Невинная в гареме шейха - Маргерит Кэй Страница 9

— С чего это вы так решили? — раздраженно спросила Силия, уязвленная его хладнокровным и неприятно точным предположением.

— Это очевидно. С таким-то отцом-стратегом и прекрасными семейными связями. Ваш дядя ведь также занимает пост в британском правительстве верно?

Силия кивнула.

— Как бы плохо я ни относился к вашему мужу, он наверняка был очень честолюбив и имел хорошую репутацию, раз ему доверили эту миссию. Другими словами, он был хорошим дополнением к влиятельным связям Армстронгов. И со стороны вашего отца было бы глупо не воспользоваться возможностью устроить ваш брак. Я верно рассуждаю?

В таком изложении ее брак действительно казался холодным расчетом. Но ее отец так к нему не относился. Она же могла отказаться, верно? А Джордж… он ведь не считал ее только лишь полезным придатком для светской жизни, разве не так?

Силии не хотелось отвечать на последний вопрос, но пришлось:

— Мой отец одобрил наш брак, это верно, но я сама выбрала себе мужа. Если то, что вы говорите, в порядке вещей в вашей стране, то не стоит распространять свои безосновательные предположения на всех.

Она увидела, как сузились глаза Рамиза, и поняла, что совершила ошибку. Такая опрометчивость на нее совсем не похожа. Напротив, Силия славилась своей тактичностью — это было одно из тех немногих достоинств, которыми Джордж открыто восхищался. Но шейх Рамиз аль-Муханна говорил и вел себя так, что ей постоянно хотелось защищаться. Он был очень самоуверен. И, к сожалению, слишком часто оказывался прав!

— Полагаю, это вы сейчас высказываете безосновательные предположения, леди Силия.

Он был прав. А она нет, но не могла заставить себя извиниться.

— Тогда скажите, что говорят по этому поводу ваши жены?

— Мои жены? И сколько же у меня жен, по вашему мнению?

— Я не знаю, но полагаю, согласно обычаю — больше одной.

— Очередное неверное предположение. Обычай, может, и есть, но в действительности все зависит от конкретного человека. У одних мужчин только одна жена, а у других может быть и по девять-десять. Впрочем, такое количество жен — очень большая редкость. Мужья дают женам безопасный дом, детей, стабильную жизнь, положение. Замужние женщины живут лучше, чем одинокие. Что в этом плохого?

— Что плохого? — Силия прикусила губу.

Наверное, не стоит говорить о том, чего она не понимает, но просто чувствует, что такое положение неправильно. Она искоса глянула из-под ресниц на Рамиза и усомнилась, действительно ли он верит в свои слова. Может, просто ее поддразнивает, наказывая за наивность и чуточку английской предубежденности? В таком случае она это заслужила.

— Мне бы не доставило удовольствия делить мужа с другой женщиной, — осторожно сказала она.

— Сомневаюсь, что ваш муж был бы к этому склонен или способен.

И опять, как ни шокировали ее слова Рамиза, он лишь озвучил то, что начинала думать и сама Силия. И она снова бросилась на защиту мужа, хотя не имела твердой уверенности в своей правоте:

— Вы правы, это было ему не присуще. В отличие от вас он был сторонником верности.

— Таким сторонником, что бросил вас умирать. Будь вы моей женой…

— К счастью, я не ваша жена.

— Со мной вы, по крайней мере, узнали бы, что означает это понятие.

Силия закусила губу, разрываясь между желанием спросить, что он имеет в виду, и опасением услышать ответ.

— Наша культура, — продолжал Рамиз, спасая ее от унизительного вопроса, — отличается от вашей в том числе и тем, что мы понимаем: женщины, как и мужчины, имеют свои потребности. Будь вы моей женой, все ваши желания были бы с лихвой удовлетворены. А вот потребности жены Джорджа Кливдена… — Он пожал плечами.

Хорошо, что ее лицо закрывала вуаль. Силия вспыхнула до корней волос. Как он сумел узнать? И что именно? Но смущение взяло верх над любопытством.

— В моей стране не говорят о таких вещах.

— Вот потому у вас столько несчастливых женщин в браке, — парировал Рамиз.

Неужели в гареме обсуждают подобные вещи? И если ей предназначено туда попасть, не должна же она будет хоть на минуту позволить Рамизу… Впрочем, если она там окажется, то, наверное, узнает обо всем от других женщин. Ее накрыло новой волной жара.

— Нам не пристало это обсуждать, — чопорно произнесла она.

— В отношениях мужчины и женщины нет ничего важнее диалога.

Рамиз видел, что она в ужасе, но уже не мог остановиться. В хладнокровной леди Силии было что-то такое, отчего ему постоянно хотелось проверять границы дозволенного. И хотя ему определенно не следовало об этом думать, мысленно он все время представлял ее в своем гареме. И это приносило ему не очень осознанное чувство радости.

— Чтобы принимать наслаждение, надо уметь его и дарить. Будь вы моей любовницей, — пылко произнес Рамиз, — мне сначала понадобилось бы узнать, что именно доставляет вам удовольствие. А вам пришлось бы узнать обо мне то же самое.

— Но я не буду вашей любовницей, — натянуто возразила Силия. — Вы сами это сказали.

— Верно. Но мне интересно, леди Силия, что вас больше беспокоит: сама идея стать моей любовницей или понимание, что вам это могло бы понравиться?

Вопрос привел Силию в замешательство. Ей не приходило в голову, что высокомерный шейх, который может здесь получить любую женщину, сочтет ее, Силию, привлекательной и желанной. Раньше таковой ее никто не считал. Пока Джордж не сделал ей предложение, ни один мужчина по-настоящему даже ни разу ее не поцеловал. И даже попыток никто не делал, тогда как у Кэсси юноши постоянно старались сорвать поцелуй.

Заниматься любовью мужчины хотели с Кэсси. А с Силией — только вести умные разговоры. Ей явно чего-то недоставало. Она обладала чувством юмора, могла быть очаровательной, когда хотела. Она была образованна, с ней приятно было пообщаться. Но она никогда не являлась объектом желаний. И до сих пор это ее не беспокоило. До Джорджа и его устремлений — или, вернее, отсутствия таковых! Какое странное, опустошающее чувство!

Рамиз с ней играет? Силия напряженно вгляделась в его лицо сквозь запыленную вуаль, но под головным платком виднелись только глаза, в них оказалось невозможно ничего прочитать.

— Мне известно об этом вполне достаточно, так что незачем ударяться в гипотетические и смехотворные ситуации, — произнесла она после долгого молчания. Ей показалось, что он улыбается, хотя она не видела его лица целиком. — Давайте сменим тему, вы не против? Расскажите мне о Балирме. О вашей стране так мало известно. Я почти ничего не знаю.

Они ехали верхом целый день, не останавливались даже в палящий полдень. При других, менее опасных обстоятельствах Рамиз так не торопился бы. Но Силия не жаловалась, ничего не требовала, пила воду из фляги, только когда он ей предлагал, и каким-то чудом выглядела спокойной и собранной, хотя ее одежда больше годилась для прогулки в английском саду, нежели для долгого пути по раскаленной пустыне. Глядя на нее, Рамиз испытывал некоторое чувство вины. Может, она и не любила своего мужа, но она с такой стойкостью переносила тяжелейшие обстоятельства, что, несомненно, заслуживала уважения.