Желания и фотографии - Кейт Харт Страница 8

– И это из-за меня?

– А из-за кого же! – смеюсь я. – Ты только погляди, у меня же складка на складке, а это жуткое платье всеми силами пытается удержать их!

– А по-моему, ты очень милая девочка.

– Только погляди, какое напуганное у меня выражение лица. Такое чувство, что все мышцы свело. Кстати, именно тут я понимаю, что платье треснуло. – Меняю фотографию на другую. – А здесь я уже получше выгляжу.

– Эмма, ты с самых пеленок была очаровательной девочкой. Какой это год?

– Вот-вот наступит две тысячи шестнадцатый. И какой-то дядька запутается в проводах и упадает на Дерека, а он опрокинет свой коктейль на мое платье.

– Дерек – это он? – показывает мама на фото.

– Угу.

– Симпатичный.

Меняю фотографию на ту, где мы с Дереком смотрим друг другу в глаза, пока все вокруг кричат и ждут наступления нового года.

– Хороший снимок, – тихонько говорит мама и опускает подбородок на мое плечо. – Это же тот самый Дерек?

– Ага. Только в сто раз симпатичнее прошлых двух, – усмехаюсь я. – Это был последний раз, когда он был на этом вашем корпоративе.

– Эмма! Это не корпоратив, а бал!

– Мама, это корпоратив. И наличие маскарадных масок не меняет его суть.

– Разве тебе не нравилось там?

– Не знаю. Наверное, если бы не Дерек, то я бы возненавидела тридцать первое декабря.

– Почему?

– Потому что с тех пор, как вы начали работать в компании мистера…

– Кроуфорда, – напоминает мама.

– Точно. Так вот, с тех пор как мы переехали сюда, тридцать первое декабря мы стали отмечать в этом ресторане на сорок пятом этаже. Не дома, не возле нашей кривой ёлки, а там, где полно незнакомых людей и…всё такое.

– Милая, я не…

– О! Нет, мам, всё хорошо! Если бы вы не брали меня с собой, я бы не познакомилась с этим парнем и никогда не…

– «Никогда не» – что?

– Мне просто было хорошо тогда. Всего лишь раз в году мы с ним проводили вместе несколько минут, но всё это время я так смеялась, мама! И я совершенно не думала о том, что меня ждет за стенами того ресторана. Приходила я туда с мыслями всякими, заботами в голове, но стоило этому парню появиться и всё! Я всё забывала!

– Он тебе понравился?

– Сначала нет, – усмехаюсь я, снова глянув на фотографии в руках. – У меня не тот возраст был.

– Ах, вот что, – смеется тихонько мама.

– Представь себе! Почти до семнадцати лет я считала влюбленных ровесниц – глупыми и наивными дурочками. Ведь есть вещи куда важнее парней!

– Пока что-о-о?

– Пока однажды тридцать первого декабря вот этот вот мальчишка, – указываю я на самую первую фотографию с Дереком, – не появился передо мной вот таким. – Наше последнее фото вызывает во мне легкий трепет.

– Так, значит, ты влюбилась в его симпатичное личико?

– Нет, мам. Я не влюбилась в него, но… Он мне очень понравился тогда. – Решив, что мы слишком уж много уделили внимания воспоминаниям, которые я до сих пор храню в своем сердце, напоминаю: – Разве тебе не пора надевать платье и те новые серьги от Санты?

– Слава богу, у твоего отца есть вкус, – вздыхает мама.

– Эти серьги подарил тебе Санта Клаус!

– Хорошо, Санта Клаус. И ты права, мне нужно собираться. – Мама поднимается, целует меня в макушку и направляется к выходу. Но у двери останавливается и тихонько спрашивает: – Я, конечно, понимаю, ты уже девочка взрослая и у тебя планы на эту ночь, но не хочешь ли ты поехать с нами?

– Ты права, мам. Я уже девочка взрослая и у меня планы на эту ночь, – подмигиваю с улыбкой. – А вот ты поспеши. Потому что, помнится мне, праздник всегда начинается вовремя.

– Хорошо. Эмма?

– Да?

– Если вдруг у тебя изменятся планы и тебе станет одиноко, приезжай, ладно?

– Конечно, мам.

– Только не забудь маску, – подмигивает мне мама.

– Ага. Забегу в карнавальный магазин, – подшучиваю я.

– И надень платье, которое висит в твоем шкафу. Если что, это дело рук Санты! – бросает мама напоследок и выходит из моей комнаты.

Несколько секунд я продолжаю сидеть на кровати, а потом подпрыгиваю на ноги и распахиваю дверцы своего шкафа. Моя старая одежда, которую я ношу только, когда приезжаю на праздники к родителям, ровно висит на вешалках, но посреди серого и невзрачного – что-то белое и почти невесомое… Раздвигаю одежду и замираю при виде белоснежного силуэтного платья на тончайших бретельках и струящимся низом.

– Боже… Что это… Откуда… Ма…

Как я не заметила это чудо, когда сегодня утром развешивала свои вещи? Его здесь определенно не было, значит мама повесила его сюда совсем недавно…

– Мам? – зову я. – Мам, можешь подойти, пожалуйста?

Мой телефон издает громкую мелодию и я достаю его из кармана огромной толстовки с эмблемой своего университета.

– Да, Молли?

– Эм, слушай, а ты не будешь против, если мы поедем за город в дом хорошего друга моего любимого жениха? – смеется она. – Джордан просто спрашивает, а то вдруг ты против и всё такое. Встретим Новый год там и запустим фейерверк на заднем дворе. Как тебе?

Я снова смотрю на платье в шкафу и замечаю то, чего не увидела с самого начала. На узенькой полке справа от изысканного наряда лежит белая полумаска с перьями и сверкающими камнями. Мне нужно срочно поговорить об этом с мамой, потому что… Что-то здесь не чисто… Последние четыре года она не делала ничего подобного… Хотя, может потому, что я впервые за последние четыре года приехала домой на новогодние каникулы?

– Эмма-а-а? Ты где пропала то?

– Я тут, Молли. Знаешь, я… – Мой взгляд невольно опускается на фотографии, проходится по всем углам развернутого письма самой себе и вновь устремляется на платье. – Я тут…мм, погоди, что? Встречать Новый год у какого-то друга твоего Джордана?

– Ау, крошка? Ты вообще слушала, что я говорила тебе? Послушай, я знаю, что ты Джордана не переносишь и знаю это со школы, но он мой жених и я не позволю тебе…

– Да, Молли, прости. Я не так выразилась. Просто…

«Мое желание: хочу увидеть тебя здесь через четыре года, Эмма».

– Глупое желание, – шепчу я себе под нос, невольно окунувшись в прошлое.

– Что? Эмма, черт возьми, ты со мной или где?

– Молли, у меня появились планы! Если что-то изменится – дам знать.

– Что? Какие планы, мы же договорились! Я не видела тебя пять месяцев!

– А я не видела кое-кого уже целую вечность.