Перемены - Даниэла Стил Страница 8

— Как ты себя чувствуешь сегодня?

— Неплохо, — еле слышно произнесла она.

Он кивнул.

— Прошло совсем немного времени. С каждым днем тыбудешь чувствовать себя все лучше.

Казалось, что с помощью слов он хотел влить в нее свою силу,но Салли медленно покачала головой.

— Разве я когда-нибудь обманывал тебя?

Она снова повела головой и заговорила, несмотря на то, чтонеудобный зонд царапал ей заднюю стенку горла:

— Оно не будет работать.

— Если ты захочешь, все будет в порядке. — УПитера внутри все напряглось. Она не имеет права так думать. Не сейчас.

— Оно не приживется, — прошептала она.

Но он, сжав челюсти, упрямо замотал головой.

Черт побери, прочему она сдается?. И откуда ей знать?..

Он весь день боялся именно этого. Она не должна отказыватьсяот борьбы. не может совсем как Анна…

Почему они вдруг теряют желание бороться за свою жизнь? Длянего это было самым худшим сражением.

Хуже, чем наркотики, отторжения, инфекции. С ними можно былобороться хоть в какой-то мере, но только если у пациента осталось желание жить,вера, что он будет жить Без этого борьба невозможна.

— Салли, у тебя все идет хорошо. — В словахзвучали убежденность и сила. Питер больше часа просидел у постели девушки,держа ее за руку Затем пошел на обход, заходя в каждую палату, уделяя стольковремени, сколько требовалось для того, чтобы объяснить пациенту подробностибудущей операции или недавно сделанной, помочь разобраться в своих ощущениях,успокоить страхи и вселить надежду. После обхода он вернулся в палату к Салли,но она снова спала, и Питер долгое время стоял, наблюдая за ней. Ему ненравилось ее состояние Она оказалась права; он нутром чувствовал это Ее телоотторгало сердце донора, хотя на это не было причины. Оно прекрасно подходило.Но инстинктивно Питер понимал, что оно появилось слишком поздно для Салли, иего охватило предчувствие надвигающейся утраты, которое свинцовым грузом давилона него.

Он прошел в небольшой бокс, которым пользовался в качествекабинета, и позвонил в свои офис узнать, не нужен ли он там.

— Все в порядке, доктор, — произнес уверенныйголос. — Вам только что звонили из Нью-Йорка — Кто? — спросил онбесстрастно. Возможно, звонил какой-нибудь хирург, желавшийпроконсультироваться по сложному случаю, но мысли Питера были заняты СаллиБлок, и он надеялся, что там могут подождать.

— Мелани Адамс, из программы новостей четвертого каналателевидения.

Даже Питер знал, кто она, несмотря на свою погруженность вработу.

— Вы знаете зачем?

— Она не сказала, вернее, не объяснила подробно. Толькоупомянула, что это срочно и речь идет о маленькой девочке.

Он удивленно поднял брови, услышав это, даже у комментаторовтелевидения могут быть дети, и возможно, дело касается ее собственного ребенка.Он записал оставленный ею номер телефона, взглянул на часы и набрал номер.

Его тотчас соединили, и Мелани бегом понеслась через всюстудию к телефону.

— Доктор Галлам? — По голосу чувствовалось, чтоона задыхается, а на другом конце звучал глубокий и сильный голос Питера.

— Да. Мне передали, что вы звонили.

— Я не предполагала так быстро услышать вас.

Наш справочный отдел дал мне ваши координаты. — Ей тожедоводилось слышать о нем, но, поскольку он жил на Западном побережье, Мел дажев голову не пришло позвонить ему, а те четверо, которых назвал ей Грант,отказались. Никто из них не хотел делать операцию чернокожей девочке. Их пугалатакая реклама, к тому же они не желали работать без вознаграждения. Меланипозвонила также одному известному хирургу в Чикаго, но он уехал в Англию иШотландию читать курс лекций. Она быстро рассказала Галламу о маленькойдевочке, и он задал ей ряд конкретных вопросов, на которые она теперь моглаответить. За этот день она уже многое выяснила, поговорив с четырьмя другимиврачами.

— Интересный случай. — Затем он спросил безобиняков:

— А что в данном случае интересует вас?

Мел быстро вздохнула, это было трудно объяснить.

— По правде говоря, доктор, я должна сделать репортаждля телевидения о сострадательном враче, о смертельно больной маленькой девочкеи о том, как делают пересадку сердца и как оно потом работает.

— В вашей затее есть смысл. Правда, меня смущаетреклама. К тому же очень трудно найти донора для ребенка. Скорее всего намследует прибегнуть к несколько другим методам лечения.

— А именно? — заинтересовалась Мел.

— Это будет зависеть от состояния девочки. Сначала мненужно будет осмотреть ее. Мы могли бы попытаться подлечить ее собственноесердце и вернуть его на место.

Мел сдвинула брови: это может вызвать сенсацию.

— Ваш метод помогает?

— Иногда. Она сможет перенести такую" поездку?

Что говорят ее врачи?

— Не знаю. Мне надо выяснить. А вы действительно готовысделать эту операцию?

— Возможно. Но только ради девочки. — Он вновьвысказался весьма прямолинейно, но Мел не могла упрекнуть его за это: онпредлагал сделать операцию ребенку, а не устраивать спектакль для выпускановостей, выступая в роли главного героя. Она прониклась к нему уважением.

— Вы дадите нам интервью?

— Да, — не колеблясь, произнес он. — Я простохочу объяснить, почему я вообще берусь за это дело.

Я — врач и хирург, взявший на себя конкретные обязательства,которые я выполняю. Я не собираюсь ни для кого устраивать цирк.

— Я и не пошла бы на это, тем более с вами.

Он видел ее репортажи по телевидению и был почти уверен, чтоона говорит правду.

— Но мне бы хотелось взять у вас интервью. А если высделаете пересадку сердца Патти Лу, это может послужить началом интересногорепортажа.

— О чем? Обо мне? — Казалось, он был удивлен, какбудто никогда прежде ему не приходила в голову подобная мысль, и Мелулыбнулась. Неужели он не понимал, насколько был известен в стране? Возможно,он настолько ушел в свою работу, что действительно не подозревал о своей славе.Или это его не волновало. Питер Галлам еще больше заинтересовал ее.

— О кардиохирургии и пересадках сердца вообще, если вамтак больше нравится.

— Согласен. — Она почувствовала улыбку в егоголосе.

— Это можно устроить. А теперь, как мы поступим с ПаттиЛу?

— Назовите мне фамилию ее врача. Я позвоню ему ивыясню, что мы можем сделать. Если девочку можно оперировать, присылайте ее комне. — Внезапно ему в голову пришла еще одна мысль. — А ее родителисогласны?