От всего сердца - Джо Гудмэн Страница 75

Андерсон повернулся к ней, и в его глазах мелькнуло торжество.

— Вот видите, Денисон, как просто оказалось решить наше затруднение. — Он пристально посмотрел на Беркли:

— Признаться, дорогая, меня огорчает, что вы до сих пор избегаете моих прикосновений. Я надеялся, что мистер Джейнуэй поможет мне преодолеть вашу неприязнь. Вы ведь были ему хорошей женой, не правда ли?

Бледные щеки Беркли залились румянцем. Ошеломленная, она не заметила неудовольствия Андерсона. А между тем тот злился, что ему не удалось рассердить ее.

— А чьего ублюдка она носит в своем чреве, Андерсон? — осведомился Гаррет.

Потрясенный Андерсон замер, а Беркли, воспользовавшись представившимся случаем, метнулась к двери и схватилась за ручку. Гаррет перехватил ее, и все же она успела приоткрыть дверь на несколько дюймов. Однако Гаррет тут же захлопнул дверь и налег на нее всем телом. Беркли вырвалась и отступила, охваченная страхом.

— Это правда? — Андерсон скользнул взглядом по ее животу. — Ты беременна от него? — Забыв о том, что Беркли не терпит его прикосновений и что может закричать, если ее тронут хоть пальцем, он грубо обхватил ее талию. Другая его ладонь легла на живот Беркли. — Господи, — пробор-мотал Андерсон, — ты собралась родить ему ребенка?

К горлу Беркли подступила тошнота, и Андерсон, заметив это, убрал руки. Она отшатнулась от него и, обхватив себя руками, наклонилась. Ладонь Гаррета легла на шею Беркли, подталкивая к софе и пригибая ее голову к коленям. Чуть больше минуты она провела в этом положении, приказывая себе глубоко дышать.

Рука Гаррета, лежавшая на шее Беркли, казалась невыносимо тяжелой. Высокий воротник платья скрывал золотую цепочку и подвешенную на ней серьгу, но Беркли явственно ощущала ее и опасалась, что Гаррет тоже нащупает украшение.

— Дышите, — велел Гаррет, склонившись над Беркли. Кровь то приливала к ее лицу, то отливала от него. Глаза Беркли были закрыты. Гаррет взглянул на Андерсона:

— С меня довольно. Как только она оправится, мы вместе с ней отправимся за серьгой.

Андерсон, сидевший на подлокотнике кресла, пропустил слова Гаррета мимо ушей, его внимание было приковано к жене.

— Я не стану растить чужого выродка, Беркли. Однажды мне пришлось это сделать, поскольку у меня не было выбора, но больше такое не повторится. Тебе придется избавиться от ребенка.

— Ради Бога, Шоу, — оборвал его Гаррет. — Не надо сейчас об этом.

— Заткнитесь, — отозвался Аидерсон. — Ты поняла, Беркли? Я найду в городе человека, который обо всем позаботится. В Сан-Франциско полно подпольных акушеров. Так что не беспокойся. Нас щедро вознаградят за серьгу, и я найму тебе врача.

Беркли вздрогнула. Почувствовав, что Гаррет убрал руку, она подняла голову. В ее взгляде застыла мрачная решимость.

— Я думала, ты обрадуешься, — сказала она. — Ведь после моей смерти ты мог бы жениться и на этом ребенке.

У Андерсона чесались руки, но он знал, что Гаррет против рукоприкладства. В его душе еще сохранялись крупицы совести, однако Андерсон до сих пор не уяснил, далеко ли простираются границы его нравственности. Что, если ребенок брата небезразличен ему? Андерсон бросил взгляд на спутника;

— Что-то не припомню, у вас есть дети?

Гаррет выпрямился:

— Нет. Моя жена никак не забеременеет.

— В таком случае этот ребенок мог бы стать вашим наследником. Мы с вами не сомневаемся, что Беркли беременна от вашего драгоценного братца. — Андерсон подумал, что в известном смысле отпрыск Грэма представляет собой большую ценность, чем серьга. — Если, конечно, вы согласитесь признать его. Или это трудно? Я слышал, Денисоны не склонны признавать своих внебрачных детей.

— Что вы имеете в виду, Андерсон? Говорите прямо, — холодно осведомился Гаррет.

Андерсон пожал плечами:

— Может, я неверно понял слова одного человека… Впрочем, сейчас это не имеет значения. Простите, если чем-то вас задел.

Он увидел, что Беркли пришла в себя, дышит ровнее и порозовела.

— Серьгу, мадам! — потребовал Андерсон. — Придется потревожить вас просьбой отдать серьгу, потом я оставлю вас в покое.

Он протянул Беркли руку, но та не приняла ее. Она поднялась, размышляя над загадочным замечанием Андерсона.

— Дайте мне минуту. Я скоро вернусь.

— Я пойду свами. — Гаррет любезно улыбнулся.

— Полагаете, это разумно? — спросила Беркли, собираясь с мыслями. — Мы рискуем застать там Грея. Ваше появление будет нелегко объяснить.

— Мой брат покинул отель. Мы видели, как он уходил.

— Наше пребывание здесь слишком затянулось, — вмешался Андерсон. — Беркли права. Вполне возможно, что мистер Джейнуэй уже вернулся. Лучше я пойду с ней. Джейнуэй не знает меня.

Гаррет колебался. Он не хотел попадаться на глаза брату, но не доверял Андерсону и его жене.

— Что ж. Даю вам несколько минут. Но не больше. Андерсон подвел Беркли к двери, элегантным жестом распахнул ее и предложил идти первой. Она вышла в коридор и тут же остановилась. Андерсон посмотрел в узкую щель, и то, что он увидел, заставило его захлопнуть за Беркли дверь. Он остался в комнате наедине с Гарретом.

— Грей! — воскликнула Беркли, надеясь, что ее голос звучит естественно. — А я как раз отправилась тебя встречать, увидев, как ты входишь в «Феникс».

Грей, удивленно посмотрев на жену, поцеловал ее в щеку.

— Значит, ты простила меня?

Знай Грей, в чем дело, он мог бы просить прощения за любые свои проступки — истинные и воображаемые. В эту минуту воспоминания о ссоре начисто выветрились из головы Беркли. Прильнув к губам мужа, она постаралась забыться в жарком, страстном поцелуе. Ее руки обвились вокруг шеи Грея.

Он чуть приподнял ее, прижимая к себе и отвечая на поцелуй. Наконец Грей нехотя оторвался и прошептал:

— По этому коридору то и дело ходят люди.

Беркли кивнула:

— Я хочу лечь с тобой.

Грей потянулся к двери ее бывшего номера.

— Нет! — Она прижалась к нему всем телом. — Не здесь. В нашей кровати.

Грей улыбнулся:

— Во время шторма годится любая гавань. Но если ветер дует в другую сторону…

Беркли схватила его за руку и потащила по коридору.

Грей перекатился на бок и приподнялся на локте. Беркли лежала неподвижно, прижавшись к нему. Запах лаванды смешивался с ее мускусным ароматом. Обнаженные плечи Беркли прикрывало стеганое одеяло, но Грей чувствовал, как к его шее прикасается ее влажная кожа. На ее лицо упали светлые прядки волос. Пальцы Грея легко скользнули по шелковистым колечкам. Беркли не шевельнулась, но Грей чувствовал, что она не спит,