя вид… замерзший.

Рика поймала его взгляд, направленный на ее высовывающуюся из воды грудь. Соски сжались в твердые розовые камешки. Она встала и, выхватив у него полотенце, быстро обернула его вокруг себя. Но перед тем как вылезти из лохани, она заметила внезапное преображение его пениса. Он раздулся и поднялся вверх, словно обретя собственную жизнь. Вид у него стал мощным и мужественным, будто он и впрямь стал вдруг моделью для статуи Фрея. Он выглядел чрезвычайно опасным. Она поспешно отвела глаза, пока Бьорн не заметил, куда она смотрит. Поздно. К ее удивлению, он рассмеялся:

— Не тревожься. Я совсем не намерен принуждать тебя, если именно это тебя волнует. — Бьорн приблизился и наклонился к ней, упираясь руками в стену по обе стороны от нее. Она оказалась прижатой к стене. — Хотя, моя курочка-грязнушка, мытье пошло тебе очень на пользу.

— Перестань так называть меня. Я не курочка-грязнушка, — вспыхнула Рика. — И в любом случае не твоя.

— А как мне тебя называть? Волчица?

— У меня есть имя.

— Но ты еще не назвала его мне, — пожал плечами Бьорн. — Хотя я сообщил тебе свое имя уже при первой встрече. Кто ты?

Она выпрямилась и, собрав все свое достоинство, насколько это возможно, если ты прикрыт одним полотенцем, произнесла:

— Я Рика Магнусдоттир.

— Рика, — почти промурлыкал он, проводя ладонью по ее коротко остриженным волосам. — Кто сотворил с тобой такое, Рика?

Она вся сжалась под его рукой, небольшая шишка на затылке была очень чувствительной.

— Кто бы ты думал?

— Астрид, конечно. — Он наклонился ближе и вдохнул аромат ее свежевымытых волос. — Мне жаль, что она остригла твои волосы. Я не подумал об этом, когда разрешил ей забрать тебя. Они были редкостно красивы… Но они отрастут.

— Если бы я знала, что тебе нравятся мои волосы, я бы сама их обкорнала. Думаю, что рабыне не стоит быть красивой. — Она заставила себя посмотреть ему в глаза. — Ведь это убережет ее от нежелательного внимания хозяина.

— Я не говорил, что ты стала некрасивой, — нахмурился Бьорн. — Ты переиначила мои слова.

— А ты игнорируешь мои.

— Я позволил тебе сегодня работать на Астрид не просто так. — Он обвел пальцем ее подбородок. — Я рассчитываю на то, что если тебе придется выбирать между Астрид и мной, ты выберешь меня.

Он взял ее ладонь, разжал согнутые пальцы и покачал головой, глядя на погрубевшую красную кожу ее рук… У основания каждого пальца пузырились волдыри. Бьорн нежно поцеловал ее ладонь.

— Ты не создана для грубой работы, малышка.

— Лучше тяжкий труд, чем участь твоей постельной рабыни.

— Откуда ты знаешь, что это лучше? — Бьорн прижал ее руку к своей голой груди и накрыл ее теплой и сухой ладонью. Его лицо было совсем рядом. — Ты найдешь в моей постели радости и удовольствие, о которых не имеешь представления. Видишь ли, я давно понял, что мое наслаждение лишь тогда полно, когда я могу вызвать те же чувства у той, кто делит со мной постель. А это означает, что ты должна захотеть того же. — Глаза его расширились, увлекая ее в их темную глубину. — Ты еще слишком мало знаешь, чтобы выбирать между мной и тяжелым трудом. Я тебя еще даже не целовал.

Рика ощутила, как сильно бьется его сердце под ее ладонью. Дыхание ее стало частым и прерывистым, она вжалась спиной в грубые доски стенки. Пятиться ей было некуда, а его лицо продолжало настойчиво приближаться. Она почувствовала на своих губах его жаркое влажное дыхание.

Нет, она не может допустить, чтобы это произошло. Рика отвернула голову и крепко зажмурилась. Если этот зверь хочет ее поцеловать, ему придется сделать это насильно. Но ее закрытые глаза не заставили его исчезнуть. Она слышала, как он неровно дышит. Ощутила чистый волнующий запах мужского тела, щекотное прикосновение его волос к ее обнаженным плечам. Гулкие удары его сердца через ладонь передавались по ее руке вверх… Она осознала, что ее собственное сердце забилось в том же ускоренном ритме. Странный, неизведанный ранее трепет пробежал по ее животу, заставил сжаться все внутри, разослал иголочки по всей коже. Дрожь сотрясла ее тело… Она покрылась мурашками, но не от холода.

Чуть приоткрыв глаза, она сквозь щелочки век взглянула на него. Бьорн просто смотрел на нее, сосредоточенный, уверенный в себе. Один уголок его рта чуть приподнялся. Он напомнил ей большого кота-бродягу, притаившегося у норки, напряженно готовящегося к хищному прыжку. Единственная беда, что в этой картине ей отводилась роль мышки. Нет, этого она не потерпит.

— Что ты стремишься доказать? — Она широко раскрыла глаза и толкнула его в грудь. — Что ты больше и сильнее меня? Что можешь взять меня, когда вздумаешь, хочу я того или нет?