Рыжая невеста - Мэгги Осборн Страница 8

— Черта с два! — сердито бросила Фокс. Не спрашивая разрешения, она развязала один конец брезента, которым был накрыт груз, и уставилась на то, что было под ним. Целую минуту она хмуро разглядывала мешки, соображая, что она, собственно, хочет увидеть, и наконец сказала: — О Господи! Да это мешки с деньгами! Боже правый!

Ханратти двинулся с места, но Таннер его остановил. Он знал, что рано или поздно Фокс все равно узнает, какой груз он перевозит.

— Это золотые монеты, — тихо промолвил Таннер, привязывая мула к короткой связке.

Фокс оглянулась на остальных и подошла совсем близко к Таннеру.

— Вы что, их украли? — спросила она яростным шепотом. Вопрос его обидел.

— Это мои деньги.

— Ладно. Предположим, я этому поверю. Но это не имеет никакого значения, потому что я не позволю, чтобы вы перевозили золото. — Она отвернула брезент с другой стороны. — Всего четыре мешка. Черт возьми. О чем вы только думали? Это совершенно невозможно!

— Весь смысл нашего путешествия заключается в этих деньгах.

Она снова оглянулась, посмотрела на Ханратти, Брауна и Пича и наклонилась к Таннеру.

— Эти деньги будут отличной мишенью. Неужели вы этого не понимаете? Все преступники в этих местах будут нас искать. Это слишком опасно.

— Никто, кроме меня и этих двух людей, не знает о деньгах. И я принял меры предосторожности. Ханратти и Браун здесь с единственной целью — охранять деньги.

— Только не говорите мне, что никто не знает о вашем золоте. — Она уже стояла, подбоченясь и раскачиваясь с пяток на пальцы, и смотрела ему прямо в глаза. — Кассир банка знает. Возможно, и другие люди в банке. Банк Карсона слишком мал, чтобы иметь наличными столько денег, стало быть, о них знает телеграфист. Знают те, кто охранял золото, когда его переправляли в Карсон. Поскольку еще очень рано и банк не открылся, я думаю, что вы держали деньги в гостиничном сейфе. Значит, о них знает тот, кто открывал сейф. Если один из этих людей шепнет хотя бы еще одному человеку, сколько людей будут знать, что вы перевозите такую кучу денег? Какую точно сумму вы намеревались провезти через эти дикие места?

— Пятьдесят тысяч долларов. — Он достал из внутреннего кармана телеграмму.

— Боже милостивый! — Она покачала головой. — Так дело не пойдет, Таннер. Либо вы отвозите деньги обратно в банк, либо находите себе другого проводника. Я еще не настолько сошла с ума, чтобы навлечь на себя охотников за золотом.

— Деньги останутся с нами.

— В таком случае я отказываюсь.

— Сначала прочтите вот это. — Он протянул ей телеграмму и отвернулся, не зная, какой будет ее реакция.

Она прочла телеграмму вслух, сердито чеканя каждое слово:

— «Если вы хотите снова увидеть своего отца, привезите в Денвер пятьдесят тысяч в золотых монетах. Точка. Будьте в Денвере первого мая, или ваш старик умрет. Точка».

Таннер услышал, как она вздохнула, а потом снова прочла телеграмму, но уже не таким сердитым голосом.

— Кто-то взял в заложники вашего отца. — Она взглянула на мешки с деньгами. — А вы проверили, правда ли это?

— Это правда. — Таннер обернулся и посмотрел на Фокс. Она уже не злилась, но и радости на ее лице он не заметил. Трудно было понять, о чем она думает. — Вы прочли телеграмму. Если я не привезу деньги в Денвер, мой отец умрет.

Не говоря больше ни слова, Фокс отошла в другой конец двора, сложила на груди руки и повернула лицо к восходящему солнцу. Потом она сняла шляпу и ее длинная коса вспыхнула на солнце, как столб пламени.

— Пич?

Пич подошел и встал рядом с ней, тоже скрестив на груди руки. Так они стояли несколько минут, глядя в небо. Таннер курил и ждал, наблюдая за ними и размышляя, сможет ли он добраться до Денвера один.

Наконец он услышал голос Фокс:

— Это его отец. На его месте я поступила бы так же. Потом он увидел, как Пич кивнул и пробормотал:

— Надо идти.

— Хорошо, — ответила Фокс и направилась к лошадям. — Поставьте мула с деньгами в середину связки. За деньги отвечаете вы, а не я. Вы меня слышите, ребята? Если из-за них возникнут неприятности, это ваша проблема, а не моя и не мистера Эрнандеса.

— Спасибо, — тихо произнес Таннер. Свернув телеграмму, он положил ее во внутренний карман. Хранить ее не было необходимости, но он все время ее перечитывал.

— Если повезет, мы сможем добраться до Денвера немного раньше, — заявила Фокс. — Это будет зависеть от того, как пойдут дела.

— А ваши родители живы? — спросил Таннер, удивившись, что она так легко сдалась.

— Они оба умерли. Очень давно. — Она глянула на Пича, который уже был в седле и ждал. — Первые несколько дней мы с Пичем поведем мулов, чтобы вы и ваши парни привыкли к седлам, а потом мы поменяемся. Сегодня наш путь будет недолгим. Мы дойдем только до Золотого каньона. Нам нужно время, чтобы понять, как мы будем разбивать лагерь и кто за что будет отвечать.

После того как Ханратти и Браун закончили перестановку мулов, Фокс остановилась возле мула, груженного золотом.

— Вы действительно думаете, что по нашему следу могут пойти преступники? — спросил Таннер, садясь на свою лошадь. А до этого он проверил, хорошо ли привязан его спальный мешок, на месте ли фляжка и зачехленное ружье.

— Ага. — Она внимательно наблюдала за тем, как Ханратти и Браун садились на лошадей. — Ваше золото будет большой проблемой, скажу я вам. Вы хорошо знаете свою охрану?

— Я им доверяю, — сухо отозвался он.

— Ладно. — Кивнув, она ловко вскочила на своего мустанга. Прикрепив веревку, на которой она будет вести за собой трех мулов, она тронула шпорами бока лошади. — Поехали.

Таннера не удивило ни то, что она сидела на лошади так, будто родилась в седле, ни то, как легко она повела за собой мулов. Что его действительно удивило, так это то, что он доверился этой маленькой сердитой женщине. Он посмотрел на золотисто-рыжую косу, спускавшуюся по спине вдоль бесформенного пончо. Он будет ехать за этой пламенеющей косой более тысячи миль.

Он лишь молил Бога о том, чтобы она была права, заявив, что они доберутся до Денвера до первого мая.