Ладинец - Лариса Шубникова Страница 8

Влас разглядывал чудную девку и с мыслей важных сбивался. Лик ее поменялся: губа обычной стала, даже красивой, а нос прямым с гордыми крыльцами. Синяки под глазами после побоев еще проглядывались, но уж не цвели тем буйным цветом, что поутру. Вроде похорошела?

Глаза синие жгли взглядом, едва искры не летели, и не смотреть в них Влас не мог никак. Бедовые глаза-то, красоты неописуемой и огня редкого.

– Елена, кто тебя пестовал? – вопрос сам соскочил с языка против Власова хотения.

– Чего? – Елена удивилась, рот приоткрыла и замерла.

– Того. Мать твоя, знаю, постриг приняла после Лаврова рождения. Тебе тогда сколь было? Годков семь, не боле. Соплюха в рубашонке девчачьей. А потом кто тебя учил? Мамки-няньки?

– Тебе зачем, Влас? – она прищурилась, видно, пыталась уразуметь, о чем он ей говорит.

– Надо, ежели спрашиваю.

– Была тётка Наталья… – Еленка замялась и брови свела.

Влас едва не хохотнул, так непривычно было видеть эту гордячку в недоумении.

– Была и сплыла? Оно и понятно, я бы и сам от тебя сплыл. Так кто, Елена? – спрашивал и сам себе удивлялся. Вот оно ему зачем?

– Твое ли дело, Влас? – закипела боярышня, наново принялась глазищами высверкивать. – Ты зубы-то мне не заговаривай! Пустишь в скит?

– Не пущу, не ярись. Отец учил? – сказал-то примирительно.

Она снова замолкла, лишь ресницами смоляными хлопала. Влас подумал, будь она птицей, то и взлетела бы от такого трепыхания.

– А если и так, тебе-то что? – Елена спину выпрямила и руки сложила на груди: ни дать, ни взять боярыня родовитая.

– Из лука метко бьешь? – Влас снова приметил засечину от кольца на большом пальце.

Еленка едва себя не уронила, так изумилась!

– Ты ведун, что ли? Бесов ближник? – ахнула боярышня.

– Так-то глянуть, к бесу ты ближе, не я. Смирения никакого, смерть стрелой сеять обучена. Еще и гордыней полна, – Влас аж напыжился с того, что смог удивить деваху, едва шелом из рук не выронил. – Не примут тебя в скит, Елена, не примут.

– Зато ты примешь, да? Оно и понятно, сундук-то с золотом вон он, под боком. Жаль упускать, – она быстро оправилась, уже не удивлялась, но сердилась.

– Приму. Как не принять? Само в руки упало. Да и отцов уважить надо, Елена. Сговорили нас не просто так, а по дальнему умыслу. Разумеешь, о чем я? – решил Влас пытать ее дальше.

– Тут и дураку ясно. Зотово оплот с заката. Ежели что, ляшьи зубы на себя примет первым. А Сомово с восхода обережет, вздумай враг по воде идти, – выговорила тихо, раздумно, но будто опасаясь чего-то. – Токмо в Зотовке теперь иной хозяин. Чай и с ним можно уговориться. Ай, не так?

Вот оно! Влас к тому и вел. Понял, что стережется боярышня, боится довериться. А, стало быть, не понимает пока, кто вражина, а кто дружка.

– Ты мне вот что скажи, что за ратник опричь Нестора трется? Который с рыбьими глазами, – и подался вперед, не желая упустить ни одного слова.

Елена брови свела, перестала яриться и изгаляться, сама придвинулась:

– Что? Думаешь, недруг он?

Влас помолчал и решился говорить правду:

– Не понравилась мне его морда. Не наша. Иного корня.

– Верно приметил. Молчит он, Влас. Я так мыслю, боится слово молвить, чтоб себя не показать. Я однова слыхала, как он лается. Зацепился кафтаном за короб в сенях, едва не порвал, так шипел не по-нашему. Лях он. А ежели раздумать, то ясно все становится. Откуда всплыл Неська? Ведь ни кола, ни двора не было, а тут на тебе, в бояре угодил. На плечах ляхи внесли в хоромы-то. Всех запугали, лиходеи. А ляхам, видать, посулился Нестор отплатить. Теперь и Лавра… – тут она осеклась.

– Правильно размыслила, Елена. А теперь думай дале. Ежели Неська позвал ляхов в Зотовку, так что будет? Воровать примутся, бесчинствовать. Еще своих зазовут. И что тогда останется от Зотово, а потом и от Сомово? Вижу, поняла. Ты оттого Лавра боялась оставлять? Говори ты, не молчи, – Влас кулаком пристукнул по колену.

– Лавруша Нестору помеха. Убьет, – и закручинилась, голову опустила.

Коса толстая по плечу скользнула, да и упала на руки боярышне, что бессильно лежали на коленях.

– Выкусит, – тихо молвил Влас. – Не видать ему Лавра, не опасайся.

– Чего?! – вскочила с бревна-то, глазищи распахнула. – Что ты говоришь-то, не пойму?!

– Вот знал, что с девкой связываться не надо. В голове пусто, токмо ветер свищет, – улыбнулся боярич, но томить Еленку не стал. – Люди мои за ним пошли. Мыслю, что уже везут его в дальний скит, в Череменец. Спрячут там до поры. А ты, Елена, нужна ему будешь потом, чтобы людям слово молвить и указать, что брат он твой и нет подлога-то. Уяснила?

Такого ее взгляда он еще не видал. Все осветил вокруг: и дерева золотые, и речушку прозрачную и будто синь небесная чище стала. А уж когда улыбнулась белозубо, то Власа и вовсе ослепило. А потом…

– А чего молчал, медведь?! Напыжился, как петух! Охота была на боярышню злую глядеть?! Издевался?! – озлилась так, что пальцами хрустнула, так персты сжала.

Влас, вроде и привычный к ее крикам, снова не сдержал гнева:

– Опять орать?! Все в кучу смела! Пустоголовая! Начни я языком молоть, много пользы было бы?! – кричал и думал, что не было еще человека, который бы гневил его так, как эта синеглазая Еленка. – Ты уж реши, медведь я иль петух! Словами-то бросаешься, как свинья грязью! Тьфу! Чтоб я еще раз с девкой разговоры разговаривал, да ни в жизнь!

– Во как! Свинья, говоришь?! А катись-ка ты отсель, женишок ласковый! – топнула ногой в сапожке, еще и перстом указала, куда Власу надо идти.

– Я покачусь, я сейчас так покачусь! – уж двинулся было проучить сварливую, но застыл. – Елена, а Рыбий глаз знает, сколь приданого за тобой дадено?

Она смолкла, а потом закивала, заполошилась.

– Влас, тикать надо. Ежели решит отнять, так всех нас посекут. Ты чего стоишь? Беги, людей поднимай! – и сама заметалась, не зная, куда ей надо.

– Цыц! Сундук твой уже окольным путем в Сомово везут. А люди мои упреждены. Токмо не знал я, что ляхи в Зотовке. Елена, ежели налетят, так ты скройся. Бери подружайку свою и под возок. Опричь будут мои ратные. Управимся. Отец мой знает, отряд навстречу вышлет. Бояться не смей, квохтать, как кура, тоже не моги. Помни себя! – Влас уже шелом на голову надел и вытягивал меч из ножен.

– Лук дай полегче. Сыщешь? И колчан полный, – Еленка достала из рукава кольцо лучное и на палец натянула. – Не стану под возком сидеть и смерти дожидаться. Мне еще Лавра на ноги ставить.

– Я кому говорю?! Пню трухлявому… – договорить Влас не успел.