Сватовство - Джуд Деверо Страница 9

Кейл растянулась на траве в той излюбленной позе писателей, когда тело совершенно расслаблено и дает возможность разуму творить не думая. Она размышляла о рассказе, где убийцей был ковбой, который был так хорош собой, что никто его не подозревал… Вдруг она услышала чьи-то шаги.

«Ну, что теперь?» — думала она, не желая двигаться, не желая останавливать фантазии, бродящие в уме. Есть люди, ненавидящие писать, ненавидящие мыслить, а есть люди, готовые на все пойти, чтобы продолжать творить. Сейчас, заслышав шаги, Кейл думала, что, если она притихнет, тот, кто подойдет, может быть, уйдет и оставит ее в покое.

Неожиданно Кейл увидела Кейна, обнимающего Руфь и целующего ее с такой невероятной нежностью, как будто та была хрупкой и драгоценной вещицей. Кейл хотела уйти, но в это время Кейн отодвинулся от Руфи.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он. — Тебя не ударила лошадь?

Подперев голову рукой, Кейл с большим интересом стала слушать, что ответит Руфь. Она считала, что подслушивает сейчас только как исследователь.

— Все прекрасно, Кейн, — заверила Руфь, осторожно взмахнув ресницами. — Я так боялась этой поездки… Меня пугало все: большие пространства, животные, люди, принимающие участие в этой поездке. К тому же я думала, что вы будете злобным… — Она кокетливо улыбнулась. — Заставите нас подковывать лошадей или что-то вроде этого…

«По всей видимости, она и не собирается рассказывать ему о том, что прижгла лошадь, — подумала Кейл. — Если что и страшит эту женщину — это опасение, что мужчины не будут обожать ее. Возникает философский вопрос: какая же она, эта Руфь Эдварде, на самом деле?»

— Даже здесь, на Западе, мы такие же, как и другие люди. Мы хотим того же, что и другие мужчины, — сказал Кейн проникновенным голосом.

«Ну да, — подумала Кейл, — они хотят Руфь».

Руфь положила руку на его плечо:

— А я говорю тебе, что ты не такой, как все.

Какой мужик был способен не клюнуть на такую наживку?! Это было все равно, как если бы мужик подошел к вам в баре, говоря: «Какая вы милая девушка», ну и так далее. Женщины, как правило, на это не покупаются, но может ли хоть один мужчина устоять против незамысловатой тактики Руфи?

— Я тоже считаю, что не похож на других мужчин, — ответил он, обнимая ее за плечи.

Еще раз Кейл переоценила возможности этого самца. Интересно, думала она, какая разница между самцом оленя во время гона и мужчиной, стремящимся к своей цели? Ответ: никакой. Оба они слепые, глухие и очень глупые.

Когда они начали целоваться, Кейл кашлянула. Одно дело — подслушивать, но подглядывать за эротическими сценами — это уже лишнее…

Лицо Кейна изменилось, когда он увидел Кейл, но одну секунду она все-таки видела то же лицо, которое все время видела Руфь: на нем отражались желание, нежность, страсть и, кажется, даже жадность. Что касается Руфи… В ее взгляде была усталость! Кейл поразилась своей догадке: старая хищница Руфь боится ковбоя Таггерта. Руфь повернулась и, волоча хвост, поползла назад в лагерь.

— Я догадался, что шпионство можно добавить к перечню ваших достоинств, — процедил Таггерт сквозь стиснутые в ярости зубы.

— Я здесь была первая, — начала Кейл, защищаясь, но, взглянув на его лицо, остановилась. — Что толку говорить с вами? Вы уже составили обо мне мнение.

Она поднялась и хотела уйти, но он протянул к ней руку.

— Не дотрагивайтесь до меня, — предупредила она, отступая.

В его взгляде была почти презрительная усмешка.

— Ладно. Одна из ваших фобий — что вас все трогают.

— Вопреки вашему мнению обо мне… Впрочем, вам не нужны мои объяснения… — грустно проговорила Кейл и, повернувшись, пошла в лагерь.

В лагере Сэнди готовил блюдо из бобов с сосисками, тут же худая особа из дуэта хлопотала у своей жестяной плиты, ворча, какая это страшная вещь — горячие сосиски, тогда как толстуха расчесывала щеткой волосы Руфи, к огромному удовольствию окружающих. После обеда худышка начала болтать о кристаллах и пирамидах, рассказывая с обременительными подробностями, что вид пирамид улучшает половую жизнь всякого. Присутствующие решили, что Руфь должна повесить пирамиду из веток дерева над своим спальным мешком.

С трудом справляясь с охватившим ее гневом, Кейл направилась к лошади.

— Вы разрешите мне взглянуть на ваше плечо? — вдруг раздался голос Сэнди.

Кейл, стараясь не показать своего удивления, ослепительно ему улыбнулась. Но вскоре улыбка исчезла: над Сэнди навис Кейн.

— А что у нее с плечом? — спросил Кейн. Сэнди быстро повернулся и недовольно фыркнул.

— Если бы кроме рогов у тебя были мозги, ты сообразил бы, что она ударилась, спасая шею Руфи второй раз.

Вот она, сладкая справедливость, думала Кейл. Мой любимый рыцарь приходит мне на помощь. Ей было интересно: решится ли Сэнди поехать в Нью-Йорк и жить с ней на крыше небоскреба?

Кейн покраснел и что-то пробормотал о том, что плечо Кейл осмотрит самолично, но она задрала подбородок, развернула плечи и вернулась в лагерь, чувствуя себя наилучшим образом — впервые за все время пребывания в Колорадо.