Начать сначала - Даниэла Стил Страница 71

Пакстон улыбнулась в ответ:

— Осталась на дополнительный срок. Пока еще только навторой.

Он засмеялся:

— А вы крепкий орешек. Большинство ждут не дождутся,когда наконец выберутся отсюда. Здесь ведь настоящий ад.

— А мне таким показался Сан-Франциско.

— А вы оттуда? — В его голосе послышалосьлюбопытство. Билл не очень-то о ней распространялся.

— Там находится редакция нашей газеты. Там же я иучилась — в университете Беркли. Но вообще-то я из Саванны.

— Да ну! — воскликнул Тони. Было видно, что онпоражен. — Я ведь там бывал. Как-то, проходя в Джорджии подготовку, япоехал туда на выходные. Ну и народ у вас! Боевой!

Чуть не свернули мне шею за то, что я пришел на танцы.Сам-то я из Нью-Йорка. И должен сказать, на Севере все-таки намного веселее.

Его описание Саванны насмешило Пакстон.

— Вот-вот, вы попали в самую точку. Потому-то я там ине живу. Но моя мама до сих пор никак не может этого понять.

— Она, наверное, в ужасе от того, что вы здесь, —заметил Тони.

В его глазах светилась такая мудрость, что Пакстон невольнозадалась вопросом, сколько же ему может быть лет. На самом деле Тони былотридцать.

— Трудно сказать, — ответила Пакстон на его вопросо матери. — Но ведь ее никто особенно и не спрашивал. Я просто не моглатам больше находиться. Я отдала бы все, только бы сбежать из Сан-Францискообратно в Сайгон.

— Но почему?

Тони не мог этого понять до конца. Ведь Пакстон, хорошенькаямолодая девушка, неплохой журналист, могла отправиться в любое другое место. Нокакого черта именно в Сайгон?

— Я и сама не знаю, — честно призналасьПакстон. — Я не успела в этом разобраться. Здесь у меня незаконченнаяработа. Мне почему-то кажется, что я нужна здесь. Там приходилось выносить этупустую болтовню: новая машина, новая работа, новые занавески — больше ни о чемне говорят. И это в то время, когда здесь вьетконговцы убивают нашихпарней! — Они оба сталкивались с этим. — Просто невыносимо.

Он дотронулся до лба, и в первый момент Пакстон приняла этотжест за приветствие.

— У нас это называют «пацца». Псих. Чокнутый.

Сейчас он стал очень похож на типичного Нью-Йоркца. Пакстонзасмеялась и поднялась с места. Она почувствовала, что ужасно устала —сказывалась девятичасовая разница во времени. Она больше была не в силах сидеть.

— Вы, наверное, ужасно устали, — сказал Тони,когда Пакстон встала, едва держась на ногах.

— Пожалуй.

Тони посмотрел на девушку, как будто собирался принятькакое-то решение. Она же старалась сохранять спокойствие. Она не могла невспомнить, как полгода назад, когда они с Биллом были вместе, он ненавидел ее,как кричал, проклинал. Но теперь это кануло в прошлое, и не стоило об этомвспоминать. Пакстон видела, что теперь Топи ищет примирения. Не имело смыслапродолжать вражду, тем более — Пакстон была в этом уверена — Билл хотел бывидеть их друзьями. И она решила закрыть глаза на некоторую странность вповедении Тони. Даже не странность, а какое-то внутреннее беспокойство инервозность. Хотя кто же в Сайгоне не был нервозным?

— Я могу подбросить вас до гостиницы. У меня здесьприпаркован краденый джип, который я подобрал в аэропорту, — невозмутимосказал Тони, и Пакстон рассмеялась.

— Что ж, это неплохо. Я, правда, собиралась прогулятьсяпешком. — Но сейчас об этом нечего было и думать. — Ну, если выбудете так любезны…

Он кивнул.

— Я остановилась в «Каравелле» — это тут недалеко. Внизпо улице.

— Неплохое место, — заметил он. — Я тамоднажды ужинал.

Все было свежее. — Он поймал удивленный взглядПакстон. — Знаю. Это звучит смешно. Но я из семьи оптовых торговцевовощами. И с детства дома я постоянно слышал разговоры о том, свежие или нетбыли овощи там, где мы обедали. Ребенком я ненавидел разговоры про эти овощи.Всегда думал — катились бы эти овощи к чертям собачьим. А вот теперь я взрослыйи сам про них говорю.

Прямо семейное проклятие.

Пакстон снова засмеялась. Она так устала, что ей не хотелосьс ним ссориться. Но как странно все-таки, что, вернувшись, она сновастолкнулась с этим человеком, и теперь вот так болтает с ним без всякойвраждебности и злобы. А ведь Тони просто ревновал. Пакстон слышала, чтонекоторые подчиненные начинают относиться к своим командирам как к своего родасобственности.

— Я обязательно вспомню про овощи, если буду тамобедать. — Она устало улыбнулась.

— Еще бы! — Они как раз подъезжали к «Каравелле».

Тони помог Пакстон выйти. — Боже, да вы прямо спите находу. — Глаза у нее действительно слипались. — Ну как, все нормально?

— Станет нормально, когда я доберусь до кровати.Спасибо, что подвезли, сержант.

— До свидания, мисс Эндрюз, — неожиданно сказалТони, и Пакстон удивилась тому, что он, оказывается, помнит ее фамилию.

Она вошла в свой номер, поставила на пол чемодан и, нераздеваясь, бросилась на кровать. Пакстон проснулась через двадцать часов,когда в окно светило послеполуденное солнце. И сразу же вспомнила свой разговорс сержантом на террасе. И на миг ей показалось, что это был только сон.