Кружок любителей чтения - Джули Хаймор Страница 8

— Возможно, кто-нибудь еще сможет просветить Диану?

— Я Донна.

— Да, разумеется. Может, вы, Билл?

— Боб! — рявкнули мы хором.

— Боб, правильно.

Некоторое время взгляд Боба панически метался по комнате, но потом Боб взглянул на часы, сказал: «Ага!» — и объявил, что пора подкрепиться. Кристин выпрыгнула из своего кресла в углу, умчалась на кухню, погромыхала там немного и вернулась, запыхавшись, с тележкой, на которой стояли миниатюрные бутерброды и бисквитный пирог на специальной стеклянной подставке.

— Держите, Эд, — сказала она, вручая мне тарелку и узорчатую салфетку. — Пожалуйста, Кейт, угощайтесь. На нижней полке — горячие булочки с сосисками, Гидеон. Донна, они еще горячие, будьте внимательны. Налить вам еще, Бронуин?

— Как вкусно, — прошептала Кейт, отойдя к электрокамину. Она положила в рот маленький бутерброд, и я сделал то же самое. — Как ты думаешь, Боб не будет против, если мы будем собираться здесь каждую неделю?

— Не знаю. Думаю, у Кристин случится нервный срыв. С таким-то количеством еды. И ты когда-нибудь видела, чтобы в доме было так чисто и аккуратно?

— Не думаю. — Кейт оглядела полированное дерево и сияющие сувениры. — Ого. Похоже, я нашла мусор.

Она нагнулась и подняла какую-то бумажку, потом стала рассматривать ее, и я не мог не заметить, как она изменилась в лице.

— Что это?

Она сложила листок пополам, сказала: «Ничего», засунула его под фигурку пастушки на каминной полке и отравилась обратно к тележке с едой.

Разумеется, я должен был посмотреть. Я вытащил листок, сунул его в карман брюк и спросил у Боба, где находится туалет.

«Слащавый, новомодного типа, симпатичный» — ха!

Это верно, что Кейт почти ничего не говорила, но кто сможет хоть слово вымолвить в присутствии такого зазнайки-всезнайки, как Гидеон. Подозрение в составлении списка падало на Боба, поскольку в списке не было только его. Или Кристин? Нет, это не Кристин, решил я, справляя малую нужду. Женщина, украсившая сливной бачок кружевной салфеткой, не может быть столь неуважительна к людям. Я засунул листок под флакон одеколона и вернулся в гостиную, весьма довольный тем, что не мою грудь сравнили со стенобитным орудием.

— Итак, — говорила Кейт. Да замолчит ли она когда-нибудь? — И Джейн Остин, и Джордж Элиот часто описывали светское общество, но у последней эти описания представляют собой часть куда более широкого полотна и демонстрируют куда более глубокое знание свободного светского диалога.

На самом деле мне это начинало нравиться — поскольку Гидеону это очевидно не нравилось.

— Знаете ли вы, — продолжила Кейт как раз в тот момент, когда бедный Гидеон набрал воздуху в рот, чтобы что-то сказать, — что в романах Джейн Остин вы не найдете ни одного диалога, в котором участвовали бы двое мужчин? Мужские персонажи Элиот, напротив, часто обсуждают политику, медицину, проблемы железной дороги, фермерства…

Дверной звонок сыграл мелодию «Братец Жак».

— Господи, кто бы это мог быть? — воскликнула Кристин и во второй раз поднялась из своего кресла.

Это была Зоуи:

— Привет, привет. Извините. Я не собиралась приходить, но очень быстро доехала из аэропорта и подумала, что смогу подвезти Гидеона домой. Я много пропустила?

— Много, — сказал я, — Кейт рассказывала интереснейшие вещи про «Мидлмарч».

Бронуин вставила: «И Гидеон тоже», на что Гидеон самодовольно поклонился всей группе.

Я повернулся к Кейт и прошептал:

— Откуда ты все это знаешь?

— В старших классах писала сочинение на эту тему.

— Так нечестно!

Когда мы собирались уходить, я был почти уверен, что Кристин начнет раздавать всем подарки, как на детском празднике: цветные карандаши, воздушные шарики, куски бисквитного пирога, завернутые в пленку. Но вместо этого она раздала нам нашу верхнюю одежду — оказывается, она запомнила, кто в чем пришел.

Тем временем Боб собирал грязные тарелки и стаканы. Я подошел к нему.

— Как насчет парочки кружек в соседнем пабе, а, дружище? — спросил я, стараясь говорить басом. — Или тебе придется помогать боссу с уборкой? — Я ткнул его локтем в бок и засмеялся так запанибратски, как только мог. — Ну так как?

— Может, в другой раз, — ответил озадаченный Боб.

Слава богу.

Подошла Донна, чтобы попрощаться с Бобом и поблагодарить его за сандвичи и все остальное.

— А это ваши детки? — спросила она, указывая на композицию из семейных фотографий.

— Да, — ответил Боб, явно обрадованный ее интересом. — Это наши внуки, Натан и Кимберли. Это наш сын Кит. А это, — он взял в руки золоченую рамку с фотографией круглолицей женщины с густыми бровями, лошадиными зубами, четырьмя подбородками и кривой улыбкой, — это наша Хитер.

Ну, конечно, я засмеялся. Что, вероятно, выглядело не очень вежливо, но я смог убедить Боба, что как раз вспомнил одну шутку.

— Слишком неприличную, чтобы рассказывать при девочках, — сказал я и еще раз дружески ткнул его в бок.

Когда он отошел, я подозвал Кейт и указал на фотографию.

— Что? — спросила она.

Я еле сдерживался от смеха, на глазах выступили слезы.

— Хитер, — только и сумел я выдавить.

— Черт, — воскликнула Кейт. — Скажи мне, что я — не такая!

В комнате внезапно стало тихо. Боб выглядел несколько сконфуженно, а Кристин стала судорожно искать что-то возле своего кресла:

— Кажется, я… потеряла один листик.

— Вот этот? — спросила Донна. — Он валялся на полу в туалете.

Боб схватил его и засунул в карман рубашки, потом несколько раз похлопал по карману рукой:

— Список подарков, — выдохнул он. — Рождественских.

— Ага, понятно, — сказала Донна. — Тогда… э-э… что значит «мочалка»?

— Мочалка для уборки, — ответила сообразительная Кристин.

Донна нахмурилась. Вероятно, она недоумевала, почему Боб и его жена собирались купить ей на Рождество мочалку и смешные туфли.

— Как ты сюда добиралась? — спросил я Кейт на улице.

— На автобусе.

— Хочешь, я подвезу тебя?

— Было бы здорово.

— Я оставил машину за углом, — сказал я, указывая дорогу.

Когда мы добрались до моего древнего, видавшего виды, перекрашенного в лиловый цвет «морриса-минора», я вдруг почувствовал себя слащавым новомодным красавчиком. Кейт так смеялась, что чуть не описалась. Все-таки хорошо, что этого не случилось.

Оставив свой велосипед у забора, Бронуин сорвала с головы шлем, открыла дверь и направилась прямиком к компьютеру. Письмо от Хамида. Замечательно. Улыбаясь про себя, она прочитала сообщение и тут же написала ответ, в котором рассказала, как красива листва деревьев в это время года в Британии, и выразила надежду на то, что он «продолжает заниматься!». Потом она удалила восклицательный знак. В своем письме Хамид ставил восклицания после каждого предложения. «У меня появилась новая сестричка! Сезон дождей закончился! Мы очень скучаем по тебе!» Она мысленно увидела, как он сидит в интернет-кафе в Калькутте. Симпатичный юноша, вне всяких сомнений. Надо будет обязательно съездить в Индию еще раз. Правда, теперь ей нужно было думать о папе.