Влюбленные антиподы - Ольга Горышина Страница 8

Да ничего… На его месте мог оказаться любой. Просто на горизонте замаячил парень, от которого не было противно и

который не принесет мне разочарования в виде разбитого сердца. Бросить меня Кузьма не бросит, потому что даже не начнёт никаких отношений, кроме… Ну да, если он предложит постель, я не откажусь. Неа…

— А у Таисии будет платье, вот увидишь! — безапелляционно заявила сестра, протягивая мне в полиэтиленовым мешке сандалии.

Сердце дрогнуло, но совсем чуть-чуть.

— Я взяла сарафан.

Мне достаточно купальников. Не буду я навязываться Кузьме и портить ему тренировки. Этого он мне не простит.

— Маша, дай мне поговорить с твоей сестрой наедине, — вдруг заглянула к нам мама, и ее взгляд меня как-то сразу насторожил.

Сестра мигом умотала на кухню, и я услышала, как звякнула посуда, так долго мама молчала, стоя передо мной навытяжку. А потом вдруг резко опустилась на разобранный Машкин диван.

— Не хочешь сама сказать мне правду?

Приехали… Какую правду? Но мне даже подумать не дали. И заодно испугаться.

— Мне позвонила мама Таси.

Все, конец… Я знала, что так будет. Вчера Таська какими только словами не называла меня… по телефону. Встретиться с ней в кофейне я отказалась.

— Ты понимаешь, чем это для тебя закончится?! — подытожила она свой монолог по поводу моей поездки с ее братом. Извиниться для начала за Андрея и коньяк она не подумала.

— Понимаю, но это касается только Кузьмы и меня, — ответила я ровно, хоть грудь и ходила ходуном, а ладонь, в которой лежал телефон, вспотела.

— Его это вообще не касается, — закричала Таська. — Ему похер, кого трахать.

— Я в курсе.

— Комарова, ты дура совсем, да? — голос Таси дрогнул. Или мне это только показалось. — Тебе так на море хочется или ты надеешься его заарканить? Уверяю тебя, не получится. Он тебе даже не позвонит. Ты на себя в зеркало-то смотрела? У него девки все модели, а на тебя даже твой сосед не смотрит!

Там было много слов, но суть укладывалась в эту пару предложений. Разве Тася сказала мне что-то новое? Нет… Однако многое открыла о себе. Да, Кузя меня пожалел. Да и черт бы с ним! Зато у меня будет отпуск. У меня, возможно, даже будет секс с парнем, к которому я бы в жизни не подошла. После этой поездки я, может, стану иначе смотреть на жизнь… Например, решусь на ничего не значащие отношения с кем-то попроще. С признаниями в настоящей любви ко мне же до сих пор никто не подвалил…

— И что? — я смотрела матери в глаза.

Не думаю, что Тихоновых заботило мое будущее. Таська просто хотела получить свое — вернее не дать получить "мое" брату.

— Я еду отдыхать с Кузьмой, потому что я с ним встречаюсь, — перерубила я одним ударом канат, который держал мою утлую лодочку у родного берега.

Мама нервно дернулась. Что-то сказала, но я не поняла… В ушах гудело.

— Мама, я не обязана была докладывать тебе про него. Мне двадцать один. И он не должен отчитываться своей матери, с кем спит. Не надо промывать мне мозги. Я знаю, что делаю. А Таська просто злится на то, что Кузя не хочет с ней ехать из-за ее косяков.

— Она твоя подруга, — едва слышно произнесла мама.

— Приоритеты с возрастом меняются. Сейчас Кузя мне важнее. Еще вопросы будут?

Грубила я специально, чтобы мама обиделась и не стала расспрашивать меня дальше. Я могла сболтнуть лишнее или нелогичное, ведь понятия не имела, что ей там сказала мать Кузьмы, Кузькина мать… Вернее, что ее попросила донести до моей матери дочь.

Таська за меня переживает… Ага, дважды! Не поверю! Я уж лучше поверю Кузьме и тому, как он представил мне ситуацию с нашим отпуском. Что и говорить, он не зря назвал меня дурой. Дура я и есть. Но только в отношениях с его сестрой. С ним-то все предельно ясно. Никаких иллюзий!

— Дашка, у тебя наконец-то парень появился? — ворвалась ко мне Машка.

Ну ё-моё, просила же маму молчать.

— Знаешь, ты так орала…

Может, Маша и права. Да и фиг с ним и с ней — с информацией. Главное, чтобы бабушке не сказали, а то будет нервничать. От нее же отлично скрывают, что у Машки в пятнадцать давно есть парень. Но я маленькая, я всегда останусь для них маленькой, пусть я и старшая из сестёр.

— Слушай, Маш, ничего серьезного… Просто…

Я, наверное, покраснела, потому что сестра расхохоталась:

— Ты просто наконец созрела до секса… Но как бы твой Кузька в чем-то все же прЫнц…

— В белом коне…

Мне самой было смешно от всего этого безобразия. А что будет завтра в аэропорту… Ух… Как бы мне не захлебнуться в правде.