В ореоле невинности - Сюзанна Кэри Страница 9

Первое осознанное чувство Кристы – вся ее предыдущая жизнь лишь ожидание этого поцелуя. «Фил! Невероятно! – Она не верила самой себе. – Ты… ты – тот самый мужчина… тебя я столько времени ищу!»

Все ее давно продуманные резоны рассыпались в пыль, все мечты о человеке, который разделил бы ее принципы, ее желание создать респектабельную семью. Что общего между ней и этим ненадежным парнем, убежденным холостяком? «Невест» – и уж наверняка любовниц – он меняет с тем же равнодушием, с каким избавляются от вчерашних газет. У нее и у него нет и тени надежды на общее будущее.

И все же теперь, с того самого мгновения, как их губы слились, она знала со всей очевидностью, что перед ней тот, единственный, – знала не умом, но готовым вырваться из груди сердцем. Прошлые сомнения ее покинули. Впервые за двадцать шесть лет жизни она согласна принадлежать мужчине полностью, без всяких оговорок.

Только легкий вздох выдал ее чувства, но для Фила этого оказалось достаточно. С таким трудом сдерживаемая страсть вспыхнула с неудержимой силой, словно в костер плеснули бензина. Он и не осознавал всей силы своего желания. Он не просто хотел, а жаждал обладать этой хрупкой, но такой стойкой в своих убеждениях женщиной. Пока он не коснулся ее нежных губ, не ощутил ее круглую грудь под мягким, пушистым свитером, нельзя было и представить, какую бурю поднимет во всем его существе эта двадцатишестилетняя девственница. Словно погибающий от жажды, пил он ее свежее дыхание – и не мог оторваться. Сама амброзия, посланная ему богами… Нет больше сил сдерживаться.

С невольным стоном Фил опять приник к ее устам. Его язык раздвинул губы, стал ласкать ее рот, стараясь все глубже проникнуть в его сладкую, манящую глубину, воспламеняя их тела желанием слиться в неразрывном объятии. Рука Фила запуталась в мягком шелке ее волос, так дразняще струившихся между пальцев… От них исходил легкий аромат зеленого яблока. Другой рукой он ласково, но крепко прижимал девушку к себе, следуя ладонью за плавными, восхитительными изгибами тела. Она так очаровательна, так податлива – просто сводит его с ума. Фил чувствовал, что дошел до крайней степени возбуждения. Что же касается Кристы… никогда в жизни не знала она такой всепоглощающей чувственной страсти. Словно жидкий огонь бежал по венам, бросая ее то в жар, то в холод. Где-то глубоко внутри у нее, казалось ей, открылась воронка – зияющая, пустая, жаждущая, – и только он один мог заполнить ее, заполнить всей своей плотью. «Я хочу его!.. – Изумление и радость охватили ее. – Наконец-то я знаю, что значит желать мужчину… С ума сойду, если не буду принадлежать ему вся, до последней клеточки…»

Как и она, Фил был на грани исступления, сгорал от желания подхватить ее на руки, унести на огромную двуспальную кровать и раздеть с любовной поспешностью. Но когда девушка трепетно прижалась к нему, сплела руки на его шее, он заколебался. «Нет! – Он зарылся лицом в ее волосы. – Мы не должны делать этого! Не должны – если у меня еще осталась хоть капля порядочности…» Неожиданно он разжал объятия и отодвинулся. У нее перехватило горло.

– Криста! – с болью выдохнул Фил, и голос его прервался, словно на него вылили ушат холодной воды. – Поверь мне, клянусь – я и не помышлял ни о чем подобном, когда приглашал тебя прийти сегодня ко мне!

Какое-то время Криста молчала. «Он отверг меня… – думала она, замирая от острого страдания. – Я не та женщина, которая нужна ему. – Но что-то в глубине души говорило ей: он просто не хочет воспользоваться ситуацией. – Конечно, мне бы самой остановить его, не позволять заходить так далеко. Но разве я могла?» Она еще не совсем оправилась и не находила ответа. Огромные зеленые глаза смотрели на Фила в немом испуге.

– Да, да, я знаю, это случайность, – наконец прошептала она, с трудом проглотив ком в горле. – Я… мы… всего лишь поцелуй…

Но оба понимали: произошло нечто гораздо большее. Фил бессильно уронил руки, ощущая себя последним мерзавцем, этаким развращенным Казановой, растлевающим детей. «Как ты мог даже подумать о чем-то подобном, после того как она рассказала тебе столько о себе! Ты – знающий о ней самое сокровенное! Девушка раскрыла перед тобой душу, поделилась своими мечтами, надеждами, а ты…» – казнил себя Фил.

– Сознаю, насколько я виноват перед тобой, – жестко произнес он, почти ожидая неизбежной пощечины.

– О, ничего страшного…

У него в комнате, с разбросанными в ногах письмами, остатками завтрака, не убранными со стола, Криста тоже чувствовала себя крайне неловко: как тактично свести все на нет? Может быть, лучше уйти? Нерешительно она поднялась с кресла.

Угадав ее намерение, Фил на миг поддался панике. Конечно, он понимает: это самый естественный выход из положения, а заниматься опять разбором корреспонденции по меньшей мере бесполезно. Но отпустить Кристу просто так – нет! Умом сознавая абсурдность своих страхов, он ничего не мог поделать с уверенностью: если позволить ей сейчас одной уйти из его дома, случится непоправимая беда. Да он навсегда потеряет ее, и это станет настоящей трагедией в его жизни.

– Подожди! – торопливо, настойчиво произнес он, тоже поднимаясь и загораживая ей дорогу – пусть удивляется, как и он. – В конце концов, два нормальных человека вполне могут приятно провести воскресный день, пообщаться, и при этом ничего такого-эдакого не случится. Хоть и морозец, но погода прекрасная. Что ты скажешь, если мы прогуляемся по парку? Да я не хочу становиться его любовницей, – думала Криста, ступая рядом с Филом по извилистой тропинке Линкольн-парка. – Не хочу… тем более что он сам этого не хочет. Когда на скользком спуске он легонько взял ее за руку, она испытала такое безмятежное счастье и спокойную радость, каких не могла припомнить за всю свою жизнь. Сама судьба ведет ее за руку…