В плену страсти - Эйлин Драйер Страница 83

– Нет! – взревел Йен, закипая от ярости. – Никто, кроме меня, ничего не знает. Не вмешивай сюда кого-то еще!

Едва прокричав эти слова, Йен понял, какую огромную ошибку он совершил. Его затошнило. В глазах Мины вспыхнул триумф.

– Поняли? – спросила она. – Полковник… пока меня не будет, он подумает о том, что можно сделать, чтобы спасти эту незаконнорожденную от слишком сильной боли. – Улыбка Мины стала хищной. – Подумайте только, полковник! Если вы дадите Мине то, что она у вас просит, я смогу вообще избавить вашу пташку от боли. В Марокко такие гаремы… – Она все улыбалась. – Там есть мужчины похуже Рауля.

Держа нож так, чтобы слабый свет фонаря стекал вниз по острию, как теплая вода, Мина плавно приблизилась к Фергусону – этакое призрачное видение в неровном свете с мерцающими холодными глазами. Подняв этот свой чудовищный нож, она провела им сначала по щеке Йена – прикосновение было шепчущим, тихим, потом вниз по его шее, где острие задержалось у пульсирующей жилки. Пытать она умела.

– Это бессмысленно, – низким хриплым голосом повторил Йен. – Я же говорю тебе: фляга лежит на дне Английского канала. Том Фрейн – никто, это имя придумано только для меня. А Джек Абсолют – персонаж пьесы.

– Пьесы «Соперники», – добавил герцог. – Но почему вы этим интересуетесь?

– Мина считает, что это еще одно вымышленное имя, – задумчиво проговорила женщина. – Хорошо, этот вопрос мы и зададим вашей Саре. Возможно, она знает ответ.

Внезапно она разрезала рукав Йена от плеча до локтя. А потом, продолжая улыбаться, Мина рассекла ему руку ножом. От боли, причиненной глубоким разрезом длиной в четыре дюйма, Йен с шипением втянул воздух. Мина усмехнулась, но ее внимание тут же переключилось на кровь, мгновенно брызнувшую из раны. Ему пришло в голову, что она могла бы выпить и ее. Вместо этого Мина погрузила в нее лезвие ножа и несколько раз перевернула его, пока оно целиком не покрылось кровью, словно она устроила настоящую резню в этой комнате.

– А теперь, – сказала Мина, взмахнув руками, словно разгоняя присутствующих, – Мина в нетерпении. Пойдемте, мой герцог. Пойдем, Рауль, – позвала она, направляясь к двери. – Пусть нас представят этой Саре. А наш храбрый полковник тем временем сможет тут обдумать свои ответы.

– Вы правда не остановите ее? – обратился Йен к герцогу. – Она же ваша сестра.

Герцог, лицо которого застыло в гримасе ужаса, отвернулся. Мина, положив одну руку на его предплечье, а в другой по-прежнему бережно держа окровавленный нож, вывела герцога из комнаты, а за ними последовал один из ее подручных.

Они ушли, а Йен остался вместе с остальными людьми Мины. Ярость распирала ему грудь. Ужас. Вина. Это он привел сюда Сару. Он один, потому что именно он был слишком эгоистичен, чтобы оставить ее в Фэрборне. И вот теперь она попадет в руки самого страшного убийцы-садиста, какого он когда-либо встречал. Он должен избавиться от веревок на руках, иначе одному богу известно, что эта хищница сделает с Сарой. С Сарой, которая хотела лишь заботиться о своих животных и безопасности своей семьи. Которую он без ее разрешения буквально подтолкнул к этой катастрофе. Сару, которая вообще не должна была узнать о существовании такого зла.

Ему хотелось сорвать дверь с петель. Но Мина оставила в комнате трех мужчин, вооруженных пистолетами.

– Я не знаю тебя, – проговорил самый высокий из них удивительно нахальным тоном, – и ничего против тебя не имею. Но знай! Попробуешь только шевельнуть хотя бы единственным мускулом, и я тебя убью!

– Давно на нее работаете? – спросил Йен, украдкой пытаясь растянуть узлы на веревке за спиной.

Маленький мужчина со злыми глазами направился к двери.

– Некоторое время, – сказал он.

– Она не позволяет вам делить добычу с Раулем?

– Женщин? В один прекрасный день позволит.

При мысли об этом Йен содрогнулся. Он пожал плечами:

– Мне это кажется немного несправедливым.

Он услышал, как заскрежетали зубы его собеседника. Йен даже знать не хотел, что тот вообразил. Достаточно того, что он сумел его отвлечь.

Йен продолжал работать руками. Вывернет их – потянет в разные стороны, вывернет – потянет. Надо было делать это, не шевеля плечами, чтобы громилы ничего не заметили.

Веревки не смогут продержаться очень долго. «Прошу тебя, Господи, сделай так, чтобы они не продержались очень долго!» Он должен добраться до Сары, пока они ничего с ней не сделали.

Вывернет – потянет. Вывернет – потянет.

Р-раз!

Сара говорила, что ей бы понравился берсеркер. Но если бы она увидела его сейчас в этой маленькой комнатенке, то едва ли осталась бы такого же мнения, подумалось Йену. Их было трое против одного, но ни у одного из троих не было шансов на спасение. Они даже не знали этого, пока Йен не вскочил со стула.

Это оказалось непросто. Каждый из противников был по крайней мере такого же размера, как он, и каждого наняли за его развитые мускулы. Йена тоже наняли за мускулы, но еще и за ум. Схватив предводителя громил, Йен бросил его на двух других. Пистолеты попадали на пол. Мужчины – нет. Йен улыбнулся. Когда первый из них наклонился, чтобы подобрать пистолет, он ударил мерзавца коленом в лицо. Услыхав удовлетворивший его хруст костей, Йен развернулся и с силой пнул второго по колену. Третий с рыком бросился на него.

После этого наступил хаос.

Потасовка заняла больше времени, чем Йен преполагал, и стоила ему одного сломанного ребра и второго подбитого глаза. Зато к концу драки трое громил оказались лежащими связанными на полу, а Йен завладел тремя пистолетами, двумя ножами и целым набором чудесных медных кастетов.

Сорвав со стены висевший на крюке фонарь, Фергусон направился к двери. Выглянув наружу, он заметил, что обрывки его правого рукава пропитаны кровью. «Отчего?» – спросил он себя.

Не следовало ему отвлекаться. Только он хотел открыть дверь, как она распахнулась прямо перед его лицом.

Рональд за это заплатит, поклялась Сара, пытаясь совладать с охватившей ее паникой. Плохо уже то, что он велел одному из своих подручных протащить ее через эти бесконечные подвалы и бросить в этом кошмаре, опутанном паутиной. Но чтобы убедить ее в том, насколько она беспомощна, тот привязал ее к стулу и вышел из подвала с единственным фонарем.

Сара закоченела. Мало того, что все ее тело ныло от многочисленных ушибов, которые она получила, падая с той лестницы, так она еще боялась опустить на пол ноги. Против мышей она не возражала – в каждом амбаре христианского мира обитали мыши. Но шорох, раздававшийся в этом темном аду, исходил не от мышей. От крыс! А крыс Сара ненавидела. Она помнила, как они карабкались на ее кровать в темноте.

Сара не была уверена, что это было на самом деле, но она знала, что приют, в который отправил ее герцог, являлся настоящей колыбелью для крыс. Она знала, что у нее есть крохотные шрамы на пальцах, появившиеся за те три года, что она провела в приюте, пока ее не забрали оттуда. Сара ненавидела крыс. А Рональд говорил, что намерен отправить ее на корабле на острова Антиподов, а уж там-то крыс наверняка полно. Каким-то образом ей надо выбраться отсюда, пока он не исполнил своей угрозы.