Цветы подо льдом - Джин Росс Юинг Страница 74

– Конечно, проснулся, – бодро сказал он и тотчас спросил: – Город сильно пострадал?

– От землетрясения? – Кэтриона подошла к кровати и встала достаточно близко, чтобы он мог уловить ее аромат.

Желание пробудилось мгновенно, но теперь он не обращал на него внимания.

– Да, кое-где есть разрушения. Сильно покорежило крышу городской тюрьмы – она чуть совсем не слетела, когда ее приподняло на несколько футов. Почти все трубы развалились, и с них попадало много камней. Говорят, колокола трезвонили целую минуту, когда затрясло башни. Грохот был просто грандиозный: люди выбегали из домов в ночных рубашках, но, слава Богу, никто не погиб.

– За исключением Джерроу Флетчера? – Доминик быстро взглянул на нее.

– Да, он утонул в колодце, а сверху его завалило камнями. Я рада его смерти. Надеюсь, это не грешно? Готовил могилу для других, а похоронил себя.

– Выходит, природа сама совершила кровавый акт возмездия и убила подонка? Черт побери, я тоже рад! Скажите, пророчества Изабель всегда сбываются таким драматическим образом?

– Иногда. – Кэтриона беспокойно посмотрела на свои руки. – Но вы и без того могли взять верх над ним с помощью ваших бесчестных трюков.

– Бесчестных? – Доминик потянулся и немедленно пожалел об этом. – Вы не считаете, что при подобных обстоятельствах даже самый строгий кодекс чести допускает любые необходимые способы обороны?

– Я не это имела в виду. – Кэтриона села на стул у кровати. – Лорд Стэнстед сказал, что вы получили послание.

– Он невредим, надеюсь?

– У него шишка на голове, и он еще не совсем опомнился. Проспал все землетрясение, а потом пошел сообщить властям, что Флетчер упал в колодец. О вашей дуэли он даже не упомянул, хотя я ему все рассказала. А что было в письме? Это касается Эндрю и миссис Макки, не так ли?

– Они были в Нэрне, но уехали до нашего приезда.

– А вы, конечно, не подумали предупредить меня. Вы что, не могли сказать мне, куда едете? Неужели вы не ожидали засады?

– Я дорого заплатил за свою самонадеянность.

Кэтриона вскинула подбородок:

– Харрис и Флетчер вытащили меня из постели, завязали мне глаза и держали в темноте до самого последнего момента.

– А что случилось с теми шотландцами?

– Уехали домой, на запад. Хотя, правда, домов у них уже нет – теперь их ждет только морской берег.

– Это вы выкупали меня? И волосы вымыли.

Кэтриона покраснела.

– На вас была тина и налипли водоросли. Потом вы уснули.

Она поднялась, собираясь уйти.

– Кэтриона...

– Да?

– Нет, ничего. – Доминик отвернулся к стене. – Идите.

– Ну и упрямый мужчина! – Она неуверенно улыбнулась. – Доктор говорит, что вы везучий. Ваша рука заживет, и вы сможете ею пользоваться, но для этого потребуется какое-то время; Повреждение серьезное, и наверняка останется шрам. Мне очень жаль. Я так наслаждалась этой рукой, когда она была на мне...

Доминик усилием воли заставил себя подняться с постели. С трудом одевшись и повязав одной рукой галстук, он подергал колокольчик. Горничная принесла еду. После завтрака пришел доктор менять повязку. Перетерпев боль, пока развязывали руку, Доминик посмотрел на свою развороченную ладонь и содрогнулся. «Я наслаждалась этой рукой, когда она была на мне». Доктор ограничился перевязкой и банальными рекомендациями. Когда он ушел, Доминик выглянул в коридор. Комната Кэтрионы находилась через две двери, а Стэнстеда поселили рядом с ней. В конце коридора из общей гостиной сквозь полуоткрытую дверь доносились странные звуки – пронзительный детский крик, сопровождаемый смехом.

Доминик прошагал туда и распахнул дверь. В комнате сидела Кэтриона с маленьким мальчиком на руках. Малыш с круглой головой в черных завитках заливисто смеялся – крохотная детская одежда топорщилась на его пухлом тельце, а синие глаза смотрели со знакомой безыскусностью. Аккуратный подбородок и хрупкая шея также были вполне узнаваемы.

Ребенок повернулся и взглянул на Доминика; беззаботный смех умолк, уступив место неуверенной улыбке.

О Боже! Это был он, баловень «душ милосердия», ребенок не Генриетты, не Кэтрионы, не Сары, но другой леди, имевшей причины скрывать его существование от отца. Событие не менее впечатляющее, чем землетрясение!

Рядом с Кэтрионой стояла матрона с сияющим лицом и сложенными на груди руками. Она еще не успела снять свой плащ. Видимо, они с ребенком только что приехали.

– Миссис Макки! – воскликнул Доминик. – Я счастлив наконец познакомиться с вами, мэм.

– Бобан, – сказал мальчик, показывая на Доминика. Миссис Макки поправила ребенка, объяснив ему что-то по-гэльски.

– Здравствуй, Эндрю, – произнес Доминик, все еще не вполне веря своим глазам. – Ты любишь пирожные?

– Нет-нет, майор Уиндхэм, – решительно возразила миссис Макки, – для этого еще не время.

– Вероятно, скоро прибудет его мать? А пока, я полагаю, мы можем отпраздновать нашу встречу.

– Пиложное, – пролепетал Эндрю и засмеялся.

Кэтриона с трепетом наблюдала за ними; душа ее вдруг завибрировала как туго натянутая струна. Эндрю доел пирожное, и на верхней губке, похожей на розовый бутон, осталось несколько крошек. Мальчик сидел у Доминика на коленях, на его безукоризненных брюках, и водил своими липкими пальчиками по его галстуку. Доминик забавлял малыша левой рукой. Тот ловил его за пальцы и хохотал. Вскоре между ними установилось абсолютное доверие.

Миссис Макки с достоинством пила чай в другой части гостиной, когда Эндрю, умаявшись игрой, стал тереть глаза и вскоре уснул на руках у Доминика!

– Я не совсем поняла, – осторожно сказала Кэтриона. – Сейчас придет его мать?

– Вы не догадываетесь? – Доминик улыбнулся. – Ведь вы были с ним какое-то время. Как же вы могли принять его за маленького Макноррина? Неужто он не похож на англичанина?

Кэтриона посмотрела на глубокую дугу ресниц поверх розовых щек и верхнюю губку с проблеском молочных зубов.

– В самом деле, похож. Но я думала, он унаследовал это от Сары.

– Сара и Розмари были кузинами. – Миссис Макки поднялась и забрала ребенка из рук Доминика.

– Сара и Розмари? – удивилась Кэтриона, совершенно сбитая с толку.

– Может быть, рассказать ей все, миссис Макки?

– Я вижу, вы уже догадались, майор Уиндхэм. – Женщина кивнула головой.

Доминик тихо засмеялся.

– Кэтриона, вы видите то, что хотите видеть. Это ваша типичная ошибка! Теперь вы убедились?

Неожиданно у нее возникло чувство, что все вдруг встало свои места, хотя она и не верила в это до конца.