Никаких запретов - Кэрол Мортимер Страница 8

Майкл прекрасно знал, что многие знакомые и некоторые из его бывших девушек считали его расчетливым, равнодушным, бессердечным человеком. Сколько раз Майкл слышал от них упреки в том, что у него нет сердца!

Тем не менее мужчина нежно любил свою семью, родителей и братьев, а теперь и их жен. Он ни за что на свете не даст в обиду своих любимых. Неужели он готов припугнуть молодую беззащитную женщину, которая всего-навсего хочет поступить правильно ради блага оставшейся у нее семьи, ее осиротевших племянников?

Увы, готов. Но лишь потому, что чувствовал, что выбора у него не было. Он не позволит Эве рассказывать всем подряд, что ей известно, пока не поговорит с Рейфом, а это произойдет, только когда они с Ниной вернутся из свадебного путешествия. И если для того, чтобы Эва молчала, ему придется пригрозить ей, что Рейф как отец захочет получить опекунство над детьми, то Майкл так и поступит.

Да, его брат был упрямым, он намеренно вел себя как последний повеса последние пятнадцать лет, но он изменился, полюбив Нину, ему больше не нужно защищаться. Взглянув на сладко спящих малышей, Майкл едва мог представить, как поведет себя Рейф, узнав, что у него есть дети от другой женщины, если, конечно, их отцом был именно он.

Окажись Майкл на месте брата, он захотел бы оставить малюток, и не важно, пострадают ли его текущие отношения. Рейф и Майкл были совсем не похожи друг на друга, но они были братьями, а значит, существовала вероятность, что и Рейф захочет оставить детей. Потому-то Рейчел ничего и не сказала Рейфу о беременности и рождении малышей, в этом Майкл не сомневался.

– Я лишь говорю как есть, мисс Фостер, – резко ответил Майкл, – не знаю, что решит Рейф, но такая возможность существует.

Эва и думать не хотела о том, чтобы отдать малышей. Да, забота о детях отнимала все ее силы, но ни одна женщина, окажись на месте Эвы, не станет утверждать, что материнство – это просто. Да, из-за близнецов Эве пришлось почти забросить работу, но это не означает, что она готова от них отказаться. Наоборот, она будет биться за них не на жизнь, а на смерть. Эва любила их всей душой.

Девушка подошла к коляске и взялась за ручку.

– Наверное, не стоило приезжать сюда.

– Боюсь, уже слишком поздно, Эва.

Она замерла, услышав, как Майкл назвал ее по имени хрипловатым волнующим голосом. Какая глупость. Майкл Д’Анджело был слишком хорош собой, невероятно богат и очень влиятелен, и два последних качества он использовал, чтобы запугать ее. После его слов по спине Эвы пробежала дрожь, грудь набухла под тканью футболки, а ее соски затвердели, она возбудилась. Унизительнее всего, что Майкл Д’Анджело это видит!

Она смогла поднять на него взгляд, улыбнулась ослепительной улыбкой и развернула коляску к двери кабинета.

– Я отняла достаточно вашего времени, мистер Д’Анджело…

– Я не могу позволить тебе уйти, Эва.

Она резко остановилась и удивленно посмотрела на него:

– Что это значит? Я уже ухожу.

– Из моего кабинета, быть может…

– Нет никаких «быть может»…

– Боюсь, я не могу позволить тебе улететь из Парижа до тех пор, пока не поговорю с Рейфом. – Майкл Д’Анджело продолжал говорить, не обращая на нее никакого внимания, и хотя его голос звучал ровно, в нем отчетливо слышался приказ.

– Вы не можете мне запретить! – Эва не верила своим ушам. – Вы меня извините, мистер Д’Анджело, но с чего вы решили, что имеете право приказывать мне?

Он натянуто улыбнулся:

– Думаю, мисс Фостер, я имею на это право, ведь, если верить вашим словам, мой брат Рейф – отец ваших племянников.

Ее глаза сузились.

– Дальше с этим будем разбираться Рейф и я, хорошо?

– В этом-то и проблема.

– Я по-прежнему не понимаю.

Майкл набрал в грудь побольше воздуха, ему совсем не хотелось говорить это, но выбора у него не было. Пока Эва Фостер не знала о недавней женитьбе Рейфа, но рано или поздно ей станет об этом известно. Ради спокойствия молодоженов Майкл должен хорошенько присматривать за той, кто представляет собой серьезную угрозу семейной жизни Рейфа и Нины. Для Майкла это означало сделать все, чтобы Эва осталась в Париже.

Его губы сжались в тонкую линию.

– Я уже сказал, сейчас Рейф не может поговорить ни с тобой, ни со мной.

– Уж очень загадочно это звучит, если вам интересно мое мнение! – Еолубые глаза блестели от ярости. – Видимо, не интересно, – саркастически добавила она в ответ на его ледяной взгляд. – У меня складывается впечатление, что вас вообще ничье мнение не волнует, кроме своего собственного!

– Не думаю, что оскорбления помогут нам решить проблему, мисс Фостер, – равнодушно ответил Майкл.

– Мне, во всяком случае, полегчало, – огрызнулась Эва.

Майкл Д’Анджело вскинул темные брови:

– И почему же?

Потому что Эву раздражал этот властный мужчина. Его красота волновала ее. А хуже всего, что собственное тело предавало Эву. Она не хотела изводить себя, тревожиться, она уже сейчас поняла, что в общении с любым членом этой семьи нужно быть начеку.