Поцелуй огня на его щеке - Ксения Лестова Страница 9

Я видела, что он хочет сказать еще что-то, но не решается. Сомнение прекрасно читалось на его лице. В глазах же отражалось предвкушение.

— Рад, что пошел вчера в клуб? — осторожно спросила я.

Конечно, любовь всей его жизни наконец-то соизволила обратить на него свое внимание. Нет, ничего выдающегося не произошло, просто девушка так активно к нему льнула, что мне и спрашивать теперь не удобно, насколько далеко зашли их вспыхнувшие отношения. И эта мысль словно ножом полоснула по сердцу. Как же это ужасно, видеть, как твой любимый человек сходит с ума по той, для кого он лишь игрушка… И ты ничего не можешь с этим поделать.

— Не знаю, — уклончиво ответил парень и тяжело вздохнул. — Пойдем, что ли?

А я только теперь осознала, что мы так и стоим посреди платформы. Честно признаться, у меня возникло желание предложить ему прогулять. Но я не решилась произнести эти слова вслух. И если бы дело было только в стеснении, я сама взяла бы его за руку и повела бы в противоположную от универа сторону. Ну, почему все так сложно? Почему я не могу выключить любовь к нему и со спокойной совестью попытаться поговорить с Людой. Или на худой конец успокоить, подбодрить, помочь в завоевании неприступной красотки. Какая же я слабая из-за этой своей мании стать счастливой!

— Пошли, — не дожидаясь, пока из-за моего продолжительного молчания заподозрят что-то неладное, откликнулась я.

Вот и потанцевали вчера. Вот и поговорили сегодня. Нет, надо срочно с этим что-то делать! Так не может продолжаться и далее, потому что из-за этой Людочки мы с другом скоро совсем перестанем общаться. Конечно, пройдет время, и полученные в клубе эмоции у меня притупятся. Но никто не говорил, что не настанет тот день, когда моя любовь снова окажется на грани. Да я даже боюсь предположить, что бушует у него внутри! Ведь поначалу, вся группа отнеслась к нему очень настороженно. Страшно представить, что за внешнимия спокойствием и невозмутимостью он тогда мог скрывать ненависть к себе и к полученному в детстве ожогу.

В гробовом молчании поднялись на поверхность. Я чувствовала, что друг натянут, словно струна, однако жалеть его не спешила. Он не поймет и обидится на меня. Не такой Валера человек, которому для поднятия самооценки нужно чье-то активное участие в его личном горе. Он знает, что сам виноват и что никто кроме него с проклятыми чувствами справиться не сможет. Равно, как и с недугом, изуродовавшим половину дорогого и любимого моему сердцу лица. Но мне все равно хотелось приблизиться к нему, обнять и сказать что-нибудь глупое. Просто так. Чтобы поднять настроение.

— Зонт можешь не открывать, — неожиданно выдал этот невероятный мужчина. — У меня большой — на двоих хватит.

И вот что это было? С одной стороны логично — мы ведь не чужие, чтобы укрыться под разными «крышами» и продолжить далее свой путь все в том же молчании. Но с другой стороны… Он ведь вчера так сблизился с Людой! А что, если она увидит его в моей компании и закатит скандал? Она может.

Понимая, что отказываться от его заманчивого предложения было бы глупо, я подошла к Лерке поближе и взяла его под руку. Интересно, что он обо мне сейчас думает? И что думал вчера, во время наше совместного танца?

— Агата, а ты ничего не забыла вчера сделать? — сразу же пошел в наступление друг.

Ага, попрощаться и отдать ему рубашку я забыла. Только вот незачем мне теперь перед ним оправдываться. Сам виноват в том, что я накануне остро нуждалась в моральной компенсации. А еще была не в состоянии подойти и произнести простое «Пока» на прощание.

— Прости меня, пожалуйста, — вместо всего этого я принялась прощупывать почву. — Я видела, как вам с Людой было хорошо вместе и просто не захотела нарушать только-только воцарившуюся между вами идиллию.

— Ну, про идиллию — это ты загнула, — фыркнул парень. — Это ведь был просто танец.

— Хочешь сказать, что вы вскоре разошлись в разные стороны? — мои брови поползли вверх.

Подобный поворот событий был бы для меня огромной неожиданностью. Я так распереживалась по этому поводу, что чуть не наступила в лужу. Благо в последний момент заметила ее и перепрыгнула, вынудив своего друга немного поработать вешалкой. Но в том момент я как-то об этом не думала. Осознание того, что я могла вчера ошибиться, застряло комом в горле. Непривычно и вместе с тем сладко — думать, что может еще не все потеряно.

— Да нет же, — Лерик отрицательно мотнул головой. — Танцевали мы почти до самого закрытия клуба.

— И? — понимая, что правду из него надо вытягивать клещами, протянула я.

Я внутренне замерла и перестала дышать. Неспешные шаги уже делала на автомате, а под ноги почти перестала смотреть. Как итог, я таки умудрилась зачерпнуть мыском немного воды. Благо сапоги были кожаными и не промокли от такого столь неаккуратного обращения с моей стороны.

— И я не знаю, как она будет вести себя со мной сегодня и впредь, — тяжелый вздох, и сердце снова защемило. — Эй, аккуратнее.

Да что же это такое? Почему все его переживания тут же отражаются у меня в душе? И вроде я должна бы радоваться тому, что между Валерой и Людмилой пока еще ничего не ясно, а не могу. Его надежда на лучшее и готовность обо всем забыть ради нее буквально сводят меня с ума.

— Вы с ней так и не объяснились? — стараясь выглядеть спокойной и чуточку любопытной, уточнила у него.

Крепись, Агата! Ты же не думала, что, приодевшись и накрасившись, ты тут же завоюешь его расположение? Дура! Хотя, нет… Он же не сделал мне комплимент по поводу внешнего вида? Не сделал. И не спросил о том, чего это я сегодня разрядилась, будто собралась на свидание. Значит, хоть в этом мне повезло. В смысле, что Валера не принял на свой счет мой романтичный образ.

— Нет, — невесело усмехнулся тот. — Тогда мне казалось, что все и так предельно ясно.

Мы вновь ненадолго замолчали. Каждый думал о своем и об одном и том же одновременно. Моя голова раскалывалась, и я уже подумывала о том, чтобы прогулять половину пар. Только еще раз гляну на них, а потом уйду. И остановить меня сможет только один человек. Но я глубоко сомневаюсь в том, что он сможет принять это решение.

— Рубашку я тебе не отдам, — чтобы сгладить неловкость, проговорила я. — Она мне самой нужна.

— Зачем? — насмешливо вопросил Валера.

Кстати сказать, его зонт оказался не таким уж и большим. Я успела заметить, что часть рукава у него таки начала намокать.

— Понравилась, — пожала плечами и поправила зонтик так, чтобы на друга попадало меньше влаги. — Агата… — я почувствовала, как Валерий напрягся. — Что с тобой происходит в последнее время?

— М-м-м? — я покосилась на него и состроила удивленную моську.

— Не притворяйся, — предостерегающе произнес Рик. — Лучше скажи прямо, что ты задумала.

— Я?! — от такого поворота событий у меня глаза на лоб полезли. — Ты о чем?

Погода целиком и полностью соответствовала состоянию моей души. Сейчас бы уехать на дачу, выйти в поле без дождевика и вдоволь накричаться. Я так делала в детстве, когда у меня было плохое настроение. Помогало. Родные, конечно при этом делали квадратные глаза, но зато я потом не закатывала истерик. Вся мокрая приходила в родительский дом, и меня тут же начинали переодевать и отпаивать насыщенным травяным чаем. Жаль, что я в городе и что сейчас осень. Тогда становилось легче. А теперь? Сомневаюсь, что Валерка потащил бы меня обратно домой и стал бы тюшкаться, как с малым детем. Только я ведь уже выросла. Мне более взрослые методы успокоения подавай. Поцелуй, например…