Маргинальные любовники - Юханна Нильссон Страница 9

389 шведских крон, 27 евро, 39 долларов, 22 японских иены и еще несколько иностранных монеток, которым не обрадуется «Форекс», когда он придет их менять.

Последний взгляд в переулок. Но Беа нет. Она там живет или ее друзья? Или она работает в офисе неподалеку?

Монс надеется, что она еще придет. Не только потому, что она такая красивая, но и потому, что ему кажется, что они похожи. Она так же одинока, как и он.

Одиночество.

Добровольное или нет – это не важно. Оно накладывает на тебя отпечаток. Отпечаток, который трудно заметить невооруженным взглядом. Но тот, кто знает, где искать, – найдет.

Монс знает, где искать. Рыбак рыбака видит издалека. Беа – его родственная душа.

Она из тех, кто просит прощения за свое существование, прячет взгляд, ходит с опущенными плечами и чувствует себя бесконечно одинокой.

Из тех, кто постоянно изображает веселость, шутит, смеется и делает все, чтобы быть таким же, как все, но все равно всем видно, что за показным весельем таится отчаяние.

Некоторые пытаются с этим бороться. Дают объявления о знакомстве, ходят на курсы, чатятся в Интернете, выходят в люди и пытаются с кем-нибудь познакомиться в баре, но все заканчивается одним и тем же: сидением перед телевизором в субботу вечером, когда другие люди веселятся.

Другие сразу опускают руки. Говорят себе, что быть одиноким – это нормально. Что нужно смириться, нужно быть сильным. Они уходят в себя и отказываются верить в то, что жизнь проходит мимо, пока они сидят перед телевизором, уверяя себя, что все так, как и должно быть.

Есть еще и третья группа.

Те просто кончают жизнь самоубийством. Монс сам подумывал о смерти, но так и не решился на это.

Девушка, исчезнувшая в переулке, скорее всего, принадлежит к тем, кто опустил руки. Но Монс не знает наверняка, потому что она ходит с высоко поднятой головой и прямыми плечами, а это указывает на то, что надежда не совсем еще утрачена.

Он идет к метро, остро чувствуя боль в онемевших от долгого сидения ногах. Болит все – бедра, колени, ступни.

Он родился с кривыми ногами. Колесом, как сказали бы раньше. В школе все над ним издевались, пока он не стал играть на гитаре в рок-группе, возглавляемой учителем музыки по имени Джонни Уэйтс, который даже после двадцати лет в Швеции продолжал говорить с подчеркнуто американским акцентом. Наверно, думал, что так круче. Или просто очень сильно скучал по дому.

Музыка стала его спасением. Пока он играл, его уважали. Пока в руках у него была гитара, никто над ним не издевался. Но девушки у него никогда не было. В тридцать четыре года он оставался девственником.

У него есть и настоящая работа. Музыкальным учителем в школе на полставки. А летом он играет на улице, чтобы заработать на записывающее оборудование.

Монс мечтает пробиться, стать знаменитым певцом, выпустить альбом и поехать в турне.

Он сотни раз посылал свои демо-записи в звукозаписывающие компании, но всегда получал один и тот же ответ: «Спасибо за ваш интерес к нашей компании, но, к сожалению, в данный момент мы не можем ничего вам предложить».

Только один раз ему позвонили и сказали:

– Нам понравилась ваша кассета. Приходите к нам в офис.

Разумеется, он пришел.

– Честно говоря, ваши песни хороши, но конкуренция в этой отрасли слишком сильная: недостаточно хороших песен и хорошего голоса. Поэтому ничего не получится, если вы будете петь их сами, понимаете? Одного таланта сегодня не хватит, понимаете?

Он все прекрасно понял. Им нужна внешность. Красивое лицо и здоровое тело. Им не нужны уроды.

Он просто встал и ушел, даже не попрощавшись. Больше всего ему хотелось отпилить себе ноги.

– Стуребю, – говорит он контролеру в окошке и получает назад проштампованный билет с дежурным «спасибо». Это молодой парень, наверно, студент, которому нужны деньги на учебу.

Монс скучает по прежнему контролеру – женщине, вечно вязавшей шарф. Белый, как ее волосы. Почему-то он всегда стоял перед ней дольше, чем обычно. Разглядывал морщинки на лице, любовался тем, как ловко она орудует спицами, как опирается локтями на стойку. Иногда их глаза встречались.

Некоторых людей трудно забыть.

Подходит поезд. Монс садится в вагон. Зеленая ветка. Поездка займет пятнадцать минут. Пятнадцать минут, и он будет в Стуребю – районе, где живут одни эмигранты. Монсу там нравится. Ему нравится аромат экзотических специй из окон, пестрая смесь языков и переплетение судеб в его подъезде.

У многих – трагические воспоминания о войне и пытках. Много хромых и инвалидов, похожих на него. При виде безногих Монс пытается убедить себя в том, что он должен благодарить судьбу за то, что, по крайней мере, может ходить, но это не сильно помогает.

Он пытался подружиться с соседями, но большинство предпочитает держаться соотечественников. Иногда они устраивают партию в шахматы с горбатым Ханахом из Афганистана, который когда-то играл в симфоническом оркестре и обожает Шуберта, Бетховена и Штрауса. Перед партией они включают пластинку, но партии случаются все реже. Ханах почти не встает с постели: его мучают боли в спине и горькие воспоминания. Ему хочется побыть наедине со своим горем, и он никому не разрешает к нему приближаться.

Молодая женщина тайского происхождения с тремя вопящими детьми идет ему навстречу. Взгляд узких глаз совершенно пустой. Наверняка продалась какому-нибудь жирному шестидесятилетнему старику, который не дает ей покоя своими приставаниями, называет шлюхой и устраивает скандал, если она пересолила суп или слишком долго говорила по телефону. К тому же он требует, чтобы на прогулке она шла на два шага позади него, и хочет, чтобы она родила еще ребенка.

Молодой человек, с поднятым воротником и тревожной морщинкой на лбу. Не знает ни кто он, ни кем хочет быть. Только – что не хочет быть похожим на своего отца, которого ему так хочется убить.

Мужчина средних лет, в поношенном костюме, с плохой кожей. То и дело чешет руку, думая, что никто этого не видит. Но девочка рядом морщится от отвращения.

Женщина лет шестидесяти, полная, в широких брюках цвета хаки и лиловой блузке. Руки, спина, затылок ноют. Поймав свое отражение в витрине, она удивленно смотрит – неужели это она, эта женщина, вцепившаяся в сумку, женщина, на которую никто не обращает внимания, женщина, чье лицо никому не запоминается?

Девочка-подросток. За ее надменностью и крутизной прячутся шрамы. Голод она утоляет жвачкой и диетической колой. Ей известно все об оральном, анальном и групповом сексе и ничего – о любви и нежности. Каждую ночь ее тошнит.

Он видит их насквозь. Читает их мысли. Иногда Монсу кажется, что он ясновидящий.

Пятнадцать минут прошли. Монс выходит на платформу, спускается по лестнице вниз и оказывается на улице. Проходит мимо мужчины, который каждый день кормит голубей в сквере. Они такие жирные, что с трудом могут взмахнуть крыльями. Мужчине просто не хочется идти домой. Он тянет до последнего, чтобы вернуться уже к ночи.