Новая царица гарема - Георг Борн Страница 77

Как мы уже знаем, Сирра, от изнеможения и голода лишившаяся чувств близ развалин, была взята шейх-уль-исламом, который и решил использовать ее в своих целях. Но еще до этого приключения Сирра через старую Ганифу разузнала, что Сади-бея нет в Константинополе, но что у него были два друга и один из них находился в Беглербеге. Она знала даже, что последнего звали Гассаном.

Черная Сирра размышляла о том, должна ли она сама отправиться в летний дворец султана.

– Предоставь это мне, – говорила старая Ганифа. – Ты права, Сирра, если кто может спасти нашу бедную Рецию, так это тот знатный молодой офицер. Его ходатайство что-нибудь да значит. Ах, Аллах, Аллах! – горевала бывшая служанка. – Что будет с домом благородного и мудрого Альманзора! Он умер, его сын, его гордость, убит, его дочь, его радость, невинно томится в тюрьме. И всему этому виной не кто иной, как ужасная, мстительная Кадиджа. Она одна.

– Замолчи, – перебила Сирра своим нежным голосом старую Ганифу. – Лучше посоветуемся, как нам освободить бедную Рецию теперь, когда ее Сади далеко отсюда. Я перепробовала все средства, но глухонемой сторож бдителен. Ночью я пробовала взять у него ключи и действовала ловко и осторожно. Двумя пальцами моей единственной руки тронула я связку ключей, которую он придерживал своей рукой, но он тотчас же проснулся, и я должна была бежать.

– Поверь мне, будет лучше, если знатный господин, друг благородного Сади, вступится за бедную Рецию. Гассан-бей в Беглербеге, я это наверно знаю.

– Постой, лучше всего сделаем так! – воскликнула Сирра. – Я напишу несколько строк, а ты отнесешь записку во дворец и отдашь прислуге, это менее всего бросится в глаза.

– Ты всегда умеешь так умно придумать, – согласилась старая Ганифа, очень довольная тем, что ей не надо было лично говорить с Гассаном.

Живо достала она у соседей перо и чернил и, качая головой, дивилась искусству, которое Сирра обнаруживала в письме. Старая Ганифа, как и большинство турчанок, не умела написать ни одной буквы.

– Вот, – сказала Сирра, проворно написав несколько строк. – Прежде выходило лучше, когда у меня были еще обе руки, но Гассан-бей прочтет и это. Возьми и отнеси ему в Беглербег.

Старая Ганифа в тот же вечер отправилась во дворец. Караульные внизу у ворот не хотели пропускать ее. К счастью, случайно подошел камердинер принца Юсуфа и спросил, что ей надо, ему только доверила она цель своего посещения. Он сказал ей, что сейчас же передаст записку адъютанту принца, но, несмотря на это, в продолжение нескольких минут должен был выслушивать убедительные просьбы, увещевания и мольбы старухи. Наконец ему удалось отделаться от нее, и он поспешил с письмом во дворец. Ганифа же отправилась обратно в Скутари.

Гассан-бей разговаривал с принцем в то время, как камердинер на серебряном подносе подал ему письмо.

Вот что было в письме:

«Благородный Гассан-бей, друг храброго Сади-бея. Беспомощная Реция оставлена на произвол злобы преследований. Спаси жену твоего друга, Аллах наградит тебя за это. Она томится в заключении в развалинах Кадри. Избавь же ее от незаслуженных мук».

– Что ты получил? – спросил его принц.

– Известие о бесследно исчезнувшей Реции, о которой я рассказывал вашему высочеству, – отвечал Гассан.

– Не можешь ли ты показать мне записку?

Гассан молча подал письмо принцу.

– Ты ведь говорил, что твой друг Сади-бей избрал ее себе в жены. Бедняжка страдает? Она в заключении? Это скверно, Гассан, мы должны освободить ее, должны помочь ей, ведь Сади-бея нет здесь и за нее некому вступиться.

– Участие вашего высочества весьма милостиво.

– Мы должны употребить все старания, чтобы освободить ее. Кто ненавидит и преследует жену твоего друга? Она заключена в развалинах Кадри? Я думаю, там одни только дервиши.

– Я никогда не бывал там, принц. Знаю только, что там всегда шейх-уль-ислам держит совет с Гамидом-кади.

– Недавно сюда подъехала карета Гамида-кади, я видел, как он вышел и отправился в кабинет моего отца.

– Если ваше высочество позволит мне, я воспользуюсь этим благоприятным случаем, чтобы прежде всего узнать хорошенько, действительно ли Реция, дочь Альманзора, находится в заключении.

– Не только позволяю тебе, но даже прошу сделать это в моем же присутствии, – отвечал принц Юсуф, который, по-видимому, горячо принимал к сердцу дело Реции и Сади, так как последний был другом Гассана. Он позвонил.

Вошел слуга.

– Проси Гамида-кади ко мне, – сказал Юсуф.

– Если бы это только имело хорошие последствия, принц.