Цена притворства - Снежана Черная Страница 8

- Выйдешь. Я так сказал, и вопрос больше не подлежит обсуждению, - ответил он совершенно спокойно.

- И как ты себе это представляешь? Усыпишь? Накачаешь наркотой?

- Если надо будет, усыплю и накачаю.

Отец снова развернул газету, показывая тем самым, что разговор закончен, и углубился в чтение подробностей суда над Саддамом Хусейном или разрушительного урагана «Катрина» на южном побережье США – оба кричащих заголовка бросались в глаза с первой полосы.

- Мам, пап, - обратилась я к родителям, - а вы в курсе вообще, что вчера сделал ваш распрекрасный Аскольд? Очень надеюсь, что нет. Иначе, даже не знаю, как объяснить ваше навязчивое желание отдать меня в лапы насильнику.

- Никто тебя не насиловал! –резко осадил меня отец, оторвавшись от газеты.

- Кхм….. Ася, - снова подал голос дядя Толя, - твой отец хотел, чтобы я осмотрел тебя. Ты не беременна, более того – по-прежнему девственна.

- Что?! Что вы сделали?

Наверное, ещё никогда в жизни мне не было так больно и тошно. И бессильно. Как стояла, так и осела на стул. Этого унижения я им никогда не прощу! Обида и злость меня захлестнули, и я сорвалась на крик:

- Вы не имели права! Я совершеннолетняя!

- Анастасия, мы все хотим тебе только добра! - спокойно продолжал дядя Толя. - Пойми, твои родители волнуются…

- К чёрту! - наплевав на общепринятые нормы воспитания, я сорвалась с места и вырвала дурацкую газету из рук папаши. - За бизнес он свой волнуется, а не за меня! Да, пап? А ты? – я перевела взгляд на мать. -  За что волнуешься ты? Кроме своего личного комфорта? Да что же ты за мать такая?!

Я порывалась высказать всё, что о них обоих думаю, но вовремя взяла себя в руки, когда вслед за мной поднялся дядя Толя и потянулся к своему чемоданчику. Так вот значит как! Они собираются пичкать меня успокоительным! Моментально успокоившись, я мысленно дала себе пинка. Нет! Меня не туда несёт. Это ведёт к истерике, как вчера, а значит - в тупик. Не время рыдать! Я должна устроить всё, как нужно!

- Дядя Толя, - спокойно обратилась я к доктору, которого знала с детства и считала если не другом, то как минимум добрым дядюшкой. Именно с ним, а не с собственной матерью, я когда-то обсуждала проблемы полового созревания и начало месячных. – Спасибо, конечно, за успокоительное, но на будущее имейте в виду - я уже не ребёнок! Подобные манипуляции с моим телом и без моего на то ведома караются законом. И будьте уверены, в следующий раз я сделаю для этого всё возможное!

Последние слова я прошипела глядя уже на отца.

- А если закон окажется ко мне глух, - продолжила, намекая на папашины связи, - я пойду во все газеты и расскажу о ваших хм ….практиках, дорогой мой папочка ! А также о вашем благотворительном фонде, через который отмывается чёрный нал.

Признаться, тут я блефовала, обрывки папиных разговоров, случайно достигших моих ушей, и моя неуёмная фантазия – это всё, что у меня было в наличии, но, по-видимому, этого хватило. Видя как отца перекосило, я поняла, что если и не попала в яблочко, то была недалека от правды.

- Ты перешла все границы!

- Это мой жених их вчера перешёл! Он чуть меня не изнасиловал!

- Чуть не считается, - невозмутимо ответил он.

- Ты сейчас серьёзно?

Я просто не могла поверить. У меня не было слов! И это говорит мой отец?

- Абсолютно, - отчеканил он. - Через два месяца ты выйдешь замуж за Аскольда Бестужева. А до тех пор твой жених будет навещать тебя дома и сопровождать на бал дебютанток.

- Забудь свои бредни и отправляйся к чёрту со своим Аскольдом. Ненавижу тебя! – прошипела, уже заранее понимая, что в этой схватке опять проиграла.  Как он тогда говорил? У него больше нет дочери? Так вот, сейчас я совершенно ясно осознала - у меня больше нет отца!

Подхватив рюкзак, я начала пятиться на выход, не разрывая зрительного контакта с отцом. Тот молчал, просто смотрел на меня без единой эмоции. Ни раздражения, ни досады или, на худой конец, обиды. Хотя о чём это я, этот человек не умеет обижаться. Подавить соперника авторитетом или вообще раздавить - это пожалуйста. Нет в его арсенале отцовской любви, а значит и обиды на своё чадо быть не может, только холодный расчёт.

Уже в дверях я натолкнулась спиной на что-то твёрдое. Круто развернувшись, обнаружила перед собой Бультерьера.

- Даня, проводи мою дочь до её комнаты, - обратился папочка к своему верному псу. - И проследи, чтобы она не покидала её пределов.

* * *

Признаться, я совсем забыла про Bal des Debutantes - ещё один кич, позаимствованный у запада, где люди, претендующие на принадлежность к элите, пафосно представляли подросших дочерей светской тусовке. Из моего близкого окружения счастливиц, получивших приглашение на бал, оказалось аж шестеро: в том числе я, Алиска Самойлова и Маринка Лопырёва. Хотя последняя уже и так вовсю тусила на светских вечеринках и в официальном представлении обществу не нуждалась.

Участие претенденток всецело зависело от Русланы Немцовой, светской обозревательницы и путеводной звезды этого великого медиасобытия в Москве. Как оказалось, стать частью торжества не так уж и просто. Разумеется, приветствовались достойные семьи, но ключевая роль была отведена не только родителям, но и наружности самих героинь бала. Юным прелестницам предстояло облачиться в брендовые платья мировых кутюрье, и мадам Немцовой уже не раз приходилось разочаровывать сердобольных мамаш, уверявших, будто их дочь сможет похудеть или наоборот, их девочка абсолютно не страдает анорексией - всё дело в особенностях худощавой фигуры.

Тем не менее, как уже вовсю вещают Рублёвские СМИ, недостатка в кандидатках не будет, и речь пойдёт о самых громких фамилиях страны.

С той же строгостью мадам Немцова подбирала и эскорт для юных созданий. Ах, сколько недовольства и девичьих слёз вызывали её отказы допустить к балу любимых бойфрендов, которые на поверку не отвечали требованиям формата данного мероприятия или же были замечены в коррупционных скандалах. Жаль, что Бестужев как нельзя лучше вписывался в образ идеального претендента - респектабелен, образован, хорош собой, когда нужно - обладает блестящими манерами и просто зверски богат!

Ещё одной мишенью мадам Немцовой стала благотворительность, ведь официально мероприятие посвящено сбору средств в пользу фонда Nemzowa Foundation для борьбы с чём-то эдаким.

Кстати, самой Немцовой я симпатизировала: острая на язык, она не только не прогибалась под сильных мира сего, но и не боялась высказывать своего о них мнения. Так сказать, говорила без прикрас, порой весьма нелицеприятно да ещё, как правило, прилюдно, благодаря чему недоброжелателей у неё имелось предостаточно.

В то время, как все потенциальные дебютантки уже давно принялись рыскать по дальнему зарубежью в поисках подходящего наряда и разучивать вальсы да полонезы, я успешно отлынивала от всего, связанного с этим знаменательным событием в жизни каждой молодой леди.