Невеста по контракту - Нина Милн Страница 8

– Никого. Женщин сюда тоже не вожу.

– А почему здесь я? Зачем вы привезли меня сюда?

Обхватив себя, Кора попыталась унять ощущение легкого покалывания кожи в ожидании ответа.

* * *

Приближался момент истины. Рафаэль, глядя на Кору, почувствовал, как выступили крохотные капельки пота. Он не ожидал, что в дело вмешается фактор влечения. Всякий раз, когда он замечал Кору в «Кавершем», у него возникало интригующее ощущение, что он уже видел ее раньше, но в этом ощущении не было ни грамма влечения.

Напротив, она казалась ему холодной, отстраненной, явно избегала его. Как только он выяснил, кто она, решил, будто не нравится ей из-за своего происхождения. Что она сноб.

Но теперь по какой-то причине его тело более чем остро реагировало на ее присутствие. Кора Дервент оказалась вовсе не холодной и отстраненной и уж совсем не снобом. В ней были живость и в то же время беззащитность. Рафаэль ощутил первые признаки влечения, даже когда ее тело скрывалось под унылым, бесформенным брючным костюмом.

Теперь же, когда она надела платье, открывавшее длинные ноги и подчеркивавшее выпуклости во всех нужных местах, его либидо не на шутку разгулялось. Что совсем нехорошо.

Особенно учитывая, что она ждет ответа на самый важный вопрос.

– Давайте сядем за стол, и я все объясню. Попробуйте оливки. И вино.

Прежде чем сесть, Кора бросила на него прищуренный взгляд. На миг Рафаэлю показалось, что она откажется.

– О’кей. Я ем ваше угощение, но это не означает, что готова согласиться на любые условия.

– Принято.

Он налил в бокалы светло-золотистого вина и сел.

– Приступим.

– Я вся внимание.

– Итак, я уже рассказал, что виноделие очень увлекло меня. Сейчас я владею четырьмя виноградниками в Ла-Риоха. Вам известно, что мы с Этаном создали совместное предприятие «Мартинес – Кавершем», занимающееся туризмом, и намерены предложить своим клиентам туры по винодельческим хозяйствам. В связи с этим я хочу купить еще один виноградник, хозяином которого является дон Карлос де Гусман, пятнадцатый герцог де Аиса. Он выставлен на продажу, и, если я его куплю, мои виноградники соединятся в красивый экскурсионный маршрут. Я договорился с ним о встрече, но…

На коже выступил липкий пот, когда он вспомнил пережитые надежды и злость от предвкушения этой встречи. Даже приходило в голову, что старик каким-то образом выведал, кто он такой, хотя это практически невозможно, поскольку мать сменила фамилию и давно лежала в могиле.

– К несчастью, герцог, – «Старый упрямый осел и мой дед по линии отца, о чем не подозревает. Пока», – не желает продавать виноградник такому человеку, как я.

Рафаэль говорил спокойно, однако это давалось ему нелегко. Каждое слово застревало в горле. Но он не хотел, чтобы Кора о чем-нибудь догадалась. Впрочем, реальный риск равен нулю. Кто бы поверил, что Рафаэль Мартинес – незаконнорожденный внук герцога де Аиса? Он сам верил с трудом.

Однако в письме матери, которое она оставила своему поверенному, чтобы тот передал его Рафаэлю, когда ему исполнится тридцать, содержались неоспоримые факты. Фразы из письма врезались в сознание с такой остротой, будто мать сама читала его при жизни.

Кора нахмурилась:

– Я не понимаю.

Осторожно, Мартинес. Оставь эмоции при себе, придерживайся фактов.

– Дону Карлосу не нравятся мое происхождение и образ жизни, поэтому мне надо изменить его мнение.

И он уверен, что женитьба на женщине, являвшей собой сливки британской аристократии, именно то, что нужно.

Он отпил вина, смакуя его мягкость.

– Здесь на сцену должны выступить вы.

– Я? Но я не вижу, чем могу помочь.

В ее голосе слышались слабые нотки беспокойства, он заметил, что ее рука крепче сжала бокал.

– Я администратор.

– Но не только это, Кора. – Рафаэль говорил ровно и мягко. Он не знал, почему она скрывает свое настоящее имя, и не хотел пугать ее. – Вы леди Кора Дервент.

Ее глаза расширились, его поразила их внезапная беззащитность. На секунду он подумал, что она сейчас выскочит из-за стола и убежит, но вместо этого она застыла неподвижно.

– Как давно вы узнали?

– Вы показались мне смутно знакомой. У меня хорошая память на лица.

Возможно, потому, что он провел много лет, вглядываясь в них, постоянно задаваясь вопросом, не этот ли человек его отец или еще какой-нибудь родственник. В детстве Рафаэль много фантазировал, однако реальность оказалась куда более невероятной.

– Потом я пытался придумать, как убедить дона Карлоса в моей добропорядочности, и вдруг вспомнил, что несколько лет назад видел вас на каком-то приеме. И понял, кто вы такая. Проверить это оказалось совсем несложно.

Кора вздохнула и, несмотря на бледность, сумела заставить себя небрежно пожать плечами:

– Ладно. Я леди Кора Дервент. И по-прежнему не вижу, чем могу помочь вам. Я леди, а не волшебница и не смогу убедить дона Карлоса в вашей непорочности и добропорядочности. Ничего не выйдет. Не представляю, с чего вы взяли, что герцог де Аиса меня вообще услышит. Почему бы вам просто не сказать ему, чтобы он оставил свои устаревшие идеи. У меня бы не хватило смелости, но у вас, я уверена, хватит.

– Звучит заманчиво, но это не принесет мне виноградника.

– Существуют и другие угодья.

– Верно. Но не так много из них продается. К тому же герцог ясно дал понять, что готов продать его достойному покупателю. – Человеку с хорошим происхождением. Ирония судьбы чуть не заставила Рафаэля рассмеяться в голос. – Не будем забывать, что это оптимально для меня, поэтому я готов приложить максимум усилий, чтобы заполучить его.

– Ну а я нет.

– Подождите. Вы даже не выслушали, чего я от вас хочу и сколько намерен заплатить.

Ее глаза сузились.

– Я не продаюсь, Рафаэль, и мой титул тоже.

– Значит, вы согласны с доном Карлосом?

На секунду показалось, что Кора плеснет в него вином.

– Конечно нет. По правде сказать, я не выношу этого человека.

– Так вы его знаете?

– Моя семья с ним знакома. Пару лет назад я приезжала на свадьбу его внука Альваро.

Его сводный брат! Рафаэль застыл. Потребовалось железное самообладание, чтобы сохранить невозмутимое выражение лица и сдержать вопросы. Кора знакома с ним и сводной сестрой Хуанитой? Возможно, общалась с Рамоном, его отцом. Нет, будущий испанский герцог никогда не был отцом в настоящем смысле. Этот человек безжалостно бросил его.

Рафаэль моргнул, внезапно ощутив на себе оценивающий взгляд Коры.