Личный трофей опального генерала. Книга 2 - Виктория Волкова Страница 8

— Пиши про Никифоровку. Типа ездила и понравилось.

— А как же конспирация? — удивилась Санька. — Могут догадаться, что я твоя жена.

— Из поста никто не узнает, Сань, — поморщился Кирсанов.

— Один знает точно, — пробормотала она, с изумлением отмечая, что муж даже остановился и снова сгреб ее в охапку.

— Кто? Говори, — рыкнул, не сдерживаясь.



— Женя Маляев, Красный Перец. Он сегодня у нас Толяна искал.

— А ты откуда знаешь?

— Я знакома с ним, Сереж! В окно увидела. Когда кто-то на кухню заглянул, я отвернулась. Женька теперь в догадках теряется, я или нет на тетьВалиной кухне сидела. А если я пост о Никифоровке опубликую, то все сразу поймет.

— Умно, — кивнул Кирсанов и, поморщившись добавил: — Головы бы этим журналюгам поотрывал. Но нельзя, блин! А с Маляевым поговорить нужно. Подписку взять…

— Он не скажет, Сереж, — тихо, но твердо заметила Санька. — Красный Перец — мужик правильный. У него принципы. Правда, стихи пишет матерные…

— Зайду почитаю, — криво усмехнулся Кирсанов, — или ты мне на ночь глядя продекламируешь!

— Не надейся, — фыркнула она и тихонечко пихнула мужа локтем. И тотчас почувствовала, как ее предплечье оказалось в стальном зажиме. Кирсанов моментально подхватил на руки и, перекинув через плечо, понес куда-то в сторону от дороги. Александра успела заметить веселые ухмылки охраны, когда муж, сделав следующий шаг, ушел по пояс в сугроб. Санька почувствовала, как падает лицом в снег, слышала где-то знакомые голоса.

— Сначала Санечку, — откуда-то снизу прорычал муж, и сильные руки Крепса и Асисяя подхватили ее и поставили на ровную поверхность. Как черт из табакерки, следом выпрыгнул сам Кирсанов. Подскочил к жене, принялся ощупывать.

— Ты цела? — проревел в ухо. — Ничего не поломала?

— Да вроде бы, — пробормотала она, отряхивая снег.

— Дальше не пойдем, — решил Кирсанов. — Так можно на крест или ограду напороться. Хорошо хоть, легким испугом отделались, — недовольно пробурчал он и, взяв Саньку за руку, повел обратно. — Совсем чуть-чуть не дошли, — печально вздохнул он. — И как я про этот овражек забыл, — хмыкнул недовольно себе под нос.

— Может, как-нибудь обойдем? — нерешительно поинтересовалась Санька.

— Моя мать не обидится, — скривился Кирсанов. — А ты мне живая и здоровая нужна, Санечка, — улыбнулся он и пробубнил себе под нос: — Идиотская идея в такую пору по кладбищу шастать. Поехали в центр! Там наших встретим.

А подойдя к машине, отдал ключи Асисяю.

— Едем в парк, Слава, — обронил мимоходом и, усадив жену на заднее сиденье, сам плюхнулся рядом. Прижал к себе и прошептал на ухо.

— Испугался за тебя, Санечка. Никогда ни за кого не боялся, а тут перетряхнуло всего.

— Сережка, — пробормотала Санька и осторожно пробралась мужу под куртку и огладила по груди. Он достал шаловливую ручку и поцеловал ладошку и тыльную сторону.

— Господь уберег, — пробурчал чуть слышно.

Кирсанов оказался прав. Валентина с ребенком гуляли по аллейкам маленького скверика. Лешик завороженно разглядывал деревянные фигуры сказочных персонажей, вырезанные местным умельцем.

— Мама, смотри, смотри, вон Лиса с колобком, а там дальше журавль с тарелкой! Помнишь, мы читали?!

— Интересные фигуры, — восхитилась Санька. — Смотрятся как живые…

— Это Серегин родственник ваял, — неохотно пробурчала Валентина. — Младший брат отца.

— Родственник? — изумилась Александра, гадая, почему муж раньше не рассказал об удивительном скульпторе.

— Никто, — скривился Кирсанов. — Он никогда нас знать не желал, — хмыкнул Кирсанов. — Всегда стороной обходил. Жив еще, теть Валь, или помер?

— Жив. На том свете уже прогулы ставят, — фыркнула Валентина. — А что ему сделается? Поди, восемьдесят лет в этом году. Всю жизнь для себя живет, в нашем клубе художником проработал до самой старости. Ни детей, ни плетей. Хобби у него такое — из дерева вырезать, — хмыкнула она.

— Бог с ним, — отмахнулся Кирсанов, оглядываясь по сторонам. — А Лара где?

