Прерванная игра - Кэтрин Куксон Страница 8

Джейни, моргая глазами, повернулась к Джону Джорджу:

— Ты удивительный человек. А ты говорил когда-нибудь об этом с Рори?

— Да, бывало иногда. Но Рори на самом деле не интересуют здания Ньюкасла и все такое прочее.

— Да, это уж точно, — согласилась Джейни и добавила мрачным тоном: — Карты, вот что интересует Рори, только карты. Похоже, он ни о чем другом и не думает.

— Он думает о тебе.

— Да, должна признать, что думает. — Джейни улыбнулась. — А ты заинтересовал меня своим рассказом о Ньюкасле. Я попрошу Рори, чтобы он свозил меня туда.

— Попроси, Джейни, обязательно попроси. Там такая красота… ты не видела ничего подобного.

— Мне бы хотелось посмотреть мосты. Отец говорил, что там красивые мосты. Странно, я никогда не была в Ньюкасле, а он всего в семи милях отсюда. А моя бабушка одно время работала в Ньюкасле, в доме, из которого открывался вид на реку. Она рассказывала, как баржи, груженные углем, шли по реке в Лондон. Забавно, но ей никогда не нравился Ньюкасл. До сих пор говорит о его жителях, как об иностранцах, ругает их за то, что они не позволяли мужчинам из Саут-Шилдса самим заниматься перевозкой угля. И вообще, ты только подумай, Джон Джордж, мы больше знаем о людях из Ирландии, таких, как Лири и родственники Рори, чем о жителях Ньюкасла. Я начинаю улавливать смысл некоторых поговорок моей бабушки. Она говорит: скорее можно понять паршивого скандинава, чем торговца из Джарроу.

Джон Джордж рассмеялся.

— Никогда не слышал такой поговорки.

— Бабушка, наверное, сама их придумывает. Если бы она умела писать и читать, то могла бы стать писательницей. Я ей это говорила… Ох, мы уже пришли. — Джейни весело рассмеялась. — Если хозяйка увидит тебя, она подумает, что я веду двойную жизнь, возмутится и выгонит меня.

Они остановились у боковой калитки, освещенной уличным фонарем. Джейни посмотрела на Джона Джорджа, который дул на свои руки, пытаясь согреть их, и промолвила с неподдельной озабоченностью: — Ох, ты совсем продрог. Да еще без перчаток.

— Перчатки, еще чего не хватало, пусть их носят щеголи.

— Не говори глупости. Тебе нужны перчатки, особенно на работе в такую погоду, когда приходится листать книги должников. Ну хотя бы варежки. Я свяжу тебе варежки.

Прежде чем заговорить, Джон Джордж устремил на Джейни долгий, внимательный взгляд.

— Если их свяжешь ты, то я буду их носить.

— Значит, договорились?

— Договорились.

— Спасибо, что проводил.

— Мне это было приятно, Джейни.

— Я… желаю тебе увидеться со своей девушкой.

— Я тоже надеюсь на встречу. Мне бы хотелось, чтобы вы познакомились. Я уверен, она тебе понравится. Более того, ты сумеешь ее разговорить, она ведь молчаливая, а у тебя есть способность разговорить людей. Вот и меня сегодня разговорила, я столько болтал о Ньюкасле.

Джейни стояла и смотрела на Джона Джорджа, смущенная и тронутая нежностью этого долговязого молодого парня. Его слова оказывали на нее тот же эффект, что и ласковые прикосновения Рори. Джейни почувствовала, что готова расплакаться, и ощутила глупое желание поцеловать Джона Джорджа в щеку сестринским поцелуем. И это желание действительно было глупым, потому что не существовало сестринских поцелуев. Так говорила бабушка, а Джейни ей верила. Существовали материнские поцелуи, поцелуи влюбленных, но не было сестринских поцелуев у мужчин и женщин, не состоящих в родстве… Хотя хозяин целовал свояченицу, Джейни сама это видела. Ох, почему же она стоит и не уходит? Ведь надо торопиться.

— Спокойной ночи, Джон Джордж. И еще раз спасибо. Увидимся в следующее воскресенье. До встречи.

— До встречи, Джейни.

Джейни поспешила по тропинке к дому, но, прежде чем открыть кухонную дверь, она оглянулась, увидела темный силуэт у ворот и помахала рукой. Джон Джордж тоже помахал ей, и после этого Джейни вошла в дом…

Миссис Тайлер, кухарка, сидевшая у камина, повернулась и посмотрела на Джейни, затем бросила взгляд на часы, стоявшие на каминной полке.

— Ты чуть не опоздала.

— Еще целых три минуты, — дерзким тоном бросила Джейни.

Она недолюбливала миссис Тайлер. Та служила кухаркой у Бекеттов всего восемнадцать месяцев, но сразу же стала вести себя таким образом, как будто выросла в этой семье. Более того, Джейни знала, что кухарка завидует тому, как хозяин и хозяйка относятся к ней.

Кухарка никогда не высказывалась напрямую, а передавала свои слова через Бесси Райс, горничную, делая при этом язвительные замечания, вроде: «Некоторые пользуются хорошим расположением хозяев и забывают свое место. В доме леди Бекетт, где я работала, няня проживала на чердаке или под лестницей, она считалась младшей служанкой. Совсем другое дело гувернантки, они были образованны. У леди Бекетт даже кладовщица считалась по положению выше няни».

Как-то в один из дней, когда Джейни уже просто разозлили эти разговоры о порядках в доме леди Бекетт, она вошла на кухню и громко сказала, не обращаясь ни к кому конкретно:

— Поцелуйте в задницу свою леди Бекетт!

Конечно, Джейни не следовало говорить этого, и очень скоро ей пришлось пожалеть об этом. Не успела она дойти до детской, как уже знала, что кухарка стучится в дверь гостиной и просит хозяйку принять ее. Спустя десять минут в детской появилась хозяйка, она выглядела очень расстроенной.

— Джейни, я очень удивлена тем, что мне рассказала кухарка. Ты не должна употреблять такие выражения, ведь это может войти в привычку. Только представь себе, что бы произошло, если бы ты ляпнула нечто подобное в присутствии детей.

Джейни, потупившись, молча стояла перед молодой женщиной, которая относилась к ней по-доброму, и, когда хозяйка ушла, Джейни села за стол, уронила голову на руки и расплакалась. Она плакала, пока не проснулся маленький Дэвид, который тоже начал плакать, а за ним и Маргарет, и последний, еще совсем крохотный ребенок.

Джейни подумала, что это самый несчастный день в ее жизни, но когда легла спать, была вынуждена спрятать голову в подушку, поскольку совершенно неожиданно ее разобрал смех. Уснуть в таком состоянии Джейни не могла, поэтому она решила спуститься вниз и извиниться перед хозяйкой, сказать, что никогда больше не позволит себе таких выражений в ее доме. И пусть не беспокоится, дети не услышат от нее ни единого грубого слова.

Джейни уже подошла к лестничной площадке, когда ее остановил приглушенный смех, доносившийся из спальни хозяйки. Дверь была приоткрыта, и Джейни услышала слова хозяина:

— Ну прекрати, прекрати, Алисия… я не расслышал… что, ты говоришь, она сказала?

Джейни замерла на расстоянии вытянутой руки от двери спальни. Хозяйка, давясь от смеха, попыталась повторить свои слова уже медленнее:

— Она… сказала… поцелуйте… леди… Бекетт… в задницу.