Влюбленный холостяк - Данелла Хармон Страница 8

Заполучив настоящий эликсир, Эва де ла Мурье ранним утром следующего дня добралась до побережья Англии, до на почтовое судно и к вечеру была в Париже.

В прекрасном настроении она приехала в резиденцию доктора Бенджамина Франклина и нашла, что знаменитый государственный деятель, ученый и политик сильно сдал.

— Что случилось? — немедленно спросила она. Франклин уныло взглянул на нее.

— Я живу здесь уже двенадцать месяцев, пытаясь убедить французов официально присоединиться к нашей борьбе за свободу. Двенадцать месяцев переговоров, надежд. И по-прежнему никаких перемен. Мы не можем пробить брешь в британской обороне. Их шпионы повсюду, они следят за каждым нашим шагом. Наша военная помощь не дойдет до войск Вашингтона. — Он снял очки и потер глаза. — Боюсь, что без союза с французами — и огромного займа — дело борьбы за независимость скоро будет проиграно.

Он выглядел таким усталым и печальным, что Эва не удержалась и потянулась к сумке.

— Я достала эликсир, — проговорила она с лукавым торжеством.

— Эликсир?

Бедный Франклин, ему в последние дни пришлось над стольким ломать голову, поэтому неудивительно, что он совершенно забыл о неуловимом любовном снадобье. Его взор просветлел, когда Эва протянула ему флакон.

— Вот, значит, этот чудесный эликсир, который должен помочь юной Марии Антуанетте…

— Он самый. На этот раз настоящий. — Эва удовлетворенно наблюдала, как Франклин разглядывал пурпурно-гранатовую жидкость, которая должна навести порядок в королевской спальне и, как он надеялся, похоронить всякие сплетни о том, что король страдает импотенцией. А если снадобье обеспечит появление на свет наследника престола, Франция обязательно вступит в союз с Америкой и поможет им выиграть войну с Британией!

Франклин вернул ей флакон.

— Что ж, Эва, будем надеяться на лучшее. А между тем, — он улыбнулся и стал похож на себя прежнего, — прекрасная работа. В самом деле, прекрасная работа.

— Ну, это было не так сложно, — похвасталась она, снова заворачивая флакон в кусок материи, и принялась радостно рассказывать ему, как ей удалось добыть снадобье. — Герцог Блэкхит может считать себя самым умным на земле, но даже его ухищрения не идут ни в какое сравнение с женскими.

В глазах Франклина загорелись огоньки.

— Только я не понимаю, Эва, почему ты не воспользовалась ситуацией. Знаешь, любая другая женщина не упустила бы момент.

Эва смутилась, затем презрительно хмыкнула, чтобы скрыть свое минутное замешательство.

— Я имею в виду, что ты была в его спальне, в его постели, эликсир под рукой. Любая другая женщина на твоем месте просто добавила бы несколько капель в его бокал, чтобы подтвердить подлинность снадобья, а потом, возможно, еще и заполучить герцога для себя.

Эва натужно хихикнула.

— Ну и для чего мне все это было нужно?

— Я слышал, что нынешний герцог очень хорош собой и богат.

— Да, но я дала зарок не иметь отношений с мужчинами. Вы же знаете.

— Ах, Эва! — Его глаза за стеклами очков потеплели. — Ты слишком молода, чтобы так рассуждать… слишком мила, чтобы держать в себе такую злобу… слишком красива, чтобы всю оставшуюся жизнь питать ненависть к противоположному полу. — Он улыбнулся. — Знаешь, не все мы плохие. Думаю, в один прекрасный день ты встретишь достойного мужчину.

На этот раз Эва рассмеялась совершенно искренне.

— Достойного меня самца не существует, — насмешливо бросила она, поднимаясь.

Франклин только покачал головой и проводил ее до двери. Через несколько минут она ехала в наемном экипаже к себе домой, в фешенебельные апартаменты, где она жила постоянно после смерти Жака — да горит он в аду, — который оставил ей состояние, нажитое в основном на взятках, обмане и патологическом скопидомстве. Приказав слуге занести ее дорожный сундук, Эва со вздохом прошла внутрь. Потом она устроилась на софе со стаканом вина в руке и задумалась о том, что произошло за последние два дня.

— Люсьен де Монфор.

Это она произнесла вслух.

Но он не материализовался из темноты, как призрак из тумана.

Еще один глоток вина придал девушке храбрости отдаться во власть воображения — да, воспоминанию, еще очень свежему, об их последней встрече. Здесь она могла вновь представить то великолепное тело, вспомнить, как прекрасно он выглядел, когда вошел в свою спальню. В ее крови загорелся огонь, и она вздрогнула, прогоняя воспоминание прочь.

Но оно не уходило.

От одной мысли о Блэкхите у нее начало покалывать соски.

— Проклятие! — Она должна прогнать Блэкхита из головы, как муху с шеи лошади. В чем здесь дело? Невозможно, чтобы какой-нибудь мужчина мог завладеть ее мыслями. Они все ей безразличны. Нелепо теперь сожалеть о том, что она не приняла заманчивого предложения Блэкхита. Его непреодолимую власть… «Соблазни меня».

Внезапно Эве стало жарко. Во рту пересохло. Она снова увидела перед собой его бесстрастное лицо с внимательными, чарующими глазами. И снова ощутила твердое тело, прижимающееся к ней, кожа к коже, сердца, словно бившиеся в поединке. Девушка прикрыла глаза, стараясь справиться с внезапно охватившей ее дрожью. Может, Франклин и прав. Возможно, ей следовало соблазнить Блэкхита; в конце концов, когда у нее в последний раз был мужчина вроде него? Нет, начнем с того, когда у нее вообще в последний раз был мужчина?!

Ни разу с тех пор, как она застала Жака со своей служанкой.

Кровь заледенела у Эвы в жилах. Пальцы непроизвольно сжались в кулак, а вино во рту словно превратилось в соус. Мужчины. Зачем вообще думать, что Блэкхит может отличаться от всех остальных? Все они одинаковы, все до единого. Она усвоила тот урок, сидя на коленях у матери, страшно подумать, сколько лет назад… Ее мать, лежащая в могиле. Она сильнее этого. Она всегда была сильнее. С окаменевшим лицом Эва выплеснула оставшиеся полстакана вина в камин, вернулась на свое место и стала вглядываться в темноту за окном.

Леди Нерисса де Монфор сидела за столом и писала ответное письмо, когда со двора послышался приближающийся стук копыт.

Она отложила в сторону перо, встала и поспешила к окну. Было серое утро, небо висело так низко, что, казалось, потянись — и достанешь пальцами тяжелые, мрачные тучи.Всадник явно торопился в замок. Она видела, как тот спрыгнул со своего коренастого вороного коня и направился к воротам.

Холод пробрал Нериссу до костей. Вся дрожа, она обняла себя за плечи и подошла к камину, стараясь избавиться от внезапно охватившего ее необъяснимого ужаса. «Что-то случилось с одним из моих братьев. — Сердце девушки забилось, словно пойманная птица. — О Боже, что-то случилось!» Подобрав юбки, она быстро вышла из гостиной и направилась на половину Люсьена, изо всех сил стараясь не пуститься во весь опор.