Ночь герцогини - Элоиза Джеймс Страница 9

7 января 1784 года

Загородное поместье герцога Бомона

За чаем

– Чтобы казаться мужчиной, – заявил герцог Вилльерс, – надо думать как мужчина. На самом деле это очень просто.

– Полностью с тобой согласна, – рассмеялась Исидора. – Это и в самом деле просто.

Вилльерс покосился в ее сторону.

– Шутки в сторону. А если серьезно, то, когда человек выглядит как мужчина, окружающие подсознательно видят в нем мужчину. А если вдруг почувствуете, что у кого-то появились сомнения, скажите, что вам нужно пойти отлить. Мужчины уверены, что женщины просто не знают этого слова. Ну, или упомяните как-нибудь вскользь о своем древке.

– О моем... что?! – спросила Гарриет. И вдруг стала неудержимо краснеть. – О... конечно, непременно так и сделаю.

– Нужно, чтобы спереди под брюками была заметна небольшая выпуклость, – посоветовал Вилльерс.

– Таким образом, ты станешь, похожа на большинство английских мужчин, – не утерпела Джемма.

– Господи... это так вульгарно! – пожаловалась Гарриет.

– Мужчины вообще вульгарны, – пожал плечами Вилльерс. – А если у вас такая тонкая и деликатная натура, что ж, никто не заставляет вас натягивать на себя мужскую одежду.

– Я смогу быть вульгарной, – внезапно выпалила Гарриет.

– Ну, если вам удастся выглядеть вульгарной, значит, вы уже на полпути к тому, чтобы сойти за мужчину. У мужчин принято достаточно откровенно обсуждать любовные утехи и вообще все, что происходит в постели. При этом мы никогда не говорим о каких-то там танцах на простынях – все эти эвфемизмы, которые так любят употреблять женщины, не для нас. Зачем? Старые добрые англосаксонские словечки мужчин вполне устраивают.

– И старайся в основном говорить о себе, – встряла в разговор Джемма. – Для мужчины нет более интересной темы для разговора, чем он сам.

– Но, – Гарриет, похоже, окончательно растерялась, – это же ведь буду не совсем я... точнее, совсем не я... в общем, ты понимаешь, что я хочу сказать.

Вилльерс с интересом разглядывал ее смущенное лицо.

– Значит, вы приехали из провинции. Думаю, было бы неплохо выдать вас за моего двоюродного племянника Коупа. Чудак терпеть не может город, так что его никто не знает. Его мамаша всегда была слегка странноватой – это объясняет, почему парнишка получился такой женоподобный.

– Но я не... – начала Гарриет и тут же запнулась, сообразив, насколько глупо будет выглядеть то, что она собиралась сказать. – Наверное, мне все-таки нужно постараться выглядеть не слишком уж мужественно.

– Вам придется научиться ходить по-мужски. Одежду я вам подберу, – сказал Вилльерс, – но мужская походка – это самое важное. Вы курите?

– Конечно, нет! – возмутилась Гарриет. – Но мужская одежда мне нравится. Очень хочется походить в брюках. Я вечно цепляюсь подолом юбки за порог.

– А как быть с волосами? – вмешалась Исидора. – Если вы их сейчас обрежете, то они отрастут не скоро. И как вы тогда сделаете высокую прическу?

Гарриет улыбнулась.

– Ну, тут как раз все просто. – Она потрогала громоздкое сооружение из высоко взбитых локончиков и кудряшек. – Все это – просто шиньон, который соорудила моя горничная. А мои собственные волосы едва доходят мне до плеч.

– Очень разумно, – кивнула Джемма. – Я тоже уже давно собираюсь купить себе такой шиньон.

– Да, мужчины, слава Богу, не завивают волосы, – подтвердил Вилльерс.

– Некоторые завивают, – заявила Исидора. – Вот Сент-Олбенс, например, – могу поспорить, что он завивает! И губы красит помадой.

– Я не буду, – замотала головой Гарриет.

– А я бы вам и не позволил, – буркнул Вилльерс. – Раз уж решили сойти за мужчину, извольте делать все как полагается. То есть раз вы – мое творение, так слушайтесь меня.

Джемма рассмеялась.

– Творение по образу и подобию Вилльерса! Представляю, Гарриет, какой ты будешь иметь успех!

Гарриет закусила губу. Одна мысль о том, чтобы позволить Вилльерсу лепить из нее все, что ему заблагорассудится, была мучительна – особенно если вспомнить, как она пыталась соблазнить его.

Судя по всему, она была не единственной, кто хорошо помнил ту ночь. В глубине его бездонных черных глаз мелькнула насмешливая искорка. «Ты не посмеешь», – словно хотел сказать он. В конце концов, тогда, в карете, когда она поцеловала его, он решился на столь возмутительный поступок, что она была просто вынуждена дать ему пощечину. И в результате теперь ему известно, насколько она безнадежно старомодна и провинциальна – словом, типичная деревенская гусыня.

– Не обязательно же впадать в крайность, – проговорил он. – Почему бы, не одеть вас в платье – мы скажем, что вы престарелая тетушка Исидоры, приехавшая погостить в Лондон. Из вас получится замечательная дуэнья, и никто ни о чем не догадается.

В груди Гарриет всколыхнулась злость. Какой же она, была дурой, что пыталась соблазнить Вилльерса! Теперь он имеет полное право насмехаться над ней. Бенджамин был самым близким его другом – а она... что ее толкнуло поцеловать его? Хотела, чтобы муж наконец обратил на нее внимание?