Неудержимая страсть - Линн Грэхем Страница 8

Во взгляде Лео мелькнула невольная усмешка. Он мягко положил руку ей на плечо. Энджи ее стряхнула. Он пробормотал:

– Ты вся дрожишь…

– Я никогда не прощу тебя за то, что ты притащил нас сюда! Куда, скажи на милость, нам теперь идти? Я не собираюсь возвращаться в Деверо-Корт, чтобы получать там милостыню. Так что же нам еще остается?

Лео хладнокровно наблюдал за выражением ее лица.

– Вам остается наслаждаться моим гостеприимством, – спокойно сказал он и развернулся, чтобы уйти.

– Но я не хочу пользоваться твоим гостеприимством.

Лео улыбнулся и ответил, не поворачивая головы:

– У тебя есть пять дней, чтобы понять разумность моего поступка. Тогда ты поедешь в Деверо-Корт. Если тебе будет неугодно вести себя там скромно, ты почувствуешь, что Уоллес может быть очень и очень суровым хозяином. Но это уже твои проблемы.

И он ушел. Энджи почувствовала себя такой одинокой и покинутой, что не выдержала и побежала наверх. Экономка показала ей большую спальню, смежную с уютной комнатой, которую должен был занять Джейк. Далее последовало самое подробное обсуждение вкусов Джейка, и ни словом, ни взглядом Эпифания не выказала какого-то особого отношения к мальчику. Энджи выругала себя за свою чрезмерную мнительность: Эпифания, конечно, даже и внимания не обратила на сходство Джейка и ее хозяина.

Минут через сорок Энджи с Джейком пригласили к столу. Одно место пустовало – значит, Лео к ним присоединяться не собирался. Но времени даром он, очевидно, не терял. Когда Энджи повела Джейка наверх, в его комнату, то обнаружила там целую гору разнообразных мягких игрушек. В глаза бросался большой пушистый жираф.

Джейк завизжал от восторга и бросился разбирать эти сокровища, а Энджи в недоумении осталась стоять в дверях.

– Видишь? Маленькие дети легко отвыкают от старых игрушек, – донесся сзади голос Лео.

От неожиданности Энджи вздрогнула и резко обернулась.

– Откуда все это?

– Один мой друг выбрал эти игрушки по моей просьбе и прислал сюда. Там должна быть еще и кое-какая одежда.

Энджи снова вспыхнула.

– И во сколько же тебе обошелся этот красивый жест?

Лео только небрежно дернул плечом.

– Не важно.

– Неужели? – Энджи вспыхнула от нового унижения. – Думаю, ты понимаешь, что я не могу это принять?

– Ерунда… – сухо бросил Лео в ответ.

– Но я не могу допустить, чтобы ты просто так покупал нам все!

Его красиво очерченные губы искривились.

– Не заставляй меня ворошить прошлое.

– И что же это значит?

– Мы оба знаем, что ты отнюдь не образец добродетели.

Энджи слишком хорошо поняла унизительный намек и не сразу нашлась с ответом. Он опять напоминал ей о краже.

– Постарайся просто принимать все как есть, Энджи. Я терпеть не могу лицемерие… И потом, что такое несколько самых необходимых детских вещей?

Энджи поплелась в свою спальню и закрыла за собой дверь. Ей хотелось схватить Лео за горло и закричать: «Я не воровка!» Но она лишилась права на оправдание еще два года назад. Снять с себя обвинение она могла, только назвав настоящего вора, но это все равно принесет непоправимую беду…

Лео не допустит, чтобы вор, пусть даже глубоко раскаявшийся, оставался в доме его деда. Вызовет полицию, ни минуты не задумываясь: когда дело касалось преступников и их наказания, он был неумолим.

Погруженная в невеселые мысли, Энджи выкупала Джейка.

Лео презирал ее за жажду наживы и нечестность и считал, что за свои грехи она легко отделалась. Без сомнения, он надеялся, что ее приезд в Деверо-Корт, где все были осведомлены о ее проступке, будет ей достойным наказанием, которое она должна была понести давным-давно…

В свертках оказалось множество вещей: пижамы, белье, пара свитеров, рубашки и брючки, всё с этикетками хорошего, но не очень роскошного магазина, в отличие от игрушек, которые были, по-видимому, безумно дорогими. Вздыхая, Энджи укладывала Джейка в уютную кроватку. Утомленный долгим днем, сынишка рассеянно посмотрел на игрушки, совсем недавно так занимавшие его, и сонно пробормотал фразу, которой Энджи боялась больше всего:

– Вофф… а где Вофф?

– Воффа здесь нет, малыш, – только и смогла простонать Энджи, увидев, как верхняя губа Джейка задрожала, а глаза наполнились слезами.

– Где Вофф? – прорыдал Джейк.

Через пятнадцать минут непрерывных слез прибежала Эпифания и присоединилась к попыткам Энджи успокоить Джейка, но безуспешно – весь дом наполнился громким детским плачем.

Неожиданно в комнате появился Лео. В белом пиджаке и черном шелковом галстуке. Он явно собирался куда-то уходить. Мрачно взглянул на Джейка, лежащего в кроватке.

– Твой сын знает, как добиваться своего.

– Это нечестно, Лео, – только и пробормотала Энджи в ответ.

Шумно и глубоко вздохнув, Лео наклонился над кроваткой и легонько потряс Джейка за плечо:

– Джейк… я привезу тебе Воффа.

– Не давай обещаний, которые не в состоянии выполнить, – прошипела Энджи, но было уже поздно. Взлохмаченная головка малыша приподнялась с подушки, а в мокрых от слез глазах засветилась надежда.

– Если Джордж Диксон хочет пойти под суд из-за розового жирафа, я ему это устрою, – пообещал Лео, выпрямляясь.

– Не говори глупостей… это затянется навеки.

– Дай мне всего один час… Джордж производит впечатление очень разумного человека.

Замерев, Энджи смотрела вслед уходящему Лео. Неужели он на самом деле собирается поехать к Диксонам и потребовать выдачи игрушки? Джейк сел в кровати, вытирая мокрые глаза.

– Вофф… – пробормотал он со слабой улыбкой.

– Давай подождем… – осторожно предложила ему Энджи.

Через час Лео действительно вернулся. Он вошел в комнату, осторожно прижимая к себе Воффа, словно какую-то драгоценность. Джейк пулей выскочил из кровати, подбежал к Лео и схватил вновь обретенную игрушку.

– Спать, спать, – счастливо заявил он, и Энджи помогла ему снова забраться в постель.

– Как тебе это удалось? – шепотом спросила Энджи, когда Лео направился к выходу.

– Диксон был настолько смущен, что не смог даже сразу найти Воффа. И передал свои извинения по поводу того, что он назвал прискорбным недоразумением, – очень сухо сообщил Лео через плечо.

Энджи вышла за ним в коридор. Посмотрев на его вечерний костюм, она покраснела.

– Ты, наверное, опаздываешь.

Его черные глаза блеснули.

– Завтра утром я уезжаю в Брюссель на несколько дней. До вторника дом в полном вашем распоряжении.