Кинжал раздора - Марина Эшли Страница 72

Барт взял остальные фотографии. Он смотрел и детально расспрашивал, что сколько стоило, где кого разместили, как долго все планировали… Кузина с удовольствием перечисляла суммы, уточняя, за что платили они, а за что – родители жениха. Барт заметно помрачнел. Потер лоб.

– Я предполагал, что дорого, но чтобы столько!

Кузина самодовольно улыбнулась.

– Для меня и половина таких денег звучит страшно, – признался Барт. – Как много вы заплатили за платье?

– Не мы, а семья жениха. – И кузина назвала сколько.

– Оно того стоило, – одобрил Барт. – А драгоценности?

Кузина просто засветилась.

– Фамильные.

– Подходят. Как будто специально подобраны. Фотограф замечательный! – продолжал лить бальзам Барт.

Женни за его спиной слегка заскучала: ей хотелось распечатать книги, но вряд ли это сейчас удобно.

– Ой, – спохватилась кузина, – я на поезд опоздаю.

– Тебя проводить? – поднялся Барт.

– Что я, дороги не знаю? – хмыкнула она.

Ему полагалось предложить ей еще раз, и она бы согласилась. Но он, видимо, был из слишком простодушных, только пожал плечами.

– Приезжайте с мужем на нашу выставку и Рождественский бал. Я пришлю приглашения. – Барт заглянул кузине в глаза: – Нам с Женин нужна поддержка. С моей стороны – Рафаэль. С вашей – вы с мужем. Помирим стариков. Обязательно приезжайте!

Она бы охотно с ним поболтала по дороге: парень простоватый, но интересный. Не очень догадливый. Любопытно, что они с Женни нашли друг в друге? Они же из разного теста. С Женевьевой понятно. Мечтательница. Красавца приняла за принца из сказки. А Бартоломью? Кузина смотрела в окно поезда на башню замка Медичесов. Его прельстил романтизм их вражды? Ромео новоиспеченный! Но почему бы и в самом деле Мединосам и Медичесам наконец не помириться?

– Ты! – не дала Барту обнять себя Женевьева. – Ты флиртовал с моей кузиной!

– Что? – Барт рассмеялся и сделал еще одну попытку, но Женни отскочила в сторону.

– Ты ревнуешь? К кузине? Меня? – возмутился он.

Они прыгали вокруг стола. Барт пытался приблизиться, Женни увертывалась от него.

– Ах, красавица-невеста, ах, какое платье! – злилась Женни.

– Да я вербовал ее в наш лагерь! Нужен же нам союзник в твоей семье! – возмущался несправедливостью Барт. – Я изо всех сил пытался завоевать доверие этой дамы с комплексом полноценности, а ты меня теперь обвиняешь?

– А вот Ллойд никому не пытался понравиться. Он внимания на нее не обратил, как будто ее тут и не было!

– Хорошо Ллойду… А что он здесь делал? – дошло до Барта. – Что он от тебя опять хотел?

– Ты ревнуешь? К Ллойду? Меня? – мстила ему Женин.

Закончилось все тем, что Бартоломью поймал потерявшую бдительность Женевьеву и обнял. Поцеловать не успел. Послышались шаги, и они отскочили друг от друга. Маленькая бабушка хотела что-то сказать, но удивленно уставилась на Барта.

– Кузина уже уехала. А Джек Смит заглянул в гости, – пришла ей на помощь Женин.

Прабабушка облегченно закивала головой.

– Джек, деточка, посмотри, почему форточка хлопает. У меня от нее голова разболелась.

– Бабушка! – возмутилась Женин. – Зачем ты сама ее открываешь? У тебя же я есть!

Пока Барт возился с форточкой, Женин распечатала книги. Милый папа! Он догадался, какая тема ее интересует, и положил несколько томов на свой вкус. Женин развернула письмо и забыла обо всем на свете, купаясь в словах родительской любви. От перечитывания письма в сотый раз ее оторвал вернувшийся на кухню Барт. Он починил форточку.

– Папа пишет: он надеялся, что я фармакологией займусь. Но понял, что меня заинтересовала история костюма. И одобряет. Говорит, главное, что я нашла увлечение. Желает успеха, – с гордостью сказала Женевьева Бартоломью.

– Отлично! Все идет по плану! – прищелкнул пальцами Барт.

Хорошо, что Женин заранее пролистала книги и заложила нужные страницы. А то ведь Бартоломью поднял ее на смех, когда она выложила на их громадный кухонный стол все, что ей передали из Порт-Пьера.

– Это же книжки для детей! – взял Барт верхнюю из стопки. – Ты бы еще художественные романы принесла!

Его снисходительная улыбка разозлила Женевьеву. Любезничая с кузиной, он так же снисходительно улыбался в сторону Женин! Женевьева вспыхнула. Рафаэль посмотрел на нее и решил заступиться.

– Не все книги детские, – сказал он, перебирая их и открывая закладки. – Остальные – очень хорошая подборка.

– А чем вам не нравится детская литература? – Женин приободрилась. – Книги по истории для детей содержат только проверенные конкретные факты в удобочитаемой форме! И иллюстраторы таких книг лучшие из лучших! Рафаэль, подтверди.

– Ну, – Раф смутился. – Я давно не читал ничего подобного, не помню уже. К сожалению, на них невозможно сослаться, и авторы не указывают свои источники.

«Упрямцы твердолобые». Женин прищурилась.

– Вы нашли в ваших умных книгах, как сделать эннен или закрутить грилланду вокруг головы?

– Нет, – удрученно развел руками Рафаэль, – нигде не описано. Барт пытался поимпровизировать по репродукциям, но выходит плохо.

– А здесь есть! – Женни, торжествуя, ткнула им «Играем в жизнь в замке».

– «Средневековый костюм. Плащи: как сделать круг, как сделать полукруг», – насмешливо зачитал вслух оглавление Барт.

Женни отобрала книгу, открыла нужную страницу и протянула картинкой вверх.

– Хм… – Барт потер макушку. – Женни, должен признать, что ты гений.

Он попытался ее обнять, она его отпихнула сердито.

– Нет, что ты. Я маленькая глупая девочка.

– Ну все, признаю, был не прав. Ах, ты так!

Барт поймал ее и завязал узлом длинные рукава своего бывшего свитера.

– Попалась? Не сердись. Я просто очень серьезно отношусь к этой выставке.

Он обнял ее и прижал к себе. Женин сопела, пытаясь освободить руки.

– А как, ты думаешь, я отношусь?

Барт поцеловал ее надутые губы:

– Мир?

– Обитатели замка Кастельно, построенного в двенадцатом веке, платили арендную плату – одно яйцо в год! – Рафаэль сунул Барту под нос вторую детскую книгу. – Никогда не слышал об этом.

Барт с неохотой выпустил Женин и проворчал:

– Может, яйца были золотые в то время.

Бартоломью поплатился за свое недоверие. Всякий раз, когда они сверялись с «Историей моды для детей» или «Историей одежды в картинках», он получал пинок в бок от Женевьевы. Даже если в книжках и не находился нужный им факт. Барт в долгу не остался и, когда Женин примерила их пробный эннен, высокий конусообразный головной убор, он взял карандаш и нарисовал ее в этом колпаке набекрень.