Не предавай любовь. Книга 2 - Тата Ефремова Страница 9

Яна радовалась как ребенок. Они вышли из университета и спустились на Центральный бульвар. Арсений привел их в пиццерию, шумную, со вкусными запахами… и невыразимой суетой. Мелькали знакомые лица однокурсников. Почти все места были заняты. Выбирать столик Юдин не спешил, остановился у входа в зал. Яна вопросительно посмотрела на брата.

— Фак, — сказал тот с досадой. — Нам тут зарелакситься не дадут. Здесь все наши и ваши, после концерта. Можно напроситься к кому-нибудь, но нафиг?

И точно: Юдина заметили, начали звать за столики. Арсений приветливо помахал знакомым рукой, развернулся и вышел. На улице решительно сказал:

— Идем в «Дублин». Там накурено, но… потерпим?

Катя и Яна согласились потерпеть. Впрочем, для них нашлись места снаружи, в отгороженном проулке, куда выходила часть паба.

— Чего он такой сегодня? — вполголоса произнесла Яна, когда Юдин пошел в туалет. — Обычно наоборот, в самую толпу меня тянет. Он тащится от внимания, а я вот терпеть этого не могу. Это у нас с детства так.

— Он сильно устал и хочет пообщаться с сестрой, — предположила Катя. — К тому же музыка… живая музыка — это чудовищная энергетика.

— Да, ты права, — согласилась подруга. — И музыка… и толком пообщаться времени не было.

— Может, я домой пойду? Не буду вам мешать?

— С ума сошла? Мои друзья — Сенькины друзья! А сама как? Вроде поживее выглядишь. На зомби уже не похожа.

— Да, я… растерялась, — Катя помедлила, рассматривая роскошную вьющуюся розу на решетке, заменявшей в открытом кафе стены. — Глупо так. Я ведь знала, что рано или поздно его встречу.

— Забей, — посоветовала Яна. — У тебя новая жизнь. Мусор в новую квартиру из старой не тащат.

Если бы все было так легко, подумала Катя. Она ведь до сих пор не уверена в измене Глеба.

— Мелкая, ты что пить будешь? — спросил вернувшийся Юдин.

— Пиво. Безалкогольное, — кивнула Яна.

— Эту фигню? Ага, разбежалась.

— Ой, ладно! Мне не тринадцать лет!

— Вот именно. Узнаю, что балуешься спиртным — отлуплю.

— Оно же безалкогольное! Ты тогда и кефир мне запрети!

— И запрещу, если найду нужным. Она же болезненная, как малолетка на диетах, — Арсений обратился к Кате. — И ест, как малолетка. И не высыпается, сериалы по ночам смотрит. Ты, Кать, если заметишь, что Янку ветром сносить начинает, сразу мне пиши, я тебе номер свой дам. Колу? Спрайт? Они тоже вредные, но я сегодня добрый.

— Колу, — Яна благодушно фыркнула.

Было видно, что брат и сестра привыкли к безобидным перебранкам и что Яне приятна забота Арсения.

— Кать, а тебе?

— Сок, — сказала Катя. — Яблочный.

— Окей. Сок, две колы, одну без льда. И креветок жареных нам, три порции, — обратился Юдин к официантке.

Арсений проводил Катю и Яну до общежития. Он всю дорогу рассказывал о музыке, ребятах из группы, изображал в лицах преподавателей из вуза и пересказывал смешные случаи.

Кате было с Арсением интересно. Правда, иногда в его взгляде и интонациях проскальзывало что-то… странное, неприятное, то ли легкое высокомерие в описании одногруппников, то ли пренебрежительность. В устах Юдина все преподы были недалекими и неумными, и он легко дурил их, когда по необходимости, из-за репетиций и концертов, пропускал пары.

— … представляете, и тут наша Кикимора спрашивает Галю. О! Это эпик какой-то! А Галя что-то лепечет, прикрывает мой зад, боится свиданку со мной упустить, я ж обещал, а с другой стороны, ей пипец как страшно: Кикимора наша — чудище лесное. Да вы о ней наверняка слышали. Нет? Значит, услышите, она и на вашем факультете преподает. Ни одного автомата за всю историю преподавания. По три-четыре пересдачи. Да не бойтесь! Она любит хороших девочек. Мелкая, запомни: к Кикиморе в скромном, без пиратского антуража, и татушки замажь. А еще прикол хотите? Есть у нас один препод. Реально фрик…

Дарьяна то хохотала, то пугалась, уговаривая брата не шутить с учебой. А Катя мысленно корила себя за плохие мысли. Арсений просто немного дурачится. Все парни любят изображать себя более крутыми, чем они есть, а в случае с Юдиным ему и стараться особо не нужно.

После нескольких часов общения Катя поняла: он всегда такой, раскованный, юморной — очень обаятельный. Какие-то девчонки на концерте орали из зала: «Арсений, ты секси!» Так и есть: Юдин самый красивый парень из тех, кого Катя когда-либо встречала. Другие девчонки, особенно фанатки «Сёклз», мечтали бы сейчас оказаться на ее месте, вот так идти с ним рядом по улице. И понятно, в чем его успех, почему ему все прощается: он обладает особенной харизмой «плохого мальчика» и это ему очень идет.

Катя осмелела и запросто подшучивала над Арсением. Юдин, казалось, сначала удивился, а потом с азартом принял правила игры: он везунчик, и он докажет это своими прикольными историями. К черту интуицию, думала Катя! Когда-то она ее здорово подвела. Но подвела ли? Катя помимо воли снова погрузилась в воспоминания, шагая рядом с новыми друзьями. Ведь она же всегда чувствовала, что Полина — совсем не так глупа и миролюбива, какой хочет казаться. А Саша…

— Что, правда? — услышала Катя.

Голос Юдина вернул ее в реальность. Они стояли под липой недалеко от входа в общежитие. Арсений смотрел на Катю с улыбкой и любопытством в глазах.

— Ага, — сказала Яна, кивнув. — Ее один шизик в школе доставал, потому что она тоже не такая, как они, индивидуальность. Индивидуальность всегда травят. Да, Катюх? А теперь этот булер учится тут, у нас. Сегодня видели этого придурка на концерте. Поэтому она все время уходит в себя, переживает, что он опять начнет. Кэт, хочешь, Сенька его проучит?

— Ты с ума сошла? — отрезала Катя.

Ей стало неприятно. Словно Яна проговорилась о какой-нибудь … болезни, которую полагалось скрывать.

— Да ладно, — Дарьяна пожала плечами. — Будет как-то тебя доставать, нам скажешь. Мы круто умеем говнюков на место ставить. Да, Сен?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Если что, обращайся, — кивнул Юдин, улыбаясь. — У меня много… рычагов воздействия на идиотов. Универ — это не школа. Если кто-то об этом забыл, рад буду напомнить. Нет, честно, Кать. Янка за столько времени нашла нормального человека, с которым можно общаться. Мы не позволим тебя обидеть.