Очень тесные связи - Дэй Леклер Страница 8

— Вот только почему-то у всех, кроме тебя, этих сомнений предостаточно. — Джек рывком потянул узел галстука. — Полиция ко мне приглядывается, и Макдонах меня уже пару раз допрашивал. Мне даже кажется, он считает, что убийца — это я.

— Да, но арестовывать, а уж тем более сажать за решетку тебя пока еще никто не собирается. — Вот только слова Ники прозвучали не слишком уверенно.

— Я знаю. И я знаю, сейчас у полиции есть только косвенные доказательства. Вот только все равно это не отменяет того, что моего отца кто-то убил, а в это время моя машина стояла рядом с офисом «Кинкейд групп». И я хочу, чтобы ты помогла мне найти убийцу. Или хотя бы доказать мою невиновность.

— Я не могу и не буду вмешиваться в расследование полиции. — Ники покачала головой. — Конечно, Чарльз — друг семьи, но он не потерпит этого даже от меня.

— Но я и не предлагаю тебе вмешиваться. Твои отчеты просто великолепны. — При этих словах Ники начала отнекиваться, но Джек ее резко остановил: — Они действительно великолепны. Они логичны, точны, подробны. У тебя явно аналитический склад ума, и ты отлично умеешь работать с большими объемами информации, вычленяя все самое важное. И мне необходима твоя помощь.

— Я не понимаю, на что ты надеешься. Неужели ты думаешь, я найду нечто такое, что просмотрела полиция?

— А может, полиция просто не захотела посмотреть повнимательней, когда у них под рукой оказался подходящий подозреваемый?

— Нет. — Ники посмотрела ему прямо в глаза и провела ладонью по его щеке. — Чарльз не такой.

— Кинкейды просто от радости запрыгают, если на меня повесят всех собак. — Джек поцеловал ласкавшую его руку. — Я скорее удивлюсь, если узнаю, что они не подговаривают Чарльза побыстрее меня арестовать. Ведь тогда они не только получат полную власть над «Кинкейд групп», но и избавятся от маячившего на горизонте ублюдка.

— Во-первых, Чарльза подговаривать бесполезно. Иначе он не арестовал бы жену Реджинальда, которую отпустили только тогда, когда она позволила Каттеру Рейнольдсу рассказать, что в ночь убийства она была с ним и что последние три года они были любовниками.

— Ладно, ты права, — неохотно кивнул Джек. — Вот только это не отменяет того, что за последние пять месяцев подозреваемых осталось совсем немного. И ко мне полиция присматривается пристальней всего. И я не собираюсь сидеть и спокойно ждать, пока они найдут какие-нибудь неопровержимые доказательства и забросят мне петлю на шею. Так что даже если ты откажешься, то я сам начну искать убийцу.

— Ты практически не оставляешь мне выбора, — нахмурилась Ники.

— А разве я не говорил, что похож на Крейга?

К счастью, при этих словах лицо Ники просветлело, как небо ясным солнечным утром.

— Ты никогда не будешь таким, как Крейг, — заверила она твердо.

В этих словах звучало столько нежности, и Джек даже не нашелся что на это ответить. Зато он отлично знал, что ему стоит сделать, поэтому без лишних слов осторожно притянул Ники к себе и поцеловал, слегка куснул ее нижнюю губу, провел по ней языком, снова поцеловал, неторопливо смакуя ее вкус.

— Я тебе когда-нибудь говорил, что у тебя самые потрясающие губы на свете?

— Нет, — улыбнулась Ники и снова его поцеловала.

— Но они потрясающие. Размер, форма, все идеально. Пухлые и чувственные. И умные. Очень-очень умные, прямо как их хозяйка.

— Что ж, позволь вернуть комплимент, — рассмеялась Ники, — а то я как раз подумала, что у тебя отличные губы и ты мастерски ими владеешь. — Она провела пальцем по его губам, слегка потянув за нижнюю, почти так же, как он чуть раньше. — Ты всегда начинаешь неторопливо, ласково и заманчиво. Вот примерно так… — С этими словами Ники так искусно продемонстрировала свое мастерство, что Джек сразу забыл обо всем на свете и почувствовал, как кровь приливает не к губам, а совсем к другой части его тела. — А потом ты проскальзываешь внутрь, так же плавно, как утреннее солнце, встающее над океаном, что окрашивает все в золотые тона. Отнимаешь мое дыхание. Я и сама не знаю, как это у тебя получается, но ты действительно его крадешь. А взамен даришь свое, так что мне по-прежнему есть чем дышать.

— Ники… — прошептал Джек, он и не помнил, чтоб его когда-нибудь так же сильно трогали чьи-то слова.

— Люби меня сейчас, Джек, укради мое дыхание и раскрась мой мир в золотые тона. Прямо сейчас.

Джек не заставил просить себя дважды и, нависнув над Ники, сорвал с себя пиджак и галстук, когда рубашка заупрямилась и не захотела расстегиваться, он просто порвал ее и отбросил в сторону, а Ники уже помогала ему непослушными руками избавиться от брюк. Ей потребовалась целая вечность, чтобы справиться с пряжкой и молнией, но в итоге они совместными усилиями одолели всю его одежду. И пришел черед Ники.

Под ее халатиком красовалось все то же белье, которое она надевала сегодня утром при нем. И теперь Джек с превеликим удовольствием наконец-то стянул его с Ники. Ее волосы цвета воронова крыла свободно ниспадали ей на плечи, подчеркивая белизну кожи. Ники заманчиво улыбнулась и откинулась на подушки, обещая грядущие наслаждения.

Время на мгновение остановилось, и Джек вспомнил, как впервые увидел прекрасно сложенную Ники в обтягивающем платье на холостяцком аукционе. И сразу же понял, что безумно ее хочет. А когда она остановилась и посмотрела на него, в нем проснулось такое яростное желание, какого он еще никогда не испытывал ни к одной другой женщине.

Она стояла и бесстрашно смотрела на него своими огромными глазами цвета сапфира, а потом купила его за тысячу долларов, просто чтобы пообедать с ним. А ведь несмотря на то, что все деньги шли на благотворительность, никто больше не хотел его покупать. Так мало того, она еще потребовала и желание, хотя до сих пор им так и не воспользовалась. Вот только Джек не сомневался, что рано или поздно она его обязательно использует. И уже в тот первый вечер Джек держал ее в своих объятиях и целовал, пытаясь навеки оставить на ней свой отпечаток.

Вот только вышло все с точностью до наоборот. Это на нем остался ее отпечаток.

С того самого первого поцелуя он чувствовал с ней неразрывную связь, которую при всем желании не смог бы объяснить словами. Такая глубина чувств Джека даже тревожила. Вдруг его отец испытывал то же самое к его матери? И что хуже всего, эта страсть отвлекала его от работы, мешала идти к давно поставленным целям, заставляла задуматься о верности своих поступков и решений. И это ему уже совсем не нравилось. Вот только это недовольство ничего не меняло. Джек хотел ее все так же отчаянно и ничего не мог с собой поделать. Да и не хотел.

— Что-то не так? — мягко спросила Ники.

— У тебя просто талант выводить меня из равновесия, — неохотно ответил Джек.

— Может, мне стоит извиниться? — серьезно спросила Ники.

— Стоит.

— Жалко, а то мне так нравится выводить тебя из равновесия.