В плену страсти - Эйлин Драйер Страница 70

Она улыбнулась ему в губы.

– Да? А ты не считаешь, что можно найти лучший способ умереть?

Улыбнувшись, Йен заключил ее в объятия и закинул ее голову назад. Чтобы долго просто смотреть на Сару. Смотреть и видеть, что она тоже изучает его лицо, запоминая углы и линии, чтобы вспоминать их, когда он уедет.

Саре захотелось осыпать поцелуями каждый дюйм его тела. Ему явно пришла в голову та же мысль, потому что, не успела она и шевельнуться, Йен стал целовать ее глаза, возить носом по ее ушам, водить языком по ее горлу – до тех пор, пока она не почувствовала, что едва держится на коленях.

Она постаралась как можно сильнее склонить голову вбок, чтобы ему было удобнее. Ее руки пробежали вверх по его груди и стали играть с покрывавшими кожу восхитительными золотисто-рыжими кудряшками. Кожа Йена была влажной, а мышцы – напряженными, но они расслабились, когда он стал поглаживать Сару.

На этот раз они занимались любовью медленнее, задумчивее, нежнее. Он не набросился на нее, а боготворил Сару, бережно касаясь ее своими руками, губами, дыханием. Его прикосновения – легкие, как крылья бабочки – были удивительно нежными. Он дотрагивался до Сары так, как ребенок может дотрагиваться до долгожданного подарка, как будто он наконец получил то, о чем мечтал давным-давно, и все никак не мог поверить, что это возможно.

Доставляя Саре удовольствие, он с удивленной улыбкой наслаждался ее ласками. Сара обнаружила, что ей нравится прикасаться к Йену. Его тело было чем-то вроде симфонии, состоящей из искусства, музыки и равновесия. Широкие твердые плечи, мягкое горло, железная грудь и живот, по которому от ее прикосновений пробегала дрожь. Теплое, гладкое, отделяемое от совершенства лишь несколькими шрамами. У него были бедра всадника и руки атлета. Саре нравились разные на ощупь уголки его тела, его причуды и целеустремленность.

Сара не знала, как удержать чувства, которые она отпускала на волю. Радость, страсть, печаль – все они кружились вокруг нее в таком неистовом хороводе, что она начала задыхаться. Желание, которое она начала понимать. Но что человек должен делать с предчувствиями, опасениями, ожиданиями? Ей было нечего в жизни желать.

Но даже наслаждаясь прикосновениями Йена, его запахом и чувством уверенности, которое он ей дарил, Сара понимала, что совершила ошибку, попросив его еще раз заняться с ней любовью. Это только сильнее разрывало ее сердце. Женщины занимаются любовью, чтобы утвердиться, заявить свое право на мужчину. Она провела пальцами по его животу, вдоль бедра, вниз по ноге до голых ступней, чтобы объявить о своем праве на Йена. Да, он принадлежит ей для развлечения. Для удовольствия. Для веселья.

Каждая клеточка его тела, каждая жилка, даже нежные места между бедер и за коленями, ямочка на горле – все это принадлежит ей и никому другому. Сара заявила свое право на Йена – точно так же, как до нее каждая другая женщина заявляла права на своего мужчину. Потому что, когда эта следующая проведет руками по бедрам Йена, она обязательно коснется слабого следа, оставленного там Сарой, которая была у него до нее. И она не поймет, что Сара вкладывала в эти прикосновения всю себя. Обещание, страсть и гордость. Слезы, смех и вздохи восторга. А Сара это делала. Потому что она будет помнить.

– Детка, – пробормотал Йен, замирая, – это слезы?

Сара на мгновение зажмурилась.

– Красота всегда вызывает у меня слезы, – прошептала она. – Красота и потеря.

Она почувствовала, как в его груди прогромыхал раскат смеха.

– Ох, детка, тебе ни к чему следить за своими глазами, – проговорил Фергусон.

– Знаю. – Сара наклонилась, чтобы попробовать на вкус его слегка выпирающую грудную кость. – Я просто чувствую, что плачу.

У нее нет времени на печаль, решила Сара. Потеря придет завтра. А сегодня она будет дорожить каждым мгновением. На этот раз она уложит его под себя.

– И что же новенькое ты собираешься делать? – полюбопытствовал Йен.

– Не тебе же всю работу выполнять, – заметила Сара, взбираясь на него.

Бедра Йена оказались настолько широкими, что Сара едва оседлала его, но ей все же это удалось. Она перебросила копну волос вперед, так что они спадали на ее грудь и живот и щекотали подрагивающий кончик его естества. Йен низко зарычал. Его рык стал еще более низким и резким, когда она взяла его плоть в руку.

– Я рада, что мы уже знаем, что можем подойти друг другу, – промурлыкала Сара с соблазнительной улыбкой, – иначе я бы не ждала тебя с такой радостью.

Йен натянуто улыбнулся.

– Мы не подойдем друг другу, если ты не прекратишь этого, – проговорил он. – Еще немного – и я опозорюсь перед тобой, как юный молокосос.

Сара рассмеялась, она так и сияла от восторга.

– Йен! – промолвила она, наклоняясь, чтобы быстро поцеловать его в губы. – В тебе нет ничего от молокососа.

В ответ Фергусон самодовольно улыбнулся, и Сара расхохоталась еще громче. Мурлыкая что-то себе под нос, она наблюдала за тем, как ее палец скользит вверх по его плоти. Другой рукой она тоже принялась ласкать его, отчего Йен вздрогнул всем телом, а на его груди выступил пот. Сара была уверена, что не должна получать от этого слишком большое удовольствие. Но она получала. Ей безумно нравилась эта удивительная загадка, как нечто может быть таким мягким и одновременно твердым. К тому же Сара была в восторге от того, что это именно она приводит Йена в такое состояние. Это из-за нее на его лице появилось выражение болезненной, но сладкой муки. И это она поможет ему от этой муки избавиться. Для нее это был новый опыт, игра. Новый цвет, которого она ни разу не видела в своей палитре цветов.

Йен терял терпение. Саре хотелось поиграть подольше. Йен остановил игру, просто подняв Сару и удержав ее в воздухе над собой.

– Решайся, детка, или я вообще не опущу тебя вниз, – заявил он.

Сара усмехнулась.

– Ну хорошо, – сказала она. – Остальной части моих изысканий придется подождать до более позднего времени. – И, встав на колени по бокам от Йена, Сара оседлала его плоть.

Святой Господь, она совершила ошибку! Казалось, Сара разорвется пополам. Все-таки он слишком велик для нее, и ей ни за что не выдержать этой разрывающей наполненности.

Но потом Йен задвигался. Сначала чуть-чуть – немного приподнимая и опуская бедра. Наполненность разожгла в Саре восхитительный жар.

– О!..

Положив ладони Йену на грудь, Сара наклонилась, чтобы его поцеловать. Он взял ее груди и стал ласкать их своими умелыми пальцами, а сам тем временем по-прежнему приподнимался и опускался вниз-вверх, вниз-вверх – до тех пор, пока Сара, уловив его ритм, не начала двигаться сама. Вверх. Вниз. Вверх и вниз – каждый раз все ниже и ниже, отчего из груди Йена начали вырываться ритмичные стоны. Сара сосредоточилась на этом ритме, на этих блаженных скачках, даривших ей наслаждение, которое разливалось по всему ее телу.