Крылья любви - Барбара Мецгер Страница 70

Он был очень внимателен к ней и готов защитить ее от любого разговора, принявшего слишком личный или даже, не дай Бог, грубый характер.

Рядом с Ардетом и Джини стояли ее мать и сестра, мисс Хэдли, вдовствующая баронесса и даже сквайр Хоупвелл.

– Она ухаживала за ранеными солдатами, моя дочь, – говорил он каждому, кто соглашался слушать. – Она проявила настоящее мужество, моя девочка. И это она спасла жизнь своему мужу, без ее помощи он истек бы кровью, как говорит Кормак… Вы только посмотрите на моих дочерей, это две самые красивые девушки в графстве. – О своей невестке Хоупвелл даже не упомянул. – Они вышли замуж за настоящих мужчин. – Он не упомянул о злосчастном Элгине. – Женщины о таких могут только мечтать! Не говоря уже о древнем происхождении и титулах. Общее уважение. Земельные владения. Богатство. – Он не упомянул об экстравагантных привычках, необычных развлечениях и о тенденции как бы притягивать к себе опасности, скандалы и убийц. – Что еще может пожелать отец для своих дочерей?

В конечном счете прием принес добрые плоды. Все остались довольны.

Итак, они уехали на север. Экипажей стало меньше, при том, что сопровождающих кареты всадников было столько же, как и прежде. Продвигались они теперь куда быстрее, но, к сожалению, обычная утренняя тошнота повторялась у Джини по несколько раз в день, чему способствовали неровности дороги и не слишком хорошие рессоры экипажа. Приходилось делать остановки, во время которых, Джини справлялась с недомоганием, они любовались то старинной церковью, то живописными руинами времен римского владычества, то цветущими лугами. Сопровождающие кортеж всадники были уже менее настороженными после того, как миновали множество поворотов дороги. Никто не мог знать конечную цель их поездки, а дозорные из арьергарда неизменно сообщали, что никто их не преследует. Ехавший впереди всех на довольно далеком расстоянии Кэмпбелл тоже присылал известия о том, что путь свободен и безопасен.

Ардет не чувствовал себя таким слабым, как раньше, и меньше спал в карете. Он подумывал о том, что надо бы ему проехать перегон или два верхом, но Джини с этим не соглашалась. В результате случайного падения с лошади могли открыться раны. Более того, ни один конь не мог сравняться в скорости бега с его вороным жеребцом, и Ардет оказался бы беззащитным при нападении разбойника с большой дороги или, не дай Бог, притаившегося в придорожном рву наемного убийцы.

Помогая Джини подняться в карету, Ардет заметил с усмешкой:

– Ты ворчишь, как самая настоящая жена.

Она обернулась и ответила:

– А я и есть самая настоящая жена. – Затем добавила шепотом, чтобы ее не услышала мисс Хэдли: – Почти.

Взгляд, который она на него устремила, стоил многих томов. Первую главу можно было бы озаглавить примерно так: «Кто достаточно здоров, чтобы думать о верховой езде, тот выдержит и скачки иного рода». Заголовок, конечно, слишком длинный, но точный.

Ардет быстро поднялся следом за ней в карету.

– Ты права. Я еще не готов к столь энергичным упражнениям.

Они играли в карты, читали вслух, пели народные песни на разных языках, обсуждали планы постройки школы, в которой могли бы обучаться не только мальчики, но и девочки. Мисс Хэдли делала вид, что дремлет, и они могли разговаривать более свободно. Олив заскучал и перебрался на козлы к кучеру. Ветерок продувал его перья, и для ворона это было все равно что летать на свободе, не боясь ни стрелков, ни ястребов.

Одну из ночей этого путешествия они провели в гостинице, где оказалось много свободных комнат, в том числе для мисс Хэдли и слуг. Джини сняла дорожный костюм, переоделась в утренний туалет и расчесала волосы. Прочитала несколько страниц из книжки и напомнила себе слова отца о том, что она мужественная девочка. Собрав воедино все свое мужество, она глубоко вздохнула и постучалась в дверь комнаты Ардета после того, как услышала, что слуга пожелал ему доброй ночи.

– Тебе не понравилась твоя комната? – спросил он, отворив дверь и увидев, что Джини стоит в холле. – Ты голодна? Тебе нездоровится?

– Я чувствую себя хорошо. Пришла узнать, как ты.

Он поднял руку, чтобы продемонстрировать, что ему уже легче поворачивать плечо.

– Спасибо за внимание. Все приемлемо. Чувствую небольшую боль и некоторую неловкость.

Все ее мужество удалилось куда-то в шлепанцы и там осталось.

– Но может быть, ты нуждаешься в доброй компании? – осведомилась Джини.

– После всех этих дней, проведенных в карете, и ночей, когда тебе пришлось делить комнату с другими, я полагал, что тебе будет приятно одиночество.

– Я, по правде говоря, беспокоилась, не нужен ли тебе кто-нибудь здесь в комнате – на тот случай, если что-то потребуется.

– Я уже неделю не принимаю лекарств, могу зажечь свечи, управиться с одеялом и налить себе воды. Не беспокойся по пустякам, Джини. В няньках я не нуждаюсь.

– Разумеется. Извини, пожалуйста. Я не хотела быть ворчливой, а тем более назойливой. Ты ничего от меня не хочешь?

Он хотел, да еще как хотел!

– Нет, благодарю тебя.

– Твоя комната теплее моей.

– Вот как? Не хочешь ли, чтобы я растопил пожарче камин у тебя в спальне?

– Ты такой заботливый. – Джини едва не рявкнула на него. Право, он тупой, как спинка кровати. На ней полупрозрачный пеньюар, волосы распущены – ведь это ему нравится. Неужели он думает, что она пришла к нему попросить книжку или еще одно одеяло? Джини повернулась, чтобы уйти к себе в холодную одинокую комнату. – Думаю, мне пора. Ведь тебе нужен отдых.

Он не стал ее удерживать, и сердце у Джини упало вместе с остатком недавней ее храбрости. Ардет в очередной раз отверг ее.

Ардет тронул ее за плечо. Джини обернулась, обнадеженная. Он поцеловал ее – в лоб, а не в губы, потом осторожно и ласково коснулся ее живота.

– Прости меня, Джини. Я пока не готов разделить с тобой ложе, как бы сильно этого ни хотел. Поверь, я хочу. Не смей думать иначе. Я просто еще недостаточно окреп.

– Я могла бы… Элгин иногда хотел, чтобы я…

Он прижал палец к ее губам.

– Прошу тебя, не говори об Элгине в нашей спальне. Даже если это не наша собственная комната. Я не хочу видеть даже его призрак.

Джини резко повернулась.

– Ты полагаешь, последнее возможно?

– Я имел в виду метафорическое появление.

Джини с облегчением подумала о том, что ее муж не видит призраков. Никто бы не удивился, если бы дело обстояло иначе. Очень многие верят в привидения… Она принялась извиняться за свою настойчивость. Ардет – сильный мужчина, таким, как он, не нравится, если женщина проявляет инициативу.

– Тебе не за что извиняться, дорогая. Ты пришла ко мне в комнату, и это для меня большая честь. Милая, полная желания жена – это воплощенная мечта каждого мужчины. Но я хочу, чтобы наша первая брачная ночь, ознаменование нашего союза, стала бы настоящим чудом для нас обоих, когда это наконец произойдет. И пусть это произойдет в Ардсли-Кип. Там никто нас не потревожит, и нам не надо будет никуда уезжать с утра.