Я влюбилась в четверг. ПрЫнцы без сердца… - Татьяна Бокова Страница 8

Нет. Мы должны остаться друзьями. Сейчас девчонки ему все объяснят, и он уйдет…

Кажется, я впервые поменялась с мужчиной местами: он навязывался и просил объяснений, а я уклонялась и противилась каким бы то ни было разборкам. Неужели я становлюсь черствой, если меня стали раздражать чужие переживания? А где же три великих женских «Ж»: женственность, жертвенность, жалость?

И, стараясь не слышать долетающих с кухни Лешкиных восклицаний, я только вздыхала… и думала… думала…

…Сколько раз за последний год наших романтических отношений я мечтала, чтобы Лешик вот так, внезапно объявившись на моем пороге, сказал бы: «Дружок! Я знаю, что часто причиняю тебе боль. И очень ценю, что ты все равно хочешь быть рядом… Я даю обещания, которые честно мечтаю выполнить, но у меня не очень получается. Я исчезаю надолго безо всякого объяснения, а ты, я знаю, изводишься и глотаешь успокоительные. У меня есть семья, а ты все время одна. Я хотел бы, чтобы все было по-другому, НО…»

Мысль натянулась и оборвалась, отозвавшись болью в висках. Что «но», я не знала. «Но» – не могу? «Но» – не хочу? Или «но» – так принято в наше время, что у настоящего мужчины обязательно должна быть любовница, а одинокой женщине трудно прожить без мужика, и если нет своего – довольствуйся половинкой чужого и не хнычь?

Не знаю. Я сама не знала, ЧТО бы хотела услышать. Откуда же тогда Лешику знать, что мне надо, и как найти для этой истории хотя бы дохленькое, но все же счастливое завершение? Ему ведь некогда анализировать происходящее, он и так разрывается между «заколачиванием денег», семьей и мной в придачу. И если работа и жена с детьми – необходимый «прожиточный минимум», то я – развлечение дополнительное. Игрушка. Тем более давнишняя, с большим историческим прошлым, корнями из самого детства, когда мы с ним сидели рядышком на верхнем суку огромного дуба, растущего посреди двора, и исподтишка кидались желудями в тех, кто качался на вкопанных неподалеку скрипучих качелях. Как нам досталось за это однажды от Аллы Савиновой, самой старшей из нашей дворовой компании, за эти проказы – и сейчас помнится!

Тренькнул телефон, отвлекая от грустных мыслей. Я поблагодарила Всевышнего за помощь и попыталась нажать правильную кнопочку.

– Алло?

– Алло! Не слышно… Ната-аш… Уже лучше. – Надо же! Это сквозь тысячи километров прорывалась та самая Алла Савинова – «Командир нашего двора», «Совесть детворы всей округи». Тогда она наводила на меня ужас, но много позже мы все-таки подружились с ней по-настоящему. Алла приехала как-то отдохнуть на теплый остров Кипр, где я тогда жила с мужем-банкиром, ей понравилось, и она не долго думая перетащила своего мужа Димку под лучи средиземноморского солнца.

Алла до сих пор жила на Кипре, не чувствуя в себе сил покинуть облюбованное место даже теперь, после трагической смерти своего супруга, взяв на себя обязанности генеральной управляющей созданной там Димкой Савиновым оффшорной финансовой компанией.

– Наташ, я не вовремя? – пробасила Алла своим прокуренным голосом.

– Нет, как раз наоборот. В самый раз. Я тут с Крапивиным расстаюсь, решилась наконец… В общем, собралась я воспользоваться своим правом и всех своих знакомых мужского пола, даже дальних, как Думу Президент, по домам распустить…

– Бедный Лешенька! Круто вы там в Москве живете! И… И много там у тебя таких, как Крапивин?

– Да нет, что ты! Один он, если в полном смысле. Ну, есть и другие знакомые, конечно, как у каждой женщины. Алла! Вокруг каждого человека, как вокруг солнца, люди, как планеты, на разном удалении крутятся. С одним человеком часто пересекаешься, другого – раз в год видишь…

– И ты, значит, решила больше ни с кем никогда ни за что! Так? Долой пиявки с нежной женской кожи! Ура! Да здравствует солнечная система, состоящая из одного солнца! – глухо засмеялась в трубку. – Наконец-то и ты дозрела до одиночества!

– Да не дозрела я! – закричала я, изливая эмоции последних дней. – И никогда НЕ дозрею!

– Почему? Очень даже дозреваешь, судя по твоим заявлениям. Осталось развить «культ в масштабах собственной личности». Ну, в этом бери пример с меня! Не жизнь – а сказка! Утром спрашиваешь себя: «Чего изволите пожелать, госпожа Савинова?» И сама себе отвечаешь: «Сейчас подумаю, госпожа Савинова!» И никаких возражений. Идешь и даешь себе все, чего хочешь! Нет семьи, нет детей и нет обязанностей и обязательств. У тебя ведь сейчас сыном родители занимаются?

– Да. Я же работаю весь день, когда мне… Я за город к своим раз в неделю езжу.

– Правильно. Отработал – и на свободу: шагай куда глаза глядят! Долой тиранию над женским организмом!

– Аллюсик, милая, никто меня не тиранит. Я сама себя мучаю, терзаю… Все пытаюсь гармонию в своем мире найти. Как развелась, так все думаю: «В чем счастье? В чем смысл жизни?»

– Это ты много думала, вот и развелась! Если хотела семейного счастья, не надо было задумываться. Я тебя предупреждала: «Думай редко, но метко!»

– Савинова… Ты такая молодец, камень, глыба! Все у тебя по полочкам, вся жизнь по пунктикам. Неужели тебе не бывает грустно, одиноко?.. Особенно теперь, когда Димки нет? – спросила я.

– Скучно, грустно, одиноко – это все эмоции. А эмоции – мусор на дне души! – выпалила Алла, и стало слышно, как она чиркает зажигалкой, прикуривая сигаретку. – Я тут сижу на своем балконе, вдалеке море плещется, хорошо… Вот тебе и все эмоции… И других мне не надо.

– А как же любовь? – настаивала я.

– Я и без нее в ажуре. Надо только напарника по сидению на балконе найти, и все.

Алла была моей противоположностью, в ее сущности преобладала рациональность, рассудительность. Она решительно шла по жизни и даже любовь умудрялась использовать себе во благо. Дочь уборщицы из коммунальной квартиры в провинциальном рабочем поселке – она стала живым воплощением образцово-показательной барышни из феминистского рекламного буклета «Знай наших!».

– А я и с любовью, и без нее – «никакое»! – попыталась пошутить я.

– Ешь «Баунти», будешь «кокосом», вот я – вся в шоколаде и «Шанелью» пахну, как сама Коко! – сострила Алла.

Незаметно я догладила противный пододеяльник и взялась за удобные для утюга маленькие носовые платки. «Хорошо, что она позвонила, – подумала я, складывая квадратик платочка пополам. И еще раз. – Пока девчонки там на кухне с моим бывшим разбираются, мне полезно послушать „рецепты счастливой жизни от Аллы Савиновой“, да и некрасивая гора неглаженого белья стремительно тает. Тоже польза».

Аллочкина жизнь действительно могла бы стать сюжетом для рекламного ролика образцово-показательной жизни современной деловой женщины.

Алла Савинова самостоятельно управляла финансовой компанией. Это раз. Современная женщина Алла Савинова перемещалась в пространстве исключительно на автомобиле «БМВ» седьмой модели и жила на огромной собственной вилле. И даже сам холм, на котором эта вилла красовалась, со всеми его колючками, редкими кустиками, семейством диких кроликов и мухами, летающими над ними, тоже находился в ее единоличном владении… Это два и сразу три. Модная женщина Алла Савинова даже в офисе имела гардеробную комнату, полную дизайнерских вещей, и переодевалась столько раз на день, сколько раз выходила из своего кабинета. Это четыре.