Во власти наслаждения - Элоиза Джеймс Страница 9

«Не нашел ее и потому уехал, — решила Аделаида. — Ах, все это очень, очень интересно! И я поступила правильно, что не стала беспокоить Шарлотту: ведь сезон только начинается!» В свой собственный первый сезон она побывала на пятидесяти балах и шестидесяти трех завтраках, и она съест свою шляпку, если Шарлотта не встретится с графом Шеффилд и Даунз и его братом в течение следующей недели!

— Сильвестр, дорогой, — сказала герцогиня, уводя своего кавалера из зала, — я бы хотела выпить лимонаду и поговорить. Потому что за весь вечер мы так и не поговорили, вы ведь знаете, что мне пришлось танцевать все танцы, и для разговора у меня не было ни минуты.

Сильвестр пришел в восторг.

— Мое самое заветное желание — это посидеть с вами, ваша милость, — охотно согласился он, хотя и почувствовал некоторое замешательство, обнаружив, что темой (и единственной темой) разговора является будущий граф Шеффилд со своим братом. Но, как и большинство мужчин, Сильвестр был прирожденным сплетником и даже не пытался скрывать свои пристрастия. Наклонившись к уху Аделаиды, он с удовольствием поведал ей о неприятных происшествиях в Оксфорде и слухах о драке, затеянной в Воксхолле два года назад, когда оба брата, сопровождая даму легкого поведения, подрались с другим ее «другом». Затем он рассказал еще несколько историй, избегая, правда, слишком пикантных подробностей.

— Я слышал, — продолжая болтать Сильвестр, — что Шеффи задумал их разлучить: они уж очень распустились, будучи вместе. Он хочет отослать их в Европу, а возможно, одного в Европу, а другого на Восток… Не помню точно, что он планировал, но так и было: да, один в Европу, другой на Восток. Из-за опасности на Востоке попасть в руки пиратов ему лучше не посылать туда наследника. Шеффи нет здесь? — Сильвестр оглянулся, ища глазами Вудли, нынешнего графа Шеффилд и Даунз.

— Нет, — рассеянно ответила Аделаида, — думаю, он опять нездоров. Знаете, он ужасно страдает от подагры.

В этот момент музыка смолкла, и следующий кавалер герцогини, сэр Уолтер Митфорд, как по волшебству возник перед ней. С легким скрипом (последние годы он носил корсет) Сильвестр поклонился, и молодой партнер увлек Аделаиду в толпу танцующих.

Сильвестр, поджав губы, некоторое время стоял неподвижно. Интересно, думал он, почему ее внимание привлекли эти мальчишки? Его обожающая сплетни душа чуяла скандал. Но вероятно, никакого скандала все же нет, со вздохом решил он: иногда забываешь, что Аделаида — мать трех дочерей, но ведь так оно и есть. А наследник Фоуксов — прекрасная партия.

Танцуя с сэром Уолтером контрданс, герцогиня тоже ломала голову над сложившимся положением. Пусть, думала она, все идет своим чередом. Незачем говорить Шарлотте о будущем графе или о его брате. Они с Шарлоттой собираются завтра посетить «Олмак», и эти джентльмены наверняка там не покажутся: они слишком молоды, чтобы искать себе жен, а «Олмэкс» — не что иное, как ярмарка невест, хладнокровно рассуждала герцогиня. Зато через четыре дня дает бал наследник престола. На балу у принца соберется все высшее общество. Конечно, братья Фоуксы могут появиться там поздно, думала она, как это случилось сегодня, но, если потребуется, она продержит там Шарлотту до самого рассвета! И, решив таким образом всю проблему, она тут же выбросила ее из головы и повернулась к своему кавалеру.

Но оказалось, что она видела Александра и Патрика в этот вечер далеко не в последний раз. Приблизительно через полчаса Аделаида столкнулась с теткой мужа, Маргарет, женщиной энергичной, несмотря на свои восемьдесят с лишком лет. Маргарет ничего не сказала по поводу того, что Шарлотта ушла спать, не попрощавшись с ней, но потребовала своего племянника. И Аделаида, пробираясь среди гостей, начала искать мужа. В самом зале уже никого не было, но люди толпились в гостиных и коридорах.

В конце коридора на втором этаже справа от огромной мраморной лестницы находилась комната, которую они называли зеленой комнатой. В ней стоял громоздкий старый рояль, вынести который стоило бы большого труда. Аделаида не нашла там Марселя, но зато увидела обоих сыновей графа Шеффилда и Даунза.

Еще в дверях герцогиня услышала песню, которую исполнял приятный сильный голос. Один из близнецов сидел за роялем и пел красивым баритоном. Она остановилась послушать: юных представительниц женского пола заставляли брать уроки пения и игры на пианино, что входило в обязательное образование леди, но редко можно было встретить джентльмена, владеющего этими искусствами. А голос его звучал великолепно.

Его брат, небрежно прислонившись к колонне справа от певца, стоял в окружении нескольких бледных возбужденных дебютанток. «Каким образом они избавились от присмотра старших? — подумала Аделаида, окидывая их настороженным взглядом. — Конечно, старшие ушли в шатер перекусить, а молодые женщины собрались здесь. Это неприлично», — твердо решила она.

Вдруг стайка девушек скорчилась от приступа хохота, а мужской голос продолжал петь. И только сейчас Аделаида расслышала, что именно он поет.

Ее руки прикосновенье — и он пылает страстью вновь.

Кто побежден очарованьем, из плена страсти не уйдет.

Лишь вспомнит имя дорогое, свою извечную любовь.

Клянется ей, что непременно охотно за нее умрет.

Тогда нежнейшим поцелуем она дарует жизнь ему.

— Ты оживила, — восклицает, — и возбудила ты меня,

И наслаждения такого душа не знала никогда!

От изумления Аделаида открыла рот. Умрет такой, как же! Этот молодой повеса пел дебютанткам непристойные песни. Она решительно двинулась вперед, задев юбкой за косяк двери. Брат, стоявший у колонны, заметил ее и, подняв брови, окинул изучающим взглядом.

— Патрик! — резко произнес он. — К нам пришли. И полагаю, — он выпрямился и легкой походкой подошел к ней, — к нам присоединилась наша хозяйка.

Девушки разом обернулись, а маленькая Барбара Льюнстон заметно покраснела.

— Девушки, — слегка удивленным тоном обратилась к ним Аделаида. — Вы одни? Где твоя мама, Барбара?

— Она ушла с мамой Сисси, — ответила Барбара и указала на Сесилию Коммонвилл, стоявшую позади, — но все в порядке, ваша милость. Они, знаете ли, мои кузены.

«Конечно, знаю, — подумала Аделаида, — но совершенно об этом забыла». Она бросила сердитый взгляд на красивого молодого человека, который, повернувшись на стуле, встал и теперь с милой улыбкой смотрел на нее. Если это Патрик, то он — младший. «Боже, эти молодые люди — потрясающая пара», — подумала она.

Патрик, согнувшись в изящном поклоне, поцеловал ей руку. Его глаза озорно искрились из-под шапки серебристо-черных волос. Аделаида, ощутила легкий трепет.

— Ваша милость, — попросил Патрик Шеффилд, — разрешите, я спою для вас песню? — Он лукаво посмотрел на нее. — Самую благопристойную песню, не сомневайтесь.

Даже не вспомнив о тете Маргарет, которая сейчас ожидала ее и, возможно, постукивала по паркету своей палкой, Аделаида ответила ему таким же лукавым взглядом.