Добрая традиция - Грейс Грин Страница 8

Покружившись на месте, Стефани с улыбкой порхнула к телефону.

Она набрала номер аварийной службы и, когда Боб Грантем взял трубку, быстро заговорила:

— Мистер Грантем, это снова Стефани Редфорд из дома Макаллистера. Снег кончился, и я хотела узнать…

— Дорогу на Тарлити расчистят ближе к вечеру. Я пошлю кого-нибудь, чтобы вас вытащить.

Слава Богу, подумала Стефани, вешая трубку. Когда же она наконец попадет домой?

Однако, несмотря на плохое настроение Макаллистера, ей будет трудно не волноваться о нем. Пусть ему не нравится ее интерес. Но она знала, что будет думать о Деймиане Макаллистере в Рождество — как он там справляется в одиночестве.

И кто такая Эшли — женщина, чье имя он бормотал в бреду? Та, которая подарила ему ту книгу… с любовью?

Она все еще присутствует в его жизни? Если так, то почему она не здесь, с ним? А если нет, то почему она присутствует в его снах?

Загадка, горестно подумала Стефани.

Но любопытство ее разгорелось.

* * *

Макаллистер вернулся, только когда начало смеркаться. Стефани услышала стук входной двери, намеренно громкий звук шагов по коридору. Лицо его порозовело. Лишь бегло взглянув на нее, он с охапкой дров прошел к камину. Умело развел огонь, и через несколько минут в камине уже полыхало яркое пламя.

Только после этого он снял куртку и вытер руки о штаны.

— Ну, — начал он, вдыхая аромат из кухни, — что готовите?

— Всего лишь макароны с ветчиной. — Стефани беззаботно пожала плечами. — А вам, мистер Макаллистер, пора закупать продукты. Если вы не погибнете от пневмонии, то вам грозит голодная смерть.

Он усмехнулся.

— Не хотите выпить?

— Выпить? — Она вскинула бровь. — Чего, например?..

— Чего-нибудь вроде виски или вина. Выбирайте!

Она хотела отказаться, но мысль выпить бокал вина была слишком соблазнительной. В конце концов, сегодня ведь Сочельник.

— Белое вино было бы кстати.

— Сейчас принесу.

Макаллистер ушел на кухню и через минуту-другую вернулся. Вручив ей красивый хрустальный стакан, на три четверти наполненный вином, и подняв свой, с виски, звенящий кубиками льда, провозгласил:

— Ваше здоровье!

— Ваше здоровье! — пробормотала она. И, не подумав, добавила: — С Рождеством!

Ответом на это поздравление было неприятное «Хрмпф!». Он отвернулся и отошел к окну. Стефани могла видеть его отражение в темном окне — уже знакомая мрачная гримаса. Какой сухарь, подумала Стефани, какой ужасный зануда!

— Вам будет приятно узнать, что скоро я вас покину, — сказала она сладким голоском. — Я позвонила Грантему, когда увидела, что снег кончился. Они пришлют аварийку сегодня ближе к вечеру.

— И что вы намерены делать, когда ваша машина пройдет осмотр? Вполне возможно, что вы повредили передачу или… — Он повернулся к ней лицом.

— Мистер Грантем сказал, что проблем не будет. Я доеду до Тарлити на аварийке, а оттуда могу взять такси. Или поеду на автобусе.

Он нахмурился:

— Вы еще куда-нибудь звонили?

— Нет, — отчеканила Стефани, — и не беспокойтесь, я заплачу за телефонные звонки. Правда, я…

— Мисс Редфорд, — в его голосе сквозила усталость, — мне наплевать на деньги. Я подумал о том, что вы застряли здесь, а возможно, есть еще кто-то — кроме семьи, — кто может волноваться, узнав, что вы не доехали туда, куда собирались.

— Ой, — она вдруг почувствовала себя очень маленькой, — извините…

— Ну и как, есть?.. — резко прервал ее Деймиан.

— Есть что?

— Кто-нибудь еще в вашей жизни!

Конечно, он имел в виду мужчину. Только она понять не могла, почему он был так зол.

В любом случае Стефани не собиралась рассказывать ему о Тони, развлекающемся сейчас в Аспене с семейством Уитни… и с их красавицей дочерью Тиффани, которая уже несколько лет с ума по нему сходит.

— Нет, — легко ответила Стефани, — в моей жизни нет никого. В данный момент. — Она не хотела продолжать эту тему. Водя пальцем по кромке стакана, она спросила: — Скажите мне, мистер Макаллистер, а чем занимаетесь вы?

Деймиан оперся плечом о каминную полку. Закрыл глаза.

— Черчу… рисую. — Он как будто уходил от ответа. Открыл глаза, и его взгляд скользнул по полотну, которое испугало Стефани ночью. — Поэтому я и построил дом в этом месте. Пейзажи здесь… Ну, не думаю, что мне стоит рассказывать вам о красотах Вермонта.

Стефани поставила свой стакан, обошла диван и отступила на несколько шагов, чтобы посмотреть на картину издали.

— Ваша работа?

— Да.

— Вы очень талантливы, — сказала она после довольно долгой паузы. И посмотрела на него. Деймиан стоял все там же, у камина. Но смотрел уже не на картину, а на нее. Ждал.

— А вы не очень-то критичны, — легко сказал он, но его тон не обманул Стефани.

Она поколебалась и снова взглянула на картину:

— Эффект потрясающий, живой и драматичный, отражение в озере очень хорошо передано…

— Но?..

Услышал-таки сомнение в ее голосе. Черт! Стефани расправила плечи.

— Но у себя дома я вряд ли захотела бы иметь такую картину. Она мне кажется слишком… мрачной.

— Мрачной?

Его прохладный тон задел ее.

— Ммм. И будоражащей. Этот сумрак долин, сгущающиеся тучи, смутное чувство тревоги от хищной птицы над раненым оленем…

— Эта хищная птица, мисс Редфорд, — орел.

— Да я знаю, что это орел, — сказала она нетерпеливо, — и мне нравятся орлы, но здесь впечатление слишком… зловещее. — Она поморщилась и вздохнула. — Мне очень жаль. — Она снова вернулась на диван. — Это, несомненно, не то, что вы хотели услышать, но я должна быть честной. Видите ли, мне нравится окружать себя картинами, которые доставляют мне удовольствие. В мире достаточно уродства и жестокости, и совершенно незачем приносить их к себе в дом. — Поколебавшись, она добавила: — Если бы я увидела эту картину в картинной галерее, я бы подумала, что художник был очень несчастен, когда…

— Боже, вы что — не можете просто смотреть на картину и видеть, что там изображено? Вам обязательно надо докопаться до ее скрытой сути? — Макаллистер был в бешенстве: он резко поставил свой стакан — удивительно, что тот не разбился. — Все вокруг — психологи! Разве я посмотрел на вашего чертова медвежонка и сказал: «Вы удивительно талантливы, этот маленький медвежонок такого красивого коричневого цвета… но я бы не хотел иметь его в своем доме, потому что он напоминал бы мне о том, что не каждый дом на свете — счастливый и не каждый ребенок получает медвежонка на Рождество»?