Будет больно. Мой эротический дневник - Оксана НеРобкая Страница 9

Приезжаем всей толпой на квартиру. У двери уже переминается с ноги на ногу Ботаник.

Не теряя времени, приказываю ему заходить в комнату и раздеться догола. Сергей бежит на кухню открывать вино. Госпожа Виктория достает из сумки свои девайсы и раскладывает на полу. Мое внимание привлекает внушительных размеров кнут. Если ударить как следует по спине, наверняка можно переломить хребет. Любопытно, как она собирается использовать эту «игрушку» в квартире?

Света приносит нам с Викторией два бокала. Та выпивает залпом и вскакивает. Похоже, ей не терпится себя показать. Сижу, смотрю.

– А ну-ка станьте на колени!

Света, Сергей и Ботаник выполняют команду.

– Теперь ползите сюда, лижите мне босоножки.

Веселая троица приникает губами к ее ногам без особого энтузиазма. Оно и понятно. Педикюром там и не пахнет. Вернее, пахнет, но старой дешевой обувью и мозолями.

Хотя зачем я наговариваю – вон Ботанику, похоже, очень нравится. Ишь, как он бойко охаживает языком ее пятки. И член у него привстал. Хотя минуточку. Неужели такой маленький член? Да это, скорее, большой клитор. Ясно, почему он в рабы подался. Что ж ему еще делать-то при такой беде…

Долго они ей ноги целуют. Что она, заснула? Или не знает, что дальше делать? По-видимому, именно так. Это ее сосредоточенное выражение лица. Такое бывает аккурат, когда ты в растерянности. То-то. А еще выпендривалась, старушка. Помогу тебе. Сделаю столбовой дворянкой, так и быть.

– Эй, сабье, вы что, так и будете до утра к стопам присасываться? Госпоже Виктории это уже надоело! Слышь, девочка, повози-ка на себе свою Хозяйку.

Виктория весит поболее Светы, но так даже интереснее. Назвался груздем – полезай в кузов. Заявляешь, что рабыня, – будь готова к трудностям. Виктория поспешно залазит сверху на девочку, дает ей в зубы цепь. Шлепает ее по голому заду и едет на кухню. Ух ты, а Света резва. Молодец девчонка.

– А ты, малыш, отсоси моему рабу, – это я к Ботанику обращаюсь.

«Мой раб» поднимается на ноги, и тот подходит к нему на коленях. Бережно берет его пенис в рот. Наблюдаю за зрелищем. Сергей подает мне какие-то знаки. А, понятно.

– Клоун, ты что, минет делать не умеешь?

Зубы спрячь, или я тебе их повыбиваю! Работай одними губами и языком!

Приезжает Виктория. Проявляет живой интерес к происходящему. Взглядом даю ей понять, что она может заняться мужчинами. Подзываю Свету к себе. Надеваю ей зажимы на соски. Заставляю лечь на спину, раздвинуть ноги. Привязываю их к ножкам дивана. Зажигаю свечку и жду, пока не накопится жидкий воск. Капаю ей на гениталии. Света вздрагивает. Вероника садится ей на лицо. Сергей лижет Хозяйке анус. Решаю проучить Ботаника за то, что… Да ни за что, если уж честно. Просто мне хочется его выпороть. Ставлю его лицом к стене и стегаю минут 10. Какой-то он скучный. Не застонет, не заплачет.

– Иди, принеси мне тарелку!

Ставлю ему ее на голову и снова начинаю стегать.

– Если упадет, не знаю, что с тобой сделаю!

Я и правда не знаю, что с ним делать. Драйва особого нет. Вот если бы он подерзил немного. И не выглядел бы таким послушным… Вот черт, тарелка упала. Ковер мягкий, не разбилась. Все равно надо гневаться. Изображаю гнев.

– Ах ты, урод, я тебе что сказала?

– Не ронять тарелку, Госпожа! Простите, Госпожа.

Падает в ноги.

– А ну встань, гаденыш! Сейчас мы тебя будем наказывать!

Подходит Виктория. В руках генитальный бондаж и грузики. Обматывает мошонку и член несчастному студенту. Подвешивает грамм триста.

– Поприседай, дурачок. Считай вслух. 50 приседаний! – люблю я поиграть в армию.

Оборачиваюсь к сладкой парочке. Что-то они расслабились. Снимаю зажимы с сосков Светы, одеваю Сергею.

– Что-то я писать хочу, – заявляет Виктория и смотрит, выбирая. На Светином лице изображается паника. Ладно, спасу дивчину.

– Слышь, раб, что Госпожа говорит, – шикаю на Сергея. – Иди мигом в туалет, открой рот и жди. А ты, милая, иди сюда, мне нужна подставка для ног. Ложись на спину.

Из туалета слышится журчание. Наверное, Сережа ликует, сбылась его мечта. Надеюсь, он прополощет рот.

Прошло уже часа два и это занятие мне надоело. Шепчу Сергею:

– Надо выпроводить студента.

– Так вы выставите его голого из квартиры, он же счастлив будет.

– Да ты что, серьезно?

– Ой и тупая вы, Госпожа, не знаете, какой это кайф для раба.

– Лучше быть тупой госпожой, чем тупым рабом, – щелкаю его по носу. Беру одежду Ботаника, открываю входную дверь, вышвыриваю его шмотки на лестничную площадку.

– Иди отсюда, кретин!

Он краснеет и начинает лихорадочно одеваться, оглядываясь по сторонам.

– Уже поздно, тебе далеко ехать?

– Да, мне в общежитие, Госпожа.

– На, держи на такси, – кидаю ему стольник и захлопываю дверь.

Провожаем Викторию и Свету. Их отвозит водитель Сергея. Начинаем укладываться спать.

– Оксана, а вы знаете, Виктория еще год назад была мужчиной?

– Ну-ну, что еще скажешь?

– Без шуток. Она переделана. Да вы и сами что ли не заметили? Она несколько грубовата для женщины.

– А ты откуда это узнал? Она сама тебе сказала?

– Мы с ней уже пару раз виделись. Я когда ее ласкал орально, заметил кое-что… В общем, там у нее вроде как и должно быть у женщины, а все равно что-то не так. Я у нее ненавязчиво поинтересовался. Она скрывать не стала. Раньше, говорит, я Виктором была…

Мы уже приехали в аэропорт, ходим в ожидании начала регистрации. Тоскливо. За три дня я привязалась к Сергею. Как тогда в Анапе. Вот и всегда так. Я размышляю, жалко ли мне с ним расставаться. Или все-таки нет? Это были необыкновенно насыщенные три дня. Сергей покупает в ларьке непонятную фигурку не то китайца, не то японца. Какое-то божество какого-то народа.

– Хочу, чтоб у вас что-нибудь обо мне на память осталось.

Как мило…

Объявляют рейс. Обнимаю уральца на прощание, целую в щеку. Прохожу за линию контроля. Оборачиваюсь, машу рукой. Я наверняка с ним еще когда-то увижусь. Но на душе пусто и одиноко…