Отрекаются, любя, или Я подарю тебе небо в алмазах - Юлия Шилова Страница 79

– О чем?

– О твоей жизни.

– О моей жизни?! – Мне показалось,что я просто ослышалась.

– О ней самой.

– А что о ней думать-то?

– Я бы хотел в ней разобраться.

– В чем?

– В твоей жизни.

Я слегка приподняла голову и тяжело задышала.

– Гера, я что-то ничего не пойму.

– А тебе и не нужно ничего понимать…Предоставь это мне. Закрывай глаза и постарайся заснуть.

– А ты где будешь думать о моей жизни?Рядом со мной?

– Нет. Я буду думать о твоей жизни вкабинете твоего мужа. Где он находится?

– Кто, мой муж?

– Нет. Его кабинет.

– Последняя дверь по коридору. Знаешь, яездила в кафе на его джипе и нашла в бардачке фотографии…

– Какие фотографии?

– Мои. Одна детская, а другая теперешняя.Обе они были обведены черной рамкой и перечеркнуты черным фломастером.

– У твоего мужа были какие-нибудьотклонения?

– Не замечала.

Ворон встал с кровати, наклонился ко мнесовсем близко, поцеловал в щеку и направился к выходу.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Гера. Ты куда?

– В кабинет твоего мужа.

– А ты вернешься?

– Конечно, вернусь.

– Тогда я не разваливаюсь на всю кровать.Вторая половина твоя.

Как только Ворон ушел в кабинет моегопокойного мужа, я закрыла глаза и попыталась уснуть. Но сон не шел. Наверное,оттого, что в доме был Ворон, пусть даже в другой комнате. Ворон отвесил мнепощечину, а меня по-прежнему безудержно влечет к этому мужчине… И все же яуснула, правда, беспокойным сном. И проспала довольно долго. Мне приснилсякакой-то клубок эмоций, действий и движений. Когда я открыла глаза, то увидела,что Ворона рядом нет. Это меня заметно насторожило и расстроило одновременно.

Быстро накинув легкий халат, я посмотрела насебя в зеркало, поправила растрепанные волосы и пошла в кабинет покойного мужа.Ворон спал прямо за рабочим столом Вадима и даже похрапывал. Я наклонилась ипоцеловала его в макушку. Ворон тут же поднял голову и потер заспанные глаза.

– Привет. Ты проспал до самого утра.Скажи, а удобно спать сидя?

– Спать сидя просто ужасно. Я чувствуюсебя, как побитая собака. Ощущение, словно я всю ночь проспал навокзале. – Сев на краешек стола, я скинула на пол пушистые тапочки иулыбнулась: – А ты хорошо выглядишь… И зачем только я всю ночь держала теберовно полкровати?

– Не говори ерунды. Мне даже страшносмотреть в зеркало. Я весь как выжатый лимон.

– Ты долго сидел за этим столом?

– Почти всю ночь.

– И что?

– Кое-что есть. Но я пока не могу тебеэтого сказать, потому что не уверен в этом на все сто процентов.

– Но почему? – Мой голос был полонразочарования. – Ты можешь поделиться со мной своими предположениями.

– Не могу.

– Почему?!

– Потому что я не люблю предположений.Если я что-то говорю, то я полностью в этом уверен.

Я знала, что бесполезно спорить с Вороном, ипопробовала вытянуть из него нужную информацию хитростью.

– Послушай, а ты хоть что-нибудь нашел?

– Кое-что, – никак не сдавалсяВорон.

– А что именно?

– Я не могу тебе об этом сказать, потомучто пока не уверен, что это то, что мне нужно.

– И ты не можешь мне показать эту вещь?

– Не могу, – невозмутимо замоталголовой Ворон.

– Так не пойдет. – Я почувствоваланарастающее раздражение и, встав со стола, нервно заходила по комнате. –Ты что-то нашел, но у тебя ничего для меня нет…

– Почему ничего?… У меня для тебя кое-чтоесть.

– Что?!

Ворон полез в карман, достал синюю замшевуюкоробочку, поставил ее на стол и открыл. В коробочке лежало обручальное кольцо,усыпанное бриллиантами.

– Давай примерим?

– Это обручальное?

– Оно самое.

Я протянула Ворону палец, и он тут же надел нанего кольцо. Я посмотрела на Ворона благодарным взглядом и тихо спросила:

– А как ты узнал размер?

– У тебя очень красивые пальцы. Яопределил размер на глаз…

– У тебя прямо глаз алмаз.

– Я всегда все определяю на глаз. Когда ятебя увидел, сразу определил то, что это моя женщина… Я также определил, что ядолжен окольцевать тебя как можно быстрее, потому что у тебя слишком маленькиепромежутки между замужествами. Я боялся не успеть.

– Ты успел…