Прятки - Александра Ронис Страница 9

— Ты же ей сейчас звонила, — даже не спросил, а с уверенностью заявил опер. — Подруге своей.

— Она сама мне позвонила. И я не знаю, где она, — нагло соврала Григорьева. Не зря же говорят, наглость — второе счастье. Однако парень оказался наглее.

— Телефон давай, — Воронов протянул ладонь опешившей девушке и уже через секунду резким движением сорвал с ее плеча сумку. Бесцеремонно отстранив ее в сторону, пресекая все попытки отобрать свою вещь, внаглую вжикнул молнией. — Ты ей звонила. На домашний, — сообщил, просмотрев журнал исходящих вызовов. Закинув телефон обратно в сумку, приказал: — Адрес говори!

Видя, что девушка упрямо молчит и только смотрит на него колючим взглядом, внезапно беззлобно рассмеялся:

— Я же в личном деле твоем посмотрю. У завуча спрошу. По базе пробью. Все равно узнаю. Лучше сама скажи. Время мне сэкономь, — после паузы добавил со вздохом: — Я же помочь хочу твоей подруге. Помочь, — последнее слово произнес с нажимом.

Во время этого слабого подобия вежливого разговора Воронов не забывал подпирать рукой дверь, чтобы у девчонки не возникло соблазна сбежать. Хорошо еще, что никому в туалет по нужде не приспичило, но беседу нужно было сворачивать.

— Так, поехали, — он подхватил упертую, но, положа руку на сердце, хорошую подругу своей тезки, под предплечье и вывел ее в коридор. — Если ты мне сейчас не скажешь адрес, я тебя закрою за укрывательство преступника, — прошипел ей на ухо с самым серьезным видом.

И Ольга сдалась. Продиктовала свой домашний адрес, послушно села к нему в машину, в машине вела себя тихо. Недалеко от обозначенного адреса, вдруг всполошилась.

— Слушай, мне в аптеку надо. Срочно, — указала рукой на аптечный киоск с торца дома, мимо которого они проезжали, и где работала знакомая матери. — Останови, а? Я быстро.

— Ага, конечно, — Воронов даже не думал останавливаться. — Потом сбегаешь.

— Мне прокладки нужны, — заявила Ольга категорично, прямотой вгоняя парня в легкий ступор. — У меня месячные, — и с облегчением заметила, что опер начал притормаживать. Теперь, главное, чтобы он за ней не поперся проверять, действительно ли она будет покупать средства женской гигиены, а уж она как-нибудь сумеет предупредить подружку. Судя по тому, что та рассказала ей об этом менте, держаться от него следовало подальше и ни в коем случае не верить его обманчивым обещаниям.

К счастью, удостоверившись, что помещение аптеки свободно просматривается сквозь прозрачные стены, опер остался ждать девушку на крыльце, предварительно, с гаденькой ухмылочкой забрав у нее сотовый.

Оля прошла внутрь, заняла очередь и, делая вид, что внимательно изучает содержимое витрин, пошла вдоль стеллажей, изредка поглядывая на курившего около урны и не спускавшего с нее глаз парня. Как планировала изначально, позвонить лично со служебного телефона не получится. Хоть бы уж ему позвонил кто, что ли, чтобы отвлечь его внимание. Но, увы, он стоял неподвижно прямо напротив входа, и только его рука двигалась вверх-вниз, периодически поднося ко рту сигарету. Вся надежда у нее осталась на тетю Катю, чей голос громко разлетался по помещению.

— Можно вас попросить? — когда подошла ее очередь, после приветственных слов горячо зашептала девушка. — Позвоните к нам домой, там подруга моя, Саша. Она от мужа своего, полицейского, ушла, у меня прячется. Скажите ей, что он вместе со мной идет к нам домой за ней. Нет, лучше скажите, что я с полицейским иду домой, и ей надо уходить. Она поймет. Пусть ждет меня в кафе, где мы мой день рождения отмечали, — и, купив то, за чем пришла, вышла, в душе благодаря сообразительность тети Кати и ее умение не задавать лишних вопросов. Лишь бы и Сашка оказалась такой же быстродумающей.