Мой единственный - Хелин Вэлли Страница 8

На землю спускались тихие осенние сумерки. Мари сидела в кухне с чашкой кофе. Комнату наполнял ароматом булочек с яблоками, на кресле, свернувшись клубочком, мирно спал Пушистик. В общем, все дышало покоем и уютом.

Но на лицах девушки и Баби отражались совершенно противоположные чувства — растерянность, тоска, тревога.

— Все так ужасно, что и жить не хочется, — прервала тягостное молчание Мари. — Департамент семьи и попечительства категорически отказался назначить меня опекуном Жанны, Люсьена и Шарля.

— И это только из-за твоего возраста? — участливо спросила Баби.

— Не совсем. Они, конечно, догадываются, что моя жизнь еще не устроена. Неизвестно, что может произойти со мной в ближайшем будущем, и будет ли у меня возможность уделять внимание детям. Но главное — это то, что до них дошли слухи о разорении «Солнечной долины». Департамент не хочет доверять воспитание хотя бы и родных братьев и сестры молодой, неопытной, да к тому же еще и нищей особе.

— Боже мой! — патетически воскликнула Баби. — Что же нам делать?

— Не знаю, — угрюмо произнесла Мари. — Впервые у меня руки опустились.

— А что думает по этому поводу Фернан?

— Понятия не имею. Я ему ничего не сообщала.

Баби нетерпеливо вскочила со стула и начала расхаживать по кухне. Затем, подойдя к Мари, села рядом и взяла девушку за руку.

— Послушай, девочка моя, — после недолгого молчания сказала Баби, — Фернан — единственный человек, который может и хочет нам помочь. Почему ты отталкиваешь его? Твоя ненависть к каждому д'Убервилю по меньшей мере нелепа.

— Я не хочу от него зависеть.

— Глупышка. Большинство женщин спят и видят, чтобы сильный, умный и красивый мужчина взял на себя груз их забот. Неужели ты не видишь, как Фернан к тебе относится? — Мари отрицательно покачала головой, и тогда Баби продолжила: — Он явно тобой заинтересован.

— Что за чушь ты несешь! — негодующе воскликнула Мари. — Мы же едва знаем друг друга?

— Думай, как хочешь. Только обещай мне одно, девочка. Если в ответ на мои молитвы Фернан предложит тебе выйти за него замуж, не отвергай его сразу, сначала подумай, посоветуйся со мной. Ты сделаешь это ради детей и «Солнечной долины».

От изумления Мари не сразу обрела дар речи. Поначалу она даже решила, что плохие новости лишили Баби способности здраво мыслить.

— О чем ты говоришь, Баби? Фернан предложит мне выйти за него замуж? Да с какой стати! Множество женщин добиваются его расположения, а он вдруг, ни с того ни с сего, воспылает ко мне великой любовью!

— Любовь! — иронично воскликнула Баби. — Я вышла замуж за Марселя Жубера по великой любви, и через шесть лет он бросил меня с ребенком на руках. Ничего хорошего из этого не вышло. Под конец жизни я вынуждена жить в чужом доме и заботиться о чужих детях.

Мари порывисто обняла экономку.

— Ты не должна так думать, Баби. Мы обе знаем, что без тебя «Солнечная долина» пропадет. Ты никогда не была для нас посторонним человеком. А мои братья с сестрой и вовсе относятся к тебе, как к родной маме.

Лицо экономки просветлело.

— Спасибо, Мари. Я никогда не забуду то, что ты сейчас сказала. Но мне хочется закончить разговор. Фернан д'Убервиль — действительно надежный человек. Для женщины это много значит. Он отличный бизнесмен и всего добился сам. С ним ты будешь чувствовать себя, как за каменной стеной.

— Хорошо, — вздохнув, ответила Мари. — Обещаю тебе, что, если невозможное произойдет и Фернану вдруг, вопреки всем законам логики, взбредет в голову жениться на мне, я не стану ему сразу отказывать. Сначала поговорю с тобой.

— Вот и умница. А сейчас, — Баби поднялась с места, — мы будем есть мои булочки.

* * *

Через два дня Фернан, предварительно предупредив Мари по телефону, приехал в «Солнечную долину», чтобы отвезти ее в город и поужинать вдвоем в самом фешенебельном ресторане под названием «Сердце Луары». Из его окон открывался фантастический вид на знаменитый готический собор Сен-Гатьен, описанный самим Бальзаком в «Турском священнике».

Девушка не могла припомнить, когда в последний раз ходила на свидание. В любом случае с таким ослепительно красивым мужчиной ей никогда не приходилось еще ужинать в ресторане.

Мари начала нервничать задолго до назначенного времени. Тщательная подготовка к выходу в свет еще больше усилила чувство тревоги. Ей пришлось надеть то единственное вечернее платье, которое у нее было, — простое черное, до колен, с длинными рукавами и глубоким овальным вырезом. Оно было не особо модным и совсем не броским. В общем, вряд ли подходило для ужина с миллионером.

Простоту наряда Мари в меру своего умения попыталась компенсировать макияжем. Практически в первый раз она решилась накрасить губы и ресницы, наложить тени. Светлые волосы с помощью Баби она уложила в некое подобие высокой прически.

Но появившееся было удовлетворение от собственной внешности сразу померкло, едва на пороге появился Фернан. Просто удивительно, как строгий светло-серый костюм, безупречно белая сорочка и шелковый галстук шли ему! Рядом с этим уверенным мужчиной, пахнущим дорогим одеколоном, Мари сразу почувствовала себя неуклюжей маленькой девочкой.

Фернан поздоровался с ней, заявил, что она выглядит просто сногсшибательно, и повел к машине. И все! Ни слова, ни намека на тот поцелуй, о котором Мари вспоминала день и ночь. Но девушка не подала виду, что чем-то расстроена, села в лимузин рядом с Фернаном и с замиранием сердца приготовилась к самому романтическому вечеру в своей жизни.