По велению сердца - Кэт Мартин Страница 75

По камере пробежала крыса, постукивая по полу тонкими лапками с острыми коготками. В воздухе стоял мерзкий запах: смесь потных, немытых тел, грязной одежды, резкая вонь мочи и испражнений, кислый запах болезней. Его бросили в самый нижний, подвальный этаж тюрьмы, хотя Люсьен заплатил кому-то, попросив устроить его не в общих камерах.

Но здесь, в Ньюгейте, деньги смягчали тюремные правила только тогда, когда их сумма устраивала стражников. За те гроши, которые им перепали, они пообещали перевести его через несколько часов в другую, более чистую камеру. А пока что…

А пока что он сидел в темноте, вдыхая густую вонь и стараясь не обращать внимания на пятна плесени под ногами.

Он старался не вспоминать о предыдущем пребывании в этой тюрьме, тогда оно едва не сломило его.

Сознание его заполняла темнота, и память снова и снова бросала в ужасное прошлое.

Чтобы удержать свои чувства в узде, он обращался мыслями к Велвет, перебирая в памяти дни, проведенные с ней, и на какое-то время отодвигал от себя темноту. Но в конце концов мерзкий запах, грязь камеры понемногу лишили его воли, и мысли о Велвет растаяли.

Длинный темный туннель втянул его в себя, оставив наедине с терзающими душу демонами. Злоба и отчаяние навалились на него, и он уже не смог справиться с ними.

Она должна увидеться с ним. Не завтра. Она должна увидеться с ним сегодня вечером. Что бы об этом ни говорили.

Велвет поспешно оделась, натянув на себя коричневую вязаную юбку, белую блузку, грубые башмаки, и завернулась в накидку с капюшоном. Экипаж Хавершемов уже был заложен и ждал ее перед домом. Стараясь не обращать внимания на тревогу на лице Снида, Велвет спустилась по ступенькам лестницы и села в карету. В полутьме напротив нее уже сидел мистер Льюдингтон. Он и мистер Барнстэйбл залечивали свои синяки и ссадины, заработанные в схватке с людьми Эвери.

К ее удивлению, узнав все про Джейсона, оба телохранителя остались при ней, рассудив, вероятно, что человек, который так мужественно старается доказать свою невиновность и защитить людей, которые зависят от него, не может быть виновен в убийстве.

Крупный телохранитель заерзал на своем сиденье, явно чувствуя себя скованно в роскошной, обтянутой изнутри красным бархатом карете.

– Вы уверены, что хотите сделать это, миледи? Было бы спокойнее поехать утром, когда за вами заедет его светлость.

– Я нужна моему мужу. С ним что-то неладно. Я это чувствую. И не могу ждать до утра.

Льюдингтон ничего не ответил. Все пошло наперекосяк – в этом он нисколько не сомневался. Мужа миледи должны были повесить. Он всем сердцем хотел помочь им и поэтому с готовностью согласился сопровождать свою хозяйку в Ньюгейт.

Карета катилась по темным улицам, городской шум становился громче по мере приближения к тюрьме. Улицы и переулки были полны прохожими, старьевщиками и продавцами угля, трубочистами и нищими. Запахи и звуки врывались в экипаж через окна, заставляя пассажиров отворачиваться. Миновав несколько больших болтающихся вывесок винных магазинов и пивных, они подъехали к тюрьме.

Льюдингтон помог Велвет выйти из кареты и был несказанно удивлен, когда она, выйдя, взяла его под руку. Должно быть, он почувствовал ее волнение и понял, что она нуждается в поддержке, поэтому приосанился и покровительственно направился с ней в канцелярию тюрьмы.

Она переговорила с заместителем начальника тюрьмы, передав ему довольно крупную сумму, большую, чем ожидала. Но это не имело значения. Она готова была заплатить любую сумму. И заручилась обещанием заместителя начальника, подкрепленным еще одной пригоршней золотых гиней, что для Джейсона будет приготовлена новая камера, в которую его переведут утром. Потом перед ней и мистером Льюдингтоном раскрылись тяжелые дубовые двери, ведущие внутрь тюрьмы.

Толстый, с большой черной бородой тюремщик с коптящим фонарем в руках показывал им путь. Даже на расстоянии она ощущала запах давно не мытого тела и кислую вонь от его одежды. Когда они спускались по длинному темному проходу, каменные стены которого были покрыты плесенью, сырость проникла сквозь ее накидку, и она поежилась.

В камерах, мимо которых они проходили, находились существа, бывшие когда-то людьми. При виде их похожих на птичьи когти пальцев, которыми они хватались за прутья решеток, при звуках стонов больных и умирающих у Велвет сжалось сердце. Но она лишь покрепче схватилась за мистера Льюдингтона и продолжала шагать, заставляя себя смотреть только вперед и не думать об этих несчастных, живущих в таком страшном месте.

Когда они приблизились к камере Джейсона, она вся дрожала, но не от промозглой сырости помещения.

– Он тут, миссис.

Толстяк сунул длинный стальной ключ в замок, и металл издал отвратительный скрипучий звук. Тюремщик взял небольшой огарок свечи на полочке около двери, зажег его и протянул ей.

– Вы можете провести с заключенным не больше часа, миледи.

Велвет кивнула, взяв свечу дрожащими руками:

– Благодарю вас.

Льюдингтон отошел в сторону.

– Я буду ждать вас здесь, миледи. Буду рядом с дверью. Если вам что-нибудь понадобится, позовите.

Она заставила себя улыбнуться:

– Со мной все будет хорошо.

Это была неправда. Ее всякий раз охватывало отчаяние при мысли о том, что Джейсон томится в таком месте. Только теперь она поняла корни той боли, которая терзала его измученную душу.

«О любимый, если бы я только могла избавить тебя от всего этого!» – подумала она, всем сердцем желая вызволить его отсюда и в который уже раз давая себе слово найти такой способ.

Собрав всю свою волю, она глубоко вздохнула, чтобы набраться смелости, и вошла в темную камеру. За ее спиной снова загремел ключ: тюремщик запирал дверь.

– Джейсон!

Недоумевая, почему он не бросился к ней, она подняла свечу и принялась оглядывать камеру.

– Джейсон, это я, Велвет, где ты?

По-прежнему никакого ответа. Только шаркающий звук, а потом острые коготки простучали по скользкому каменному полу. Велвет едва удержалась, чтобы не вскрикнуть. Всего лишь крыса. Это должно меньше всего беспокоить ее. Она осветила самый дальний угол камеры. Где же он? Неужели тюремщик ошибся камерой?

Наконец она увидела его, сидящего на полу и прикованного за ногу к стене тяжелой металлической цепью. Глаза его были открыты, но он не видел ее, устремив взгляд в полумрак.

– О Боже мой!

Она всхлипнула, в горле встал тугой ком. Велвет трясущимися руками поставила огарок свечи на пол и медленно подошла к Джейсону. Опустившись на колени, она обвила его руками и прижалась щекой к его щеке.

– Джейсон, любовь моя. Это я, Велвет. Все будет хорошо.