Брачная ночь - Софи Кинселла Страница 87

– Мне нравятся ваши открытки, – говорю я осторожно. – Они очень красивые. Хотя и дорогие.

– Но ты тем не менее продолжаешь их покупать. – Лоркан чуть заметно улыбается.

– Пока покупаю, – признаю́сь я и сразу же наношу ответный удар: – Но как только появится другой, более дешевый бренд…

– Туше́ [40]. – Он слегка морщится, и я спохватываюсь, что, возможно, я допустила бестактность.

– А что, дела в вашей компании действительно обстоят не лучшим образом? – спрашиваю я и тотчас понимаю, что этот вопрос еще хуже – хотя бы потому, что он лишен смысла, и это еще очень мягко сказано. Экономическая ситуация в стране и в мире оставляет желать много лучшего, и я не знаю компаний, которые не испытывали бы трудностей. – То есть, – поправляюсь я, – все действительно плохо или примерно так же, как у других?

– Мы, если так можно выразиться, стоим на распутье, – говорит Лоркан и негромко вздыхает. – Отец Бена умер внезапно, и теперь мы вынуждены действовать предельно осторожно. К сожалению, экономическая обстановка не благоприятствует долгим раздумьям: в самое ближайшее время нам придется принять несколько непростых решений. Я бы сказал – смелых решений. Ну и, конечно… – Он слегка колеблется. – Было бы неплохо, если бы эти решения в итоге оказались правильными.

– Ага… – Я некоторое время раздумываю над услышанным. – То есть ты хочешь сказать – это Бен должен принять непростые, но правильные решения?

– Верно. Ты быстро соображаешь.

Я не знаю, комплимент это или насмешка, но сейчас меня занимает другое.

– А он… способен их принять? – спрашиваю я осторожно. – Мне ты можешь сказать, дальше меня это не пойдет. Компания Бена… стоит на грани разорения? – еще один бестактный вопрос, но мне плевать.

– Вовсе нет! – Лоркан реагирует так живо и горячо, что мне сразу становится ясно: своим вопросом я попала в больное место. – Банкротство нам не грозит. Компания остается стабильной, несмотря ни на что, она приносит прибыль, а может приносить еще больше… Для этого у нас есть все: ресурсы, преданные работники, несколько популярных торговых марок, которыми мы владеем… – Он говорит это так, словно пытается убедить в своей правоте каких-то воображаемых слушателей. – И все же нам приходится нелегко. В прошлом году компанию уже пытались купить, мы с трудом отбились…

– Но, быть может, продажа хотя бы части акций – это и есть решение?

Лоркан качает головой:

– Если мы сделаем что-то подобное, отец Бена перевернется в гробу. Компанию хотел купить Юрий Жернаков.

– Ух ты!.. – Я действительно поражена. Юрий Жернаков – один из тех русских парней, о которых каждый день пишут в газетах с приставкой «олигарх» и «миллиардер» перед фамилией.

– Зачем ему понадобились ваши бумажные фабрики? – спрашиваю я.

– Не фабрики, – сухо объясняет Лоркан. – Жена Жернакова увидела по телевизору усадьбу, и она ей очень понравилась. Теперь они хотят купить дом, чтобы каждый год проводить несколько недель «на природе».

– Но ведь в этом, наверное, нет ничего плохого, – говорю я неуверенно. – Наверное, есть смысл продать дом, пока за него предлагают солидный куш.

Лоркан долго не отвечает. На меня он не смотрит – взгляд его устремлен на экран ноутбука, на котором появился скринсейвер – прыгающий по экрану товарный знак «Пейпермейкера», который хорошо мне знаком.

– Может, Бен и продаст усадьбу, – произносит он наконец. – Но только не Жернакову.

– Почему нет? – со смехом возражаю я. – Что не так с этим русским? Или вы снобы, которые не одобряют русских нуворишей?

– Нет, я не сноб, – резко возражает Лоркан. – Однако мне небезразлична судьба компании. Такие парни, как Жернаков, не потерпят, чтобы какая-то паршивая бумажная фабрика портила им вид из окна. Он закроет половину бизнеса, а другую переведет в другое место, возможно – за границу, в Китай или в Юго-Восточную Азию, и это будет означать конец сообщества, которое успело сложиться вокруг усадьбы и вокруг фабрик. Если бы Бен чаще бывал дома, он бы понял… Да и условия сделки нам не подходят, – говорит он, коротко вздохнув.

– А что думает по этому поводу Бен?

– Бен?.. – Лоркан делает глоток минеральной воды из поданного стюардессой бокала. – К сожалению, он слишком наивен и доверчив. У него нет отцовского делового чутья, хотя сам-то он считает себя достаточно хватким бизнесменом. А это довольно… опасно.

Я бросаю короткий взгляд на кейс Лоркана, который он не положил на полку, а продолжает держать на коленях, в качестве подставки для ноутбука.

– То есть ты хочешь добраться до Иконоса и убедить Бена подписать контракты и распоряжения о реструктуризации компании, пока он не передумал?

И снова Лоркан отвечает не сразу. Некоторое время он задумчиво барабанит пальцами по подлокотнику кресла, а потом говорит:

– Я хочу, чтобы Бен наконец собрался с мужеством и взял на себя ответственность за то наследство, которое ему досталось. Он просто не понимает, как ему повезло.

В свою очередь я делаю несколько глотков шампанского, которое я предпочла минеральной воде. Кто-то сказал мне, что шампанское помогает от воздушной болезни, и, хотя я обычно хорошо переношу полеты, в самолетах я всегда пью шампанское, благо это входит в стоимость билета. Шампанское на этот раз довольно теплое, но я все равно его глотаю, используя паузу, чтобы подумать над услышанным. Кое-что мне понятно, а кое-что – нет, но я решаю, что сейчас мне нужно думать о другом.

– Ну ладно, – говорю я. – Скажи мне только, почему все это так много значит для тебя? В конце концов, это не твоя компания, ты просто наемный работник. Какое тебе дело, продаст Бен усадьбу или нет?

И снова я чувствую, что задела какую-то очень чувствительную струнку, хотя Лоркан очень старается этого не показать.

– Отец Бена был очень хорошим человеком, – произносит он после долгого молчания. – И я хочу, чтобы его компания работала именно так, как ему бы хотелось. В этом нет ничего невозможного! – добавляет он неожиданно энергично. – Бен умен, у него есть способности к творческому мышлению, он мог бы стать превосходным лидером команды, просто ему нужно перестать валять дурака и почем зря оскорблять людей!

Мне очень хочется спросить, каких людей и как именно Бен оскорблял, но я – хоть и с трудом – справляюсь со своим любопытством, которое, как известно, ни к чему хорошему не ведет. И вообще, кажется, пора сменить тему.

– Ты ведь был адвокатом, не так ли? – спрашиваю я. – В Лондоне?

– «Фрешфилд и Компания», наверное, до сих пор гадают, куда я подевался, – отвечает Лоркан, и по его тону я догадываюсь, что на этот раз он едва сдерживает улыбку. – Я как раз был в неоплачиваемом отпуске – формально я еще числился в одной юридической фирме, но на работу не ходил, так как собирался поступить к «Фрешфилду», и тут отец Бена пригласил меня пожить у него… Это было четыре года назад. Мне до сих пор изредка звонят рекрутинговые компании, но я ничего не хочу менять. Я счастлив.