Дьявол в Лиге избранных - Линда Френсис Ли Страница 73

Они обе были удивлены, но Никки не дала мне возможности передумать. Она прошмыгнула мимо меня в сторону веранды.

Мы сели за тот же стол, за которым я давала Никки урок хороших манер пару недель назад.

– Расскажи, что происходит в городе. Она удивленно раскрыла рот:

– Не могу поверить, что ты не станешь кричать на меня за то, что я сделала!

Кричать? Я?

– Я ужасно себя чувствую из-за всего, что случилось. Как я могла быть такой наивной, что поверила, будто Пилар действительно снова хочет стать моей подругой, когда она устраивала для меня ленчи и походы по магазинам со всеми этими леди. Внимание вскружило мне голову – настолько, что я не видела, чем это было на самом деле. Стыдно подумать, в какого сноба я превратилась. Я просто не знаю, как загладить вину перед тобой.

– Не нужно, и давай не будем к этому возвращаться. – Я видела, что она не собиралась все так оставить, и приняла контрмеры: – Ты видела в последнее время Сойера?

Честно говоря, я не собиралась о нем спрашивать, но, к счастью, мне удалось произнести это с достойной восхищения долей безразличия.

– Сойера? Нет. Я оставляла сообщения на автоответчике, но он так и не перезвонил. Наверное, он ужасно зол на меня. Ты видела его?

– Нет.

– Это просто ужасно.

Было ясно, что и эту тему она не собирается так оставить, поэтому я отвлекла ее:

– Главное, как ваши дела с Говардом?

Трюк сработал. Она помотала головой и вздохнула.

– Только представь себе, я вела себя, как высокомерная стерва, но он все равно меня любит. Я действительно самая счастливая женщина на свете. И он просто чудесно ко мне относится с тех пор, как я сказала ему, что не буду больше пытаться попасть в Лигу избранных.

– Мне жаль. – Это было почти правдой.

– Как ты можешь даже думать об этом, после того что я сделала? Если бы я все не запутала, меня бы приняли. – Она немного поникла на стуле и сморщила нос. – Могу я спросить тебя о чем-то?

Я хотела ответить «нет».

– На самом деле ты ведь не хотела, чтобы я прошла в Лигу избранных?

Как так получалось, что я, вполне умная женщина, продолжала натыкаться на эти неловкие прямые вопросы? И вот опять ее вопрос застал меня врасплох и ждал немедленного ответа.

– Никки... – не представляла себе, что ответить, и чуть не расцеловала Кику, когда она внесла чай.

– Ладно, можешь не отвечать. Но я знаю, что это правда. Но суть в том, что ты в любой момент могла расторгнуть сделку с Говардом – а я знаю, что вы с ним заключили какую-то сделку, я не слепая, – сказав ему: «Видишь, я пыталась, но ничего не вышло, потому что твоя жена рта не может раскрыть, чтобы не сказать какую-нибудь глупость». Но ты так не поступила. Ты сделала из меня леди, несмотря на все мое сопротивление. И я всегда буду благодарна тебе за это.

Я начинала чувствовать себя очень неловко.

– Я просто хочу поблагодарить тебя, Фреди, и принести извинения за то, что я была такой идиоткой и попалась на удочку Пилар. Но не переживай, как-нибудь я сумею все возместить.

– Никки, ты ничем мне не обязана.

Она отставила в сторону чашку и встала:

– Нет, обязана. Наверное, никто в городе больше с тобой не разговаривает...

Должна сказать, что одно дело понимать что-то разумом, и другое – слышать, как кто-то говорит это вслух.

– ...Но вся каша заварилась из-за меня, и я собираюсь помочь тебе из этого выпутаться. Ты от меня никуда не денешься. Когда все это закончится и твоя жизнь вернется, в нормальную колею, если ты не захочешь, чтобы я была твоей подругой, ты сможешь тогда вышвырнуть меня вон.

Она вышла, и на пороге появилась Кика, так внезапно, что я поняла, что она стояла там все это время. Мы посмотрели друг на друга.

– Королева драмы, – хором констатировали мы.

Как бы ни сильна я была, время неподвластно даже мне, и когда неизбежно наступила среда, надо было делать выбор – продолжать затворничество или взять да пойти на заседание Комитета по новым проектам. Я пошла по трем причинам.

Во-первых, мне скучно. Мое появление на людях произведет большой эффект. Во-вторых, я так и не отработала свои волонтерские часы. Продолжая прогуливать, я рискую вылететь из Лиги по чисто технической причине, за которую многие с удовольствием ухватятся после произошедшего инцидента. В-третьих, я решила придерживаться политики «Сделай вид, что ты не допускал ошибки, и все в это поверят».

Я надела шелковое голубое платье и жемчуг, лучшие мои туфельки от Феррагамо и отправилась в главный офис Лиги.

Мне удалось заглянуть в зал заседаний комитета прежде, чем меня заметили, и я увидела, что вся группа была в сборе. Думаю, я уже говорила, что, за исключением Пилар, в комитет входили самые богатые женщины в Лиге. Они сидели за большим столом и оживленно беседовали. Я решила, что собрание уже началось, но, еще не переступив порога комнаты, поняла, что они сплетничают. Обо мне.

Я ожидала всего чего угодно, например: «Как она могла такое сделать?», «Куда смотрел ее муж?», «Ее родители, должно быть, в шоке». Но такое...

– Боже правый, если бы у меня были такие бедра, я бы ни за что не стала выставлять их напоказ.

– А вы видели ее грудь? Похоже, она силиконовая.

– Да еще и хирург попался плохой.

Плохой хирург? Силиконовая грудь? Она настоящая!

– А волосы?

Замечательно, добрались до волос.

– Висят, будто она только что встала с постели и не потрудилась причесаться.

– Представьте Фреди Уайер, которая выглядит не великолепно!

Все рассмеялись.

– Что, если она придет на собрание? Что мы скажем?

– Да как она посмеет здесь показаться после скандала на выставке?

– Говорят, она не выходит из дому с тех пор, как это случилось.

– Если она придет, мы ни слова не скажем ей в лицо. Я скорее умру, чем задену ее чувства.

Ненадолго установилась тишина, за которой снова последовал взрыв издевательского хохота.

Мое сердце гулко стукнуло. Превозмогая желание убежать, я вошла в комнату:

– Добрый день!

Члены комитета обернулись и онемели при моем появлении. Однако Пилар достаточно быстро обрела дар речи:

– Ну и ну, посмотрите, кто пришел.

Я улыбнулась и вошла с высоко поднятой головой:

– Ну, разве вы все не прелесть?

Гвен Хэнсен и Элизабет Мортимер вспыхнули. Пилар не покраснела. Джуди, Ниса, Синтия и Энналайз молча смотрели на меня.