Невозможный Роман - Юлия Резник Страница 8

- Постойте… Фресок вообще не нужно касаться…

- Да в курсе я! В курсе, вы же ясно дали понять! Речь о новых, тех, что мы под старым слоем штукатурки обнаружили. Над камином в малом зале…

- Как обнаружили? Что, вот только сейчас?

- Именно! Мы же, как вы велели, сегодня стали счищать штукатурку, чтобы просверлить дыры под инъекторы-электроды…

- Да…

- А там, говорю же, фрески! Они у нас не учтены нигде. Что делать будем? Сверлить или…

- Ни в коем случае! – проорал Роман, вскакивая. – До моего приезда – никаких работ. Попробуйте осторожно освободить участок от штукатурки, чтобы иметь представление о площади картинки. И на этом все.

- Если там не просверлить дыры – придется всю электросхему менять… - бубнил Виктор Сергеевич, не слишком обрадованный такой перспективой.

- Придется – значит, будем менять! – отрезал Поляков. Сверился с часами и с досадой поморщился. – Я завтра приеду, сам посмотрю. Пока ничего не трогайте! – на всякий случай напомнил он.

- Есть не трогать, шеф, - тяжело вздохнул Виктор Сергеевич.

Роман коротко попрощался с подрядчиком и задумчиво уставился в окно. С такого расстояния там ничего толком не было видно. Даже макушки деревьев были значительно ниже. Но если дождаться вечера и подойти чуть ближе, из них открывался просто потрясающий вид на город. Поляков провел много часов, стоя у этого огромного, от пола до потолка, окна.

Скорее бы увидеть эти чертовы фрески… Романа сжирало нетерпение. И если бы не необходимость заботиться о племяннице, он бы рванул на объект, не задумываясь. А так придется ждать утра и снова вести Женьку в садик, в который он обещал себе больше не показывать носа.

Да что же это, мать его, за дерьмо!

А потом Полякова будто бы осенило. Он выскочил из кабинета и рванул в отдел кадров.

- Васильева приходила?

- Как раз у Елизаветы Михайловны оформляется, - отрапортовала помощница той самой Елизаветы Михайловны. Роман успел лишь качнуть головой, как в кабинет выплыла сначала его кадровичка, а следом – змея Аглая, собственной персоной.

- Вы мне нужны, - нахмурился Поляков, обдавая взглядом в миг стушевавшуюся девицу. В тот момент ему показалось, что в её глазах мелькнуло раскаяние, но Роман тут же отмахнулся от этой мысли, как от несостоятельной и даже опасной. Она сама начала эту войну. В которой его устроит разве что только победа. И никакие виноватые взгляды его не разжалобят. Тем более что секундой спустя никакой вины в них не осталось и вовсе.

- Господи, что у вас на голове! – не сдержался, пропуская вперед горе-реставраторшу.

- Волосы, – спокойно глядя в его глаза, ответила та. Роман моргнул. Взбешенный безмятежностью, прозвучавшей в голосе девушки. На фоне Аглаиной сфинксской невозмутимости собственное поведение казалось Полякову каким-то взбалмошным и незрелым. Какое ему вообще дело до того, в какой цвет эта женщина выкрасила свои волосы? Ясно, какое! В природе все ядовитые твари имели яркий окрас. А зачастую еще и раздвоенные языки или мерзкие щупальца. – Так у вас ко мне какое-то дело?

- Ну, не просто же так я вас позвал. – Взгляд Романа скользнул по золотой табличке на двери, из которой следовало, что за ней находится конференц-зал. Он решительно нажал на ручку и втолкнул Глашу в открывшийся проем. В свой кабинет вести эту дамочку ему почему-то совсем не хотелось. – Пять минут назад мне позвонил прораб и сказал, что под слоем штукатурки в малой гостиной обнаружили ранее неизвестные фрески. Мне нужно, чтобы вы на них посмотрели.

- Что?! – От удивления и неверия Аглая даже чуть приоткрыла рот. – Постойте… Я, кажется, встречала упоминания о том, что в оформлении старой баши, уцелевшие остатки которой удалось вписать в новый проект дворца, использовались фрески, но в более поздних источниках об этом не упоминалось, и я решила, что допустила ошибку в переводе…

- Переводе? – изогнул бровь Поляков.

- Да, - отмахнулся Аглая и, кусая губы, прошлась по комнате. Выглядела она при этом настолько возбужденной, что Роман на секунду на ней залип. Ох, как ему это было знакомо! Черт... Все же находки подобного рода намного лучше, чем секс. – Эти источники были датированы концом семнадцатого века. С тех пор фонетика и морфология языка подверглись существенным изменениям. А я все же не лингвист…

- Постой… Ты хочешь сказать, что владеешь древненемецким? – Перешел на «ты» Роман.

- Нет. Вы что? Эпоха древненемецкого языка закончилась еще в одиннадцатом веке…

- Спасибо за экскурс в лингвистику, - съязвил Роман.

- Обращайтесь… - вернула любезность Глаша. Еще раз прошлась по комнате. Остановилась, задумчиво постучала пальцами по губам, привлекая к ним внимание Полякова. - Но, что, если перевод был верным и это все же они?! Боже, я хочу их увидеть! – словно забыв о собеседнике, Аглая быстро пересекла комнату и кулем рухнула на диван. Ноги ее больше не держали.

- Ой! – послышался тоненький голос.

- Женя? А ты здесь какими судьбами?

- Ну-у-у, - протянула девочка, зевнув, - я смотрела мультики, а потом, видимо, уснула.

- Интересно, как долго ты просидела здесь без присмотра?

Роман вспыхнул, чувствуя кожей, как расползается по коже жар. И хоть он всегда был уверен, что краснеть разучился, сегодня его ждал чертов сюрприз.

Да, что ж такое-то, блядь? Что не так с этой бабой?!

- Я отвлекся лишь на разговор с вами, – процедил Поляков. – И на будущее – вас это вообще не должно касаться. Надеюсь, я ясно выразился?

Аглая стушевалась и впялила взгляд в пол. Черт! Она снова кусала губы. И от этого те выглядели неприлично ярко на ее бледном, лишенном всяких красок лице. Блядский рот!

- Так вам ясно? – злясь на себя, переспросил Роман.

- Да. Извините…

- Проехали. Касаемо нашего предыдущего разговора…

- Да?

- Я хотел бы, чтобы вы подъехали туда завтра. Скажем, к девяти утра… И посмотрели на фрески своими глазами. После от вас я жду детальный отчет. О состоянии фрески и ваших предложениях по ее реставрации.

- Как в девять утра? Но садик открывается лишь в семь… До замка же ехать часа два с половиной – и это, если не будет пробок.

- Кажется, вы утверждали, что профессионал? Прямо вчера, когда принудили меня взять вас на работу.

Аглая захлопнула рот, так что клацнули зубы, и резко кивнула:

- Хорошо. Я буду на месте к девяти.

- Не забудьте оформить пропуск на объект.

- И где же мне его оформить?

Роман не знал, как можно говорить, сцепив зубы, но у его реставраторши это получилось с успехом. Как будто она владела искусством чревовещания. Впрочем, чему удивляться, учитывая то, что она свободно читала на древненемецком?