Частичка тебя. Мое счастье - Джина Шэй Страница 9

– Знаешь, я бы очень обрадовалась, если бы вот это произошло из-за Юли, – мать бросает косой взгляд на побитую руку, – потому что это означало бы, что в твоей жизни наконец завелась та, что вызывает у тебя действительно сильные эмоции. Та, вечеров с которой ты не будешь так откровенно избегать, пользуясь любым удобным поводом, чтобы не ехать домой.

– Я беспокоился за мать. Это естественно.

В этот раз поединок взглядов у нас выходит на равных, потому что я действительно уверен в своей правоте.

Впрочем…

Нужно сказать…

И она ведь права…

Отчасти, но права...

Я ловил себя на этом не один раз. Что и правда после работы я чаще завожу Юлу и уезжаю по делам. Навестить мать, встретиться с приятелем, забрать бумаги со старой работы, помочь сестре с каким-нибудь не самым важным делом, съездить за какой-нибудь покупкой в магазин на другом конце Москвы.

Не все эти занятия нужно было делать срочно. Многие можно было отложить до выходных, за многие можно было просто не браться, какие-то – сделать гораздо быстрее, было бы только желание…

Почему его не было? Чего мне надо, спрашивается?

Отчего из раза в раз перед дверью собственной квартиры я замираю, будто собираясь с силами?

Неужто гены нашего с Алькой биологического папаши настолько сильны, что я оказываюсь способен уклониться от ответственности уже сейчас?

Я ведь сам этого хотел.

Хотел семьи, с хорошей девушкой, готовой быть матерью.

Хотел…

Первый опыт был не самым удачным. Даже драматичным, если говорить откровенно. И дело не в измене Ольги, я ей даже не удивился, когда она произошла – в нашей семейной жизни творился кромешный ад. И мы оба не знали, как из него выгребать.

Кто из нас виноват в том, что случилось?

И так ли это важно…

Сейчас уже нет. Мы с ней друг другу не подходили.

Хотя при ней я хотя бы не шел домой с таким усилием.

С другой стороны – я тогда даже не догадывался о наличии у меня проблем такого рода. Не испытывал иррациональный страх, что та история повторится снова. Дело во многом еще и в этом…

Еще… А кроме этого?..

Обрывая себя на полумысли, я наконец проворачиваю ключ в замке и шагаю внутрь квартиры.

Так чего мне надо?

В воздухе – аромат ужина, и готовит Юла отлично, грех жаловаться. Я не предупреждал, что приеду, и из ванной доносится шум воды. И голос.

Да ну! Уже скоро год, как мы съехались, а я все еще не в курсе, что Юла поет в ванной?

Ради этого стоит и задержаться…

Это потом я напрягаюсь, потому что слышу в голосе невесты страх.

– Господи, да ты с ума сошла? Как ты вообще могла такое подумать? Про меня!

Голос Юлы глухой, за шумом воды отдельные слова разобрать сложно. Ответ я, естественно, совсем разобрать не могу.

– Шурик, давай завтра все обсудим, – добавляет Юла еще сильнее понижая голос, – мы со всем разберемся, я тебе обещаю.

Больше разговор не продолжается, а шум воды – прекращается. Со странным ощущением я ухожу в спальню, чтобы переодеться. Тон разговора мне не понравился, но понять хоть что-то по тому обрывку беседы, что я услышал – сложно.

Тема такая, что можно подогнуть и под семейный скандал, и под заказное убийство. Параноить по такому поводу глупо. Хотя моя паранойя и по менее подозрительным вопросам регулярно разыгрывается.

– Не слышала, как ты пришел, – Юля останавливается в дверях спальни, наблюдая за моим сражением с галстуком, опостылевшим за день.

– Ты была занята, – я пожимаю плечами, – бывает.

– Слышал меня? – Юля сконфуженно улыбается. Просто улыбается.

А мне мерещится тревога в её глазах. Что вы еще хотели знать об уровне моей паранойи? Дай мне волю – я обвешаю её прослушкой, лишь бы убедиться, что она ничего не творит за моей спиной.

– Не прислушивался, – я качаю головой, буквально стискивая горло собственной подозрительностью, – но уловил тон. Что-то случилось?

– А, да нет? – Юля нервно встряхивает волосами. – Шурка завалила сессию и её мать об этом узнала. Она решила, что я её сдала, потому что я позавчера запалила её зачетку, в которой половина предметов непроставлена. Раскричалась, слушать ничего не хочет. А я уверена, что её матери просто из деканата позвонили.

Желание уволить Александру искушает меня в очередной раз. Бестолковая от слова совсем, теперь еще и нервы беременной родственнице треплет. Той, которая, между прочим, её постоянно выгораживает перед всеми.

– Я с ней поговорю, пожалуй, – проговариваю я вслух, – она со своими претензиями к тебе в положении ведет себя отвратительно.

– Да не надо, прошу тебя, – Юла виснет на моей шее, – мы со всем разберемся сами. Еще не хватало мне и вправду на неё ябедничать.

– Юль, – я сжимаю её подбородок, прямо глядя в глаза, – не все следует спускать и не всем. Ты ждешь моего ребенка. И если кто-то заставляет тебя нервничать – разбираться стоит мне. Тем более, что ты этого сделать не можешь. Слишком мягкая.

Непростительно, я бы сказал. Спускать нахальной племяннице скандалы на ровном месте – куда это вообще годится?

Невольно просится сравнение с Энджи. Вот уж кто оборонял свое личное пространство от любых посягательств. Я обидел её, обижал регулярно – и прощения мне не полагалось, по умолчанию. Несмотря ни на что.

А ведь к ней меня по-прежнему тянуло, как магнитом.

– Ник, пожалуйста, не лезь, – Юля прижимается ко мне крепче, – моя сестра – сложный человек. Ты выговоришь Шурке, а Танька со мной полгода разговаривать не будет. Думаешь, это не будет на меня давить?

– Это шантаж, ты в курсе? – хмуро интересуюсь я под шум нарастающего внутри раздражения.

– Я давно живу со своей семьей, знаю их как облупленных, – Юля болезненно морщится, – и не переживай за меня, со мной все в порядке.

А по нервничающему голосу из ванной так не скажешь.

– Так что, не будешь трогать Шурку? – Юля чуть отодвигается и берется за мой галстук, растягивая мудреный узел тонкими пальцами. – Дай мне честное слово, Ольшанский. Иначе я перестану тебя любить.

Шантаж продолжается.

И все равно главный мерзавец здесь я. Потому что она только что сказала, что меня любит, а я… А я думаю о том, что еще полтора года назад мои галстуки завязывала другая девушка.

Редко.

Эндж не так часто оставалась у меня ночевать, но когда мы с ней слишком долго гуляли, и отпускать её домой было поздно, или когда мы засиживались за фильмом или доской, допоздна ждали свежий матч Чемпионата Мира – я не отпускал её домой, благо спальня для гостей у меня в квартире имеется, и даже не одна…