Невеста-чужестранка - Кэтрин Коултер Страница 8

— Килдрамми…

Его собственность. Ничья больше. Именно в этот момент, глядя на Северное море, он полностью осознал смысл случившегося. Замок будет его домом до самой смерти, а потом перейдет к Максу. Тронет ли Макса этот суровый пейзаж, или его учетный сын, бросив равнодушный взгляд на Килдрамми, вернется к Еврипиду и любимой латыни? Тайсон умылся и оделся за ширмой — на случай если Мегги проснется, — а потом спустился вниз. Широкие парадные двери открывались в огороженный внутренний двор. Солнечные зайчики плясали на брусчатке. Паудер, такой древний, что едва держался на ногах, сидел у порога на стуле с высокой спинкой и, широко зевая, почесывал руку. Интересно, покидает ли он когда-нибудь этот стул или так и ночует на нем? При виде хозяина Паудер приветливо улыбнулся беззубым ртом и прошамкал:

— О, милорд, как приятно, что вы уже на ногах. Вижу, камердинером так и не обзавелись? Мне всегда была по нраву эта должность, да только лорд Бартуик говаривал, будто я слишком стар, чтобы учиться.

Тайсон, который искренне симпатизировал старику, поспешно предложил:

— Если хотите разложить мою одежду в спальне, буду очень благодарен.

— И даже галстуки можно сложить, милорд?

— Разумеется, Паудер. Большое вам спасибо.

— Наконец-то и меня взяли на выучку! — обрадовался Паудер. Голова его немедленно склонилась на грудь, седые волосы разметались по плечам. Послышался тихий храп.

— Именно, — тихо подтвердил Тайсон и на цыпочках пошел к двери, опасаясь потревожить дворецкого.

Выйдя во двор, он направился к конюшне, где трудился Макни, красивый молодой шотландец. Рядом переминался Руфус, которому, очевидно, не терпелось идти завтракать. Но Макни был не прочь немного поболтать.

— Великан доволен, — сообщил он. — Освоился, съел весь овес и выпил воду. Вы спали в кровати лэрда, милорд?

— Да, — кивнул Тайсон. Теперь он «милорд». Как-то странно звучит…

— Да, эта кровать притягивает тело и успокаивает дух. Ох, совсем из головы вылетело, милорд! Миссис Макфардл велела отвезти те яйца, что она собрала, в деревеньку неподалеку отсюда и продать местным жителям. Слишком много их накопилось, потому что куры во время шторма все шебуршат да кудахчут и кладут яйца. А вам, милорд, пора завтракать. Час уже поздний.

Улыбаясь, Тайсон вернулся в просторный зал, где мирно сопел Паудер. Макни с Руфусом направились на кухню, а Тайлер прошел в маленькую утреннюю столовую, обшитую почти черными панелями и увешанную старинными натюрмортами с тушками убитых животных, цветами и фруктами. Он снимет всю эту мазню и побелит стены, уберет потертый ковер и велит отполировать прекрасный деревянный пол, пока тот не засверкает. Впервые Тайсон думал о чем-то подобном. Он всегда воспринимал окружающую обстановку как нечто второстепенное, не стоящее внимания. Хозяйство в доме викария вела Мелинда Беатрис. Он не помнит, чтобы она когда-либо спрашивала его мнение о ковре или предмете обстановки. Но здесь, в Килдрамми, все принадлежит ему. Да, полы отполируют, пока он не увидит своего отражения в широких толстых досках. И лично наймет рабочих, которым поручит ремонт и уборку дома. Как ему хотелось объехать все свои земли, пересчитать овец, узнать, какая рыба ловится в здешних речках! Тайсон радостно потер руки. Англия так далеко от Килдрамми! Он чувствовал себя свободным и бесконечно счастливым. Тайсон съел неохотно поданную миссис Макфардл овсянку, нашел ее превосходной и решил, что первый визит нанесет в деревню Бартуик. Мэри Роуз стояла в тени толстых сосен, наблюдая за новым бароном Бартуиком, выходившим из ворот замка. Ничего не скажешь, желтовато-коричневые брюки для верховой езды и темно-коричневая куртка сидят на нем как влитые. Настоящий английский джентльмен, хотя ей трудно об этом судить: в свои двадцать четыре года, она ведет достаточно уединенную жизнь. Молод, но это и неудивительно. Она слышала, как дядя Лайон сетовал, что имение Бартуиков перешло в руки проклятого англичанишки, слишком молодого и потому наверняка без царя в голове. Потом он долго проклинал Тайронна Бартуика, не позаботившегося заранее о достойном наследнике. Пережил полдюжины мальчишек, а потом имел наглость окочуриться всего на восемьдесят восьмом году!

Ее кузина Донателла рассмеялась и посоветовала отцу не беспокоиться — она обо всем позаботится. Все понятно: если англичанин придется ей по душе, Донателла выйдет за него замуж. Что же, вполне вероятно. Недаром эдинбургский поверенный Доналд Макрей рассказывал, что новый барон уже успел овдоветь. Как грустно, что мужчина в самом расцвете сил потерял жену! С ее наблюдательного пункта барон казался Мэри Роуз высоким и стройным. Легкий утренний ветерок играл его светлыми густыми прядями. Он вел в поводу большого гнедого жеребца. Мэри Роуз заметила, как грациозно барон вскочил в седло, вдел ноги в стремена, огляделся и, откинув голову, с наслаждением втянул в себя воздух. Потом окликнул коня. Великан? Довольно странная кличка! Жаль, что она не может, вернее, не смеет подойти. Да и захочет ли он видеть рядом с собой Местный Позор? Барон направился на юг, в деревню. Мэри Роуз смотрела вслед, пока он не обогнул утес, возвышавшийся над окружающим пейзажем на добрых пятьдесят футов, и не пропал из виду. Мэри зашагала между соснами и как раз вышла на опушку, когда впереди раздался стук копыт. Девушка поспешно метнулась за толстую сосну, но, как оказалось, недостаточно проворно. Конь замер совсем близко, так близко, что она щекой ощутила его дыхание.

— Легче, легче, Баркер, — произнес мужской голос.

Ничего не поделать. Назад дороги нет. Да она и не трусиха, Не собирается бежать в лес и прятаться под кустами. Мэри Роуз расправила юбки и спокойно вышла из-за дерева. В небе сверкало яркое солнце, зелень деревьев играла сочными красками, трава под ногами была мягче ковра. Вчерашний шторм отмыл все до блеска.

— Ну вот, — начал всадник, наклоняясь к ней, — я так и думал, что это ты, Мэри Роуз. Ты всегда любила незаметно подсматривать из-за деревьев, видеть все и всех, оставаясь при этом невидимкой.

— Здравствуй, Эриксон, — сказала она, не давая себе труда скрыть неприязнь. — Я только что имела честь посмотреть на нового барона Бартуика, выезжающего из замка. А он, конечно, об этом и не подозревает. Вряд ли ему интересно познакомиться со мной, — заметила она, отступая в сторону.

Мужчина нахмурился, похлопывая себя стеком по сапогу, и, когда Баркер нетерпеливо переступил с ноги на ногу, погладил коня по холке.

— Не стоит убегать от меня, Мэри Роуз. Не бойся. Я всего лишь хочу потолковать с тобой.

— Как твоя мать? — осведомилась девушка. Эриксон поморщился и снова ударил себя хлыстом по сапогу.

— Как всегда. Я не хочу говорить на эту тему.

— Как по-твоему, новый барон устроит праздник?

— Плевать мне на чертова барона! Я хочу потолковать с тобой.

Но вопреки этому утверждению он упорно пялился на нее и не произносил ни слова. Прежде чем Мэри Роуз успела опомниться, он схватил ее, прижал к себе и стал осыпать поцелуями лоб, уши, щеки, а потом оттянул ее голову за волосы, чтобы завладеть губами. Мэри Роуз принялась вырываться, но разве ей сладить с ним? Эриксон — настоящий великан по сравнению с ней, и руки у него как стальные. Она наконец ухитрилась со всех сил ударить его по ноге. Он вздрогнул от боли, но снова впился в ее губы, пытаясь проникнуть языком в рот.