Желанная и вероломная - Хизер Грэм Страница 74

Дэниел мчался следом, не давая им передышки. Они останавливались всего один раз. Подождав, пока кони остынут, беглецы напоили их и снова продолжили путь.

Только к ночи Камерон позволил сделать передышку. К тому времени у Келли совсем подвело живот. К тому же дневная жара сменилась дождем, потом снова стало жарко… В общем, Келли страшно устала и изнемогла от жары и влажности.

Когда Дэниел наконец подошел, чтобы снять ее с коня, она едва не упала.

— Негодяй! — набросилась она на него. — Значит, ты считаешь, что я через Руди Вайса направила за нами погоню?

Камерон не ответил. Отвернувшись, он снимал с коня переметную сумку.

У Келли от возмущения словно прибавилось сил. Прижав к себе Джарда, она свободной рукой ударила обидчика по спине.

Похоже, весьма ощутимо, потому что он, удивленно раскрыв глаза, подскочил как ужаленный.

— Мерзавец! — прошипела Келли. — Ты, верно, думаешь, что я нарочно ущипнула малыша, чтобы заставить его закричать? Что я в восторге от бешеной скачки по пересеченной местности с грудным младенцем на руках?

Бр-р-р! — Она, что называется, рвала и метала и с яростью стукнула его кулачком в грудь.

— Перестань. Келли! — крикнул он и, схватив ее за руки, привлек к себе. — Перестань!

— Сам перестань!

— Приведи мне хоть один веский довод, подтверждающий твою невиновность. Почему я должен тебе верить?

Она вырвалась из его рук, удивляясь тому, что, несмотря на гнев и возмущение, ей хочется расплакаться.

— Всего один довод? Будь по-твоему, Дэниел. Я тебе приведу самый веский довод. Ты должен был верить мне, несмотря ни на что, потому что я тебя любила.

— Любовь — это всего лишь слово, Келли. И ты прекрасно умеешь им пользоваться.

Она резко втянула в себя воздух.

— Я пыталась спасти твою жизнь, безмозглый мятежник!

— Отправив меня в лагерь для военнопленных?

— Ты такой же смертный, как и все остальные. Они бы тебя убили!

Он шагнул к ней и заглянул в глаза:

— И думаешь, я тебе поверю? Стану тебе доверять?

Она чуть не заплакала. Возможно, ей удалось заронить некоторые сомнения, но все же он по-прежнему не доверял ей.

Может быть, война сделала его излишне недоверчивым и ожесточенным?

Келли попятилась назад, пытаясь взять себя в руки, — Не старайтесь изменить свои убеждения ради меня, полковник. Вы, должно быть, очень жестокий человек, если тащите меня за собой по вражеской территории. И никогда не забывайте, что я — янки. И верю в правоту нашего дела. Поступайте как знаете.

Я никогда не обманывала вас относительно своих симпатий.

Камерон пристально взглянул ей в глаза. В сгустившихся сумерках она не видела выражения его лица.

А может, там и видеть было нечего?

Круто развернувшись, она отошла в сторону — измученная, обиженная, усталая — и опустилась на землю. Захныкал Джард, пришлось его покормить. Сама она была так голодна, что, вполне возможно, ему теперь не хватало молока. Келли закрыла глаза. Злость прошла, осталась только резь в желудке от голода.

Она даже не заметила отсутствия Дэниела, пока откуда-то вдруг не запахло пирогом. Неужели это всего лишь сон? Нет, все-таки пахнет пирогом. С хрустящей корочкой, с мясной начинкой.

Но откуда взяться говядине? Поймать и изжарить какую-нибудь дичь Дэниел не мог, потому что ночью костер разводить нельзя.

Она открыла глаза. Перед ней на корточках сидел Дэниел со свежеиспеченным мясным пирогом в руках, который распространял вокруг такой аромат, что слюнки текли. Вот он извлек из сумки вилку и подал ей.

— Ешь медленно, а то вырвет.

— Но как тебе… Где?..

— На ферме примерно в миле отсюда на окне стояло три пирога. Я взял всего один.

— Ты его украл?!

— Конфисковал.

— Украл.

— Ты хочешь есть или не хочешь?

Конечно, она хотела! Еще как! Келли поудобнее разместила Джарда у себя на плече, но Дэниел тотчас отнял сына. Малыш недовольно захныкал, но в кои-то веки голод пересилил: ведь это Камерон придумал тащить ребенка через всю страну! Кстати, он утверждал, что умеет обращаться с младенцами. Самое время показать, что слова у него не расходятся с делом.

И он не ударил в грязь лицом. Перехватив ребенка поудобнее, он отошел в сторону, нежно покачивая его и что-то приговаривая. Слов Келли не расслышала. На мгновение се охватило беспокойство, но всего лишь на мгновение. А потом она с жадностью набросилась на пирог.

Первый кусок был божественно вкусен, второй — еще вкуснее. Она пыталась умерить свой пыл, но не тут-то было! И вот наконец пища достигла пустого желудка. С трудом сглотнув, Келли подавила рвотный позыв и снова взглянула на пирог. От него осталось меньше половины!

Переждав минутку, она поднялась и, еле Передвигая ноги, понесла пирог Дэниелу.

Она по-прежнему злилась на него, но обязана была извиниться за свою жадность и потому, вспомнив довоенную жизнь, высокопарно заявила: