В кольце твоих рук - Ли Бристол Страница 8

— К сожалению, отца уже нет!.. — Саймон досадливо поморщился — ему вовсе не хотелось, чтобы имя отца упоминалось при подобных обстоятельствах.

— Но Иден совершенно отбился от рук! — продолжал настаивать Спотсвуд. — Сейчас он даже еще сильнее, чем тогда, когда мы сообща выступили против него. Это — наше упущение, мы не должны были ему позволять…

Саймон лишь слегка пожал плечами:

— Это еще раз доказывает, что не нужно предпринимать непродуманных поступков.

— Вы совершенно правы. Разумеется, мы всё еще раз как следует обсудим…

— Вовсе нет! — резко оборвал собеседника Саймон. — Я уже сказал, что ни во что не вмешиваюсь. Мое дело — сторона.

— Мы ведем войну, сэр! — вспыхнул Спотсвуд. — Может быть, необъявленную, но самую настоящую войну. Да поймите же вы наконец, что все эти пираты, почему-то столь любезные вашему Идену, в сто раз опаснее для короля, чем любые французы или испанцы! Вспомните, сколько мы потеряли из-за них за один лишь прошлый год! Если мы не предпримем срочных мер, то скоро на наши берега хлынут целые потоки этих варваров, и все нелегкие труды, направленные на то, чтобы принести сюда хоть какую-то цивилизацию, будут перечеркнуты. Где же ваш патриотизм, сэр, ваша честь, наконец?

На губах Саймона мелькнула чуть заметная улыбка.

— Я вовсе не спорю с этим, — произнес он. — Разве я не предоставил вам средства для поимки Черной Бороды, когда вы попросили? Если вам нужны деньги на борьбу с пиратами, я всегда к вашим услугам. Но не кажется ли вам, сэр, что вы слишком преувеличиваете опасность этих ваших пиратов, а борьба с ними стала для вас просто навязчивой идеей? Нужно, наконец, трезво посмотреть на вещи…

— Какая, к черту, навязчивая идея! Поймите: речь идет о жизни и смерти!

На минуту в столовой воцарилась тишина. Стоявший поодаль лакеи в парике и ливрее подошел к Саймону, чтобы наполнить его бокал, — Саймон и сам не заметил, как опустошил его до дна.

— Я фермер, сэр, а не солдат, — спокойно произнес он. — У меня и так достаточно забот — дом, сестра, и мне трудно понять ваше… — он помолчал, подбирая слова, — особое внимание к тому, что происходит на морях. Мне кажется, вы все же несколько преувеличиваете…

Спотсвуд, откинувшись в кресле, с хмурым видом пристально разглядывал гостя. Помолчав с минуту, он произнес:

— Знаете, в чем ваша проблема, сэр? Вы чувствуете себя в безопасности в вашей крепости, так как с тех пор, как мы поймали Черную Бороду, перестали нести какие-либо потери от пиратов, и теперь для вас они словно не существуют. Я не удивлюсь, если вы скажете, что мои патрули, которые я расставил по всему побережью, — ненужная роскошь.

Саймон хотел было что-то возразить и стал подыскивать слова, чтобы ответ не был слишком невежливым, но Спотсвуд не дал ему заговорить.

— Действительно, непосвященному может показаться, что патрули бесполезны, — продолжил губернатор, — поскольку каждый день хоть одному пиратскому кораблю да удается их избежать. Но уверяю вас, сэр, моей вины в этом нет: я делаю все, что в моих силах. И не будь я Александр Спотсвуд, если следующий пиратский корабль, что рассчитывает найти тихую гавань под крылышком Идена, не попадет ко мне в руки! — Он перевел дыхание, чтобы немного успокоиться. — Дело не в том, что у нас не хватает военной силы — ее у нас как раз достаточно, — дело в нашей апатии. Вы думаете, что кризис давно прошел, опасность миновала, — и так, в общем-то, думает большинство. Мы все хотели бы, чтобы король предпринял что-нибудь против пиратов, и он действительно делает кое-что, но этого недостаточно. Разумеется, победа капитана Роджерса в Нассо была блестящей. Все знают, что он был послан на Багамы для уничтожения одного из самых крупных пиратских гнезд и отлично справился с этим заданием. — Спотсвуд наклонился ближе к Саймону, и в глазах его мелькнул опасный огонек. — Но что сделал Роджерс на самом деле? Он просто прогнал пиратов с островов. Теперь они осели на побережье континента и прекрасно себя чувствуют, потому что к тому же еще получили покровительство нашего общего друга Идена. Их число нисколько не уменьшилось, даже увеличилось, и такие, как вы, сэр, с вашим равнодушием, рано или поздно дождетесь того, что они вас уничтожат! Поймите, Саймон, для жителей Северной Каролины пираты сегодня представляют не меньшую опасность, чем десять лет назад индейцы тускарора…

Саймон помолчал с минуту, а затем решительно поднялся. Глаза его сверкали, губы были поджаты.

— Если вы помните, сэр, — гневно произнес он, — политики тогда во все это почти не вмешивались. Население само прекрасно справилось с индейцами. И так должно быть сейчас.

Однако слова Саймона не смутили губернатора:

— Верно, но каких жертв это стоило! Тускарора были гордой, воинственной нацией, и покорить их оказалось совсем не просто.

— Если уж на то пошло, этой войны вообще можно было избежать — стоило только Англии заплатить индейцам за то, что она у них отняла…

Спотсвуд пристально посмотрел на Саймона:

— Сдается мне, сэр, что вы не так уж и безразличны к политике, как пытаетесь изобразить… Я даже не удивлюсь, если узнаю, что в глубине души вы — самый отъявленный бунтовщик, который сочувствует всем этим пиратам!

Саймон лишь усмехнулся, зная, что Спотсвуд на самом деле дразнит его.

— Вы давний и почетный друг нашей семьи, губернатор, — произнес он с легким поклоном, — и всегда можете рассчитывать на самый радушный прием в моем доме — как, смею надеяться, и я в вашем. Но, — он обезоруживающе улыбнулся, — в следующий раз мы с вами будем говорить о более приятных вещах, чем пираты или политика. Да и теперь мне не хотелось бы портить впечатление от столь восхитительного ужина.

— Может быть, все-таки останетесь на ночь? — не сдавался Спотсвуд. — Завтра утром мы сможем встретиться с моими советниками и все как следует обсудить…

— Благодарю за честь, сэр, — вежливо, но настойчиво произнес Саймон. — Мой кузен Кристофер ждет меня, чтобы перекинуться в карты, а я не люблю опаздывать.

Молодой человек поклонился и покинул комнату.

Спотсвуд откинулся в кресле. Он чувствовал себя побежденным, но не потерял надежду когда-нибудь взять реванш.

— Ах, мой юный друг, — произнес он вслух, — как вы еще наивны! Надеюсь, рано или поздно вы все-таки поймете, что я прав. Дай только Бог, чтобы это не случилось слишком поздно…