Любовь и прочие неприятности - Киран Крамер Страница 80

Бун никогда еще не был так горд собой как тренером. Он пересек поле и пожал руку тренеру команды соперников, а потом в полной мере насладился победой в окружении своих игроков.

– Мы сделали это ради тебя, тренер! – сказал капитан, и его слова подхватили остальные.

Больше не было дерзких вызывающих реплик и неодобрительных взглядов. Теперь все радовались. На краю поля судья поставил большой кулер с гаторейдом ^[17], как раз то, что сейчас требовалось Буну. И хоть день выдался холодный, простудиться никто не боялся.

Он просто светился от счастья, когда взошел на переносной пьедестал, установленный в центре поля.

Сисси поднялась со своего места и, сохраняя деловую дистанцию, приветливо произнесла:

– Поздравляю, тренер Бреддок!

– Спасибо, мэр Роджерс. – Бун удерживал ее взгляд несколько долгих секунд, что было недопустимо на городском мероприятии, но он не смог устоять.

Мэр начала с того, что похвалила обе команды, не забыв упомянуть о заслугах тренера старого соперника команды Кетл-Ноба, и Бун был впечатлен теплотой в ее голосе. Потом тренер команды Блэк-Маунтина сказал пару слов, после чего Бун принял приз из рук Сисси. Когда их руки соприкоснулись, он пожелал навсегда остаться здесь, бесконечно продлить момент, когда они встретились глазами поверх приза, когда Бун заметил в ее лице то самое выражение, что воскресило его надежду и пробудило гордость за себя. Больше всего на свете он хотел заслужить одобрение Сисси, но у него еще оставались дела на поле – главная часть его большого плана.

– Я обещал своим игрокам, – сказал он в микрофон, – парням, которые вдохновили меня своей отвагой, кое о чем рассказать.

Присутствие Сисси подбодрило Буна, и он повернулся к толпе на трибунах, исполненный решимости раскрыть свою тайну перед всем Кетл-Нобом.

– Хочу признаться, что очень плохо читаю: страдаю дислексией. При последнем тестировании – а было это еще в старшей школе, – мой уровень чтения соответствовал обучающимся в четвертом классе.

Над стадионом повисла мертвая тишина, но подростки все же оценили драматизм момента, поэтому Бун не удивился, когда с трибун раздались подбадривающие выкрики и свист. К школьникам, вероятно, присоединились и взрослые – Бун не знал. Твердо решив рассказать всю правду, – и не важно, что будет дальше, – он поведал о том, что с ним занималась миссис Каррисон, которую потом заменила ее дочь Элла.

– Я боялся, что, узнав правду, общество отвергнет меня, но теперь понимаю, как был неправ. Скрывая свой недуг, я отвернулся от людей, которые, уверен, поддержали бы меня, если бы потребовалось.

Черт, да он едва не потерял свою любвь…

Пока трибуны аплодировали в течение добрых десяти секунд, Бун поймал себя на мысли, что Сисси ему не просто нравится, он действительно полюбил ее, по-настоящему.

И это было вовсе не чувство благодарности за то, что приняла его: ведь все эти люди… его тоже приняли! Нет. Именно любовь помогла Буну открыться Сисси. Именно из-за любви он нашел в себе смелость поделиться своей проблемой со всем городом.

Любовь сделала его лучше, смелее.

И ему следовало раз и навсегда обрести свою обожаемую, невыносимую, замечательную библиотекаршу.

Бун дождался, когда аплодисменты стихнут, и объявил, что намерен поступить в колледж, чтобы вернуться в академию Кетл-Ноба в качестве преподавателя политологии. Затем он поблагодарил Уэнди, директора школы, и профессора факультета Аппалачского университета за добрые слова и профессиональную поддержку.

– С весны я временно покину школу, а тренировать футбольную команду буду как волонтер. – Бун помолчал, только сейчас до конца осознав, какие важные перемены в жизни затеял. – Мои подопечные доказали: если делать что-то с душой и желать результата всем сердцем, то ничто не помешает достичь цели. А это значит, в школу я обязательно вернусь, а пока, надеюсь, все вы поддержите меня в том, что дислексия не является препятствием на пути к мечте. Благодарю за внимание. А парням из обеих команд отдельное спасибо за прекрасную игру.

Вот и все.

На несколько секунд повисла тишина, но потом трибуны взорвались бурными овациями, сопровождаемыми топотом, барабанным боем и криками:

– Вперед, тренер! Мы гордимся тобой!

– Мы тебя любим, тренер Бреддок!

– Спасибо! – осипшим голосом поблагодарил всех Бун. – Я тоже вас всех люблю!

В этот момент обе группы запели одну песню, ту, которую в последнее время часто передавали по радио, веселую и зажигательную.

Больше Буну не о чем было сожалеть. Его ждало прекрасное будущее, в котором многое еще требовалось обдумать. Но сейчас… сейчас надо найти Сисси.

Наконец он заметил ее. Она выглядела напряженной и поспешила удалиться, не дожидаясь его, и при этом вовсе не казалась счастливой.

На какой-то момент в его душе пробудилось старое неприятное чувство – его отвергли: Сисси все обдумала и решила, что он ей не подходит. Но если это и так, то виноват в этом Бун, поскольку Сисси держалась от него в стороне не из-за дислексии, а потому, что он сам ее сторонился. Надо было давно подойти к ней и признаться в своих чувствах.

Пятью минутами позже он покинул своих друзей и коллег, хотя они заваливали его вопросами, обнимали, давали советы, а одна женщина даже плакала у него на плече (бывшая одноклассница, которая тоже долгие годы скрывала такой же недуг). По пути на парковку Бун вдруг осознал, что родители даже не приблизились к нему. Ну что ж, это их решение.

Сисси тоже его проигнорировала – не прислала даже сообщения, – и Бун решил ей ничего не писать, учитывая, в каком смятении она уезжала. Лучше уж отправиться прямо к ней домой, чтобы поговорить с глазу на глаз.

Но внезапно вдалеке загудела сирена. Потом вторая.

Бун ощутил тревогу. Интуиция подсказывала ему, что Сисси знает, что произошло.

Возле машины его ждала Джанель, которая выглядела, как всегда, сногсшибательно в своем облегающем комбинезоне коричнево-малинового цвета и черных бусах – такие же цвета присутствовали на форме учащихся Кетл-Ноба.

– Поздравляю, – сказала она под хлопок пузыря ярко-розовой жвачки. – Отличная была речь.

– Спасибо. Мне пора. Хочу выяснить, из-за чего тревога. – Бун запрыгнул в машину и завел двигатель.

Джанель наклонилась к окну, и Буну пришлось опустить стекло.

– Должна признать, шокирована новостью, что ты не умеешь читать.

– Не удивила, – раздраженно сказал Бун. – А читать я умею – просто недостаточно хорошо. Пока.

– Ты давненько не появлялся в загородном клубе.

– Мне больше незачем туда ездить – ведь я больше не лицо Кетл-Ноба. Предложи лучше мисс Сисси Роджерс.