Смертельные иллюзии - Бренда Джойс Страница 76

Однако он регулярно снился ей в короткие часы ночного отдыха.

В голове зароились вопросы. Почему он поклонился ей? Она очень плохо выглядит? Сколько же он наблюдал за ней?

– Откуда вы знаете мое имя? – прошептала Гвен.

Лорд Рандолф не улыбнулся. По слухам, он потерял при пожаре жену и детей и продолжал скорбеть о потере семьи. Гвен очень жалела хозяина. Он слишком молод, чтобы провести остаток жизни в трауре.

– Вы же служите в моем доме. – Он пожал плечами. – Узнал у дворецкого.

Она вспыхнула. Он говорил о ней, потому что был недоволен ее работой, хотел отчитать – или еще хуже. Однако Гвен не успела додумать, что может быть хуже.

– У вас нога в крови, – сказал лорд.

Она с трудом оторвалась от его лица и опустила голову. Верно. Должно быть, поцарапалась о камень.

– Все в порядке, сэр, – пролепетала она. Надо срочно бежать в дом, скорее спрятаться от него и заняться работой.

Лорд Рандолф неожиданно опустился на колени и достал тонкий батистовый платок. Гвен вскрикнула.

– Рана неглубокая, – сказал он.

Гвен закусила губу, чтобы не закричать, когда он приложил платок к царапине и аккуратно завязал. Прикосновения были такими нежными.

Что же он делает?

Он резко выпрямился и встал. Щеки чуть порозовели.

– Не думаю, что вам стоит ходить. Можете доехать на Шторме.

Гвен онемела, она не могла произнести ни слова, даже не нашла в себе силы возразить, как обязательно должна была. Она же не леди, чтобы с ней так обращаться.

Щеки лорда Рандолфа стали пунцовыми, он подхватил Гвен на руки и, прежде чем она успела вырваться, ловко усадил в седло. Она была настолько шокирована происходящим, что молча сидела и смотрела на него во все глаза.

– Я пойду пешком, – сказал лорд Рандолф. – Держитесь крепче за седло.

Он взял коня под уздцы и повел вверх по холму к замку.

Гвен села за кухонный стол. Из глаз полились слезы. А она-то думала, что давно выплакала все до последней капли. Тогда впервые она оказалась в объятиях Гарри. Тогда впервые они говорили друг с другом. Впоследствии, встречая ее в коридоре или кабинете, он вежливо справлялся о том, как дела у нее и ее дочери. Однажды они с Бридж случайно столкнулись с ним в деревне, и лорд купил девочке конфеты. После воскресной службы она видела его во дворе церкви, – Дэвид не ходил в церковь, а лорд Рандолф был, разумеется, протестантом, – и он подвозил их домой в своем великолепном экипаже.

Наступило Рождество. В подарок ее семье он преподнес огромную корзину с диковинным кофе и чаем, печеньем и шоколадками. Разбирая невиданные гастрономические богатства, Гвен обнаружила маленький пузырек восхитительных французских духов.

Она была безнадежно влюблена, но не могла понять, что значат для него их странные отношения. Она жила теми краткими мгновениями, когда они встречались в коридорах замка, жила ради того, чтобы проехать в его экипаже от церкви до дома. Она знала репутацию лорда Рандолфа – он не ухаживал за женщинами даже высших сословий, значит, не мог флиртовать и с ней. По слухам, он принял решение никогда не жениться. Но все же между ними были отношения, хоть и не близкие, не выходящие за рамки приличий. Как ни странно, они дружили. Прошел год с того дня, как она поступила на службу в замок лорда Рандолфа.

Между ней и Дэвидом разразился страшный скандал. Дэвид два дня не появлялся дома, но Гвен понимала, что он, скорее всего, напился. Это случалось уже не в первый раз, и она знала, что не в последний. В душе она иногда молилась, чтобы Дэвид больше никогда не возвращался. Наконец, появившись дома, он начал скандалить – обвинять ее в том, что она плохая жена, ни на что не годная глупая курица, – и дошло до того, что он набросился на нее с кулаками. На следующий день лицо ее было в синяках, и она не могла появиться в большом доме. Гвен отправила записку экономке, написала, что заболела и не сможет работать несколько дней.

На следующий день в доме Ханраханов появился лорд Рандолф.

Гвен была в панике и сначала не хотела открывать дверь, но лорд все-таки вошел. Когда он смотрел на ее лицо, ей стало ясно, насколько он о ней беспокоится. Гвен сама не поняла, как очутилась в его объятиях. Он прижимал ее к себе и настаивал, чтобы она рассказала, кто посмел это сделать, грозясь избить негодяя до крови.

Гвен молила оставить ее одну.

Лорд Рандолф целовал ее, приговаривая, что никогда не сможет покинуть. Это было внезапно, так неожиданно резко вылетает пробка из бутылки дорогого шампанского – поцелуи, объятия, вспыхнувшая страсть.

Гвен всхлипнула и утерла слезы. Она ненавидела воспоминания, которые так берегла, которыми так дорожила. Она одинаково сильно молила, чтобы лорд Рандолф скорее уехал из города и в то же время пришел к ней хотя бы еще раз.

Неожиданно раздался стук в дверь. Ее желание услышано, Гвен сразу поняла, что это может быть только он.

Она медленно встала.

Стук повторился.

Сердце билось так сильно, что шум заполнил все пространство. Гвен бросилась к двери и, даже не спросив, кто там, распахнула ее настежь.

Перед ней стоял Гарри де Уоррен.

На мгновение ей почудилось, что она опять в Ирландии, в своем маленьком коттедже, который она называла домом. Перепрыгивая через несколько месяцев, время перенесло ее туда, в его поместье. И она вновь стала его служанкой, а он ее хозяином – прислуга и ее любовник-лорд.

– О боже! – воскликнула Франческа, сжимая руку Харта. Они следовали за экипажем Рандолфа и очутились на углу авеню А и Десятой улицы. Она видела, как он расплатился и направился к дому, в котором жила Гвен и совсем недавно умерла Маргарет Купер. Они молча смотрели, как лорд Рандолф входит в подъезд.

– Харт! – На лице Франчески появился ужас. – Он идет к Гвен. Мы должны спешить – надо остановить его!

Харт недовольно скривился и повернулся к Мэгги:

– Миссис Кеннеди, думаю, нам предстоит визит к миссис О’Нил. Прошу вас, подождите здесь.

Мэгги побледнела и кивнула.

– Будьте осторожны, – прошептала она.

Франческа впервые, пожалуй, не доверяла своей интуиции. Сейчас она видела только несколько возможных вариантов: либо Рандолф и есть Резальщик, либо он бывший любовник и хозяин Гвен. Либо и то, и другое. Первый вариант казался ей наиболее вероятным, поскольку она не могла представить лорда Рандолфа, сторонившегося женского общества, ухаживающим за женщиной, тем более за своей бывшей горничной.

– Быстрее! – вскричала Франческа, дрожа от страха за Гвен.

Харт вышел из экипажа, она подхватила сумочку и поспешила за ним.

Порывшись, Франческа вытащила пистолет, Колдер сжал ее запястье.