Идеальная для колдуна - Лика Семенова Страница 9

Амели едва не вскрикнула от страха, решив, что это колдун. Внутри все ухнулось, обмерло. Стройная фигура, высокий рост. Но в лунных лучах, бивших в окна прихожей, мелькала светлая кудрявая голова. Видно, кто-то из лакеев, если у колдуна все же есть прислуга кроме двух странных уродцев. Незнакомец замер и приоткрыл заслонку фонаря, который держал в руке, выпуская ровную желтую полосу:

— А ну, иди назад!

Шепот был едва различим, а поднятый фонарь почти касался щеки Амели и обдавал печным жаром. Перед ней стоял верзила с копной густых светлых кудрей. Наверняка, лакей.

Донесет! Внутри все сжалось. Сейчас же донесет!

Амели воинственно подобрала юбки и попробовала дернуться в сторону:

— Дай пройти.

— Не дам, — он бесцеремонно преградил дорогу, опустив руку на перила. — Нельзя затемно по дому слоняться, хозяин запрещает, — он хрипло шипел, как змея.

— Дурно мне. Только свежего воздуха глотну и вернусь.

Незнакомец покачал головой:

— Не велено, назад иди. А то шум подниму.

Амели попыталась применить все свое женское кокетство, но пользоваться им почти не умела. Все выходило нарочито и на милю несло ложью или неловкостью. Главное выйти за дверь, а там припустить по саду и бежать, пока не упадешь от усталости.

— Ну, пожалуйста. Ты просто не говори никому — и все. Как тебя зовут?

— Какая разница? — он ухватил Амели под локоть и потащил наверх. — Возвращайся, ведь хуже будет. Что же ты бестолковая такая?

Незнакомец уже тащил ее по анфиладе, наконец, отворил дверь и втолкнул в покои:

— И сиди смирно, а то еще и под замок запрут. Неужели хочешь?

Амели опустила глаза и покачала головой — конечно, не хочет.

— Создателем прошу: сиди смирно. Я все равно сегодня внизу — не проскочишь, — из-за сиплого шепота слова казались неприятнее, злее. — А теперь так вообще следить буду. Мне из-за твоей дури не нужны проблемы. На себя плевать — так других под плаху не подставляй.

Белобрысый плотно прикрыл дверь, и Амели осталась одна.

Вот теперь стало страшно. И обидно, и жалко себя. Слезы полились ручьем. Она упала на покрывало и долго рыдала, уткнувшись в подушку, пока не заболела голова. Проклятый колдун! Проклятые уродцы! Они даже не понимают, что девушке нужна служанка, чтобы снять платье. Амели приподнялась, пытаясь распустить шнуровку лифа на спине, но ничего не получилось — Фелис по наказу матушки затягивала на славу и вязала крепкие узлы. Что б она провалилась со своими ручищами! Появилась идея просто разрезать шнур, но Амели вовремя опомнилась — что тогда делать завтра, если платье будет испорчено? Она перевернулась на спину, пытаясь пальцами хоть немного оторвать от тела жесткую планшетку корсета, но это лишь добавляло мучений.

Что же теперь будет? Она так ничего и не успела понять. Что нужно колдуну? Ясно одно — ничего хорошего. Значит, вот так он и затаскивает к себе девушек. А что потом? С чего бы ему спрашивать, невинна ли она, если он не замыслил ничего дурного? Неужели права бабка Белта? Сначала опозорит, а потом в реку!

Амели резко села, закрыла лицо ладонями и замотала головой. Нет! Такого быть не может! Нельзя сидеть просто так, чем бы они не пугали. Наверняка в доме есть черный ход. Нужно лишь найти его и проскочить мимо этого белобрысого лакея. Амели осторожно подошла к двери, прислушалась — тихо. Осторожно налегла на створку, но дверь не поддавалась. Она дернула сильнее — бесполезно, будто заперли на ключ. Ни замочной скважины, ни засова. Она прислонилась спиной к золоченой створке и съехала на пол, прикрыла рот ладонью: откуда этот лакей знал, в какие именно покои ее возвращать? Ответ напрашивался только один: эти покои никогда не пустуют. Сколько несчастных до нее были заперты в этой комнате? Она задавалась вопросом, но не хотела знать ответ — это слишком страшно.