Опаловый соблазн - Рене Бернард Страница 70

— Не по-христиански так говорить, мисс Изабель Пенли, но мне очень не нравится ваша матушка!

Изабель почувствовала, как от облегчения у нее внутри начинает булькать странный смех, и прижала ко рту пальцы, чтобы не хихикнуть.

— Я вас прощаю.

— Мне очень жаль, Изабель. — Он поцеловал ей руки. — Дочь никогда не должна переживать такое.

— Но ведь из-за меня ты подвергаешься опасности, разве нет? Я… я боялась, что ты разозлишься. — Изабель проиграла свою битву со слезами, и они покатились по щекам. — Я хотела помочь, а не просто сидеть, ничего не делая.

— Довольно об этом. Сегодня мне угрожает опасность не большая, чем вчера. И очень надеюсь — тебе тоже. Я должен поговорить с Майклом, чтобы быть уверенным, что ему известно об опасности. Но если следы заканчиваются в «Гроуве», то агент Нидертона может болтаться там, пока не состарится.

«О Боже. Мистер Джарвис в «Гроуве»!»

Мысль о том, что чрезвычайно добрая и заботливая миссис Клей будет вынуждена терпеть присутствие этого человека, только усилила ее страдание, и Изабель совсем пала духом. Она не предвидела такой поворот событий и не подумала о том, что злые силы быстро доберутся до всех, с кем она когда-либо общалась.

— Получив от тебя известие, твоя мать, должно быть, сообщила новость Нидертону и предложила передать ему твое письмо, — вслух размышлял Дариус. — Каким образом ты отправила ей письмо?

— Я отдала его мистеру Годвину и попросила отправить с посыльным.

— Это могло послужить свидетельством того, что ты в городе…

— Я не говорила, что убежала с тобой. А просто упомянула, что нашла добросердечного человека, который предложил мне свою защиту и… стал для меня утешением. Но очевидно, мать по-своему истолковала мои слова.

— Как доказательство твоей измены. — Придвинувшись ближе, он обнял ее за талию. — Мне приятно, что я стал для тебя утешением, моя любимая.

— И что получил в награду? — Изабель горестно покачала головой. — Дариус, я очень виновата.

— Не нужно больше об этом. — Он поцеловал ее в кончик носа, заставив улыбнуться. — Мне необходимо поспать и прийти в себя. Быть может, сыграем днем партию в шахматы? Что ты об этом думаешь? Прежде чем я уйду вечером и Бог знает когда вернусь на этот раз…

— Сегодня днем, в четыре часа, Кэролайн устраивает чай для остальных жен и хочет познакомить меня со своим кружком, но… — Кивнув, Изабель вдруг замолчала. — Подожди! Откуда тебе известно, что Ричард знает, где я? Ты сообщил это, как только вошел, еще до того, как я успела сказать о письме.

— Господи, ты умная женщина, — буркнул Дариус и уткнулся лицом ей в колени.

— Итак, признавайся немедленно.

Дариус отвечал ей, не поднимая головы и упрямо наслаждаясь приятным ощущением у своей щеки шелковой юбки и теплого бедра.

— Я наткнулся на Ричарда, и мне удалось провести его, сделав вид, будто я восхищаюсь этим подонком. Это было все равно что переступить через спящего тифа, и я не уверен, что проделал это с истинной фацией… но я выжил и могу рассказать об этом.

— Что ж, все кончено.

— Изабель, он не связывает это вместе. Я просто вызывающий раздражение знакомый, который нашел твою лошадь и который, как он полагает, разделяет его склонность к омерзительным сексуальным забавам.

— Мы тратим время, Дариус. Злодей почти у нас на пороге.

— Если будет необходимо, мы увезем тебя из Англии, но теперь он следит за мной и, если я уеду, поймет, что у меня на это имеется причина. Если я останусь на виду, он доверится своей интуиции, и мы получим отсрочку. Возможно, как раз такую, какая нам необходима.

— Я не оставлю тебя.

— Нам не нужно что-то решать сегодня же, — проворчал Дариус и выпрямился, чтобы видеть ее лицо. — Я говорил, что испытываю к твоему мужу лютую ненависть, которой нет равной в истории человечества?

— Это еще одно, за что я люблю вас, сэр. — Ее светло-голубые глаза были полны слез, но она улыбалась.

— За мою ненависть к Ричарду?

— За твою любовь ко мне, — поправила его Изабель и, наклонившись, взяла в ладони его лицо и поцеловала.

Бархатистое ощущение его губ под ее губами было целительным бальзамом для издерганных нервов Изабель. И Дариус, в ответ погрузившись в тепло ее рта, ласкал и дразнил ее, пока у нее не возникло ощущение, что комната наклонилась и выбросила ее из кресла в его объятия. Все ее горести и страхи сменились потребностью утешительных ласк Дариуса, и когда его сильные руки притянули ее ближе, Изабель, вздохнув, прильнула к нему.

Каждый поцелуй переходил в следующий, образуя цепочку чувственного желания, которая стерла у Изабель границу между тем, что она давала и что получала. Ее чувства вновь ожили, и она, застонав, прогнулась, подхваченная волнами бушующего огня, прокатившимися по ее телу и разлившимися между бедрами.

— Отведи меня в постель, милая. Я устал, но ты нужна мне. Мне нужно, чтобы ты любила меня, пока я не засну. — В его глазах горел ненасытный голод, и у нее тоже разгорелся голод от сознания того, что именно она пробудила в нем страсть.

— Да.

Подхватив Изабель на руки, Дариус понес ее к кровати.

Уткнувшись лицом в его шею, Изабель вдыхала восхитительный запах его кожи. Дариус был еще немного влажным после ванны, которую принимал в чулане за кухней, и это напомнило ей о его ритуале после ночных бдений.

Дариус делал для нее все, что мог, и у нее не возникало ни единой мысли о том, получал ли он удовольствие от посещения всех этих отвратительных клубов. Она слишком хорошо его знала и нисколько не сомневалась в том, что по ночам он жертвовал большим, чем любой другой мужчина, — и все ради нее.

Это недопустимо.

Но какой выбор есть у них?

Изабель поцеловала бившуюся у него на шее жилку и нашла ответ.

У нее нет никакого, кроме как любить его, пока она жива.

Поскольку Дариус еще спал, Изабель не отказала себе в редкой возможности присоединиться к женской компании и насладиться легкомысленной радостью от простого человеческого общения. Леди «Отшельников» собрались в примыкавшей к спальне Кэролайн большой гардеробной, приспособленной для импровизированного праздника и плотного ужина с чаем. Миссис Кларк принесла дополнительные кресла и украсила комнату цветами из оранжереи Беллвуда, чтобы приспособить ее для встречи женщин.

— Люблю эту комнату! — воскликнула леди Уинтерс. — Она такая светлая и веселая!

— И цветы — великолепное дополнение, — добавила миссис Уэст. — Хотя, уверена, нам было бы так же удобно и в вашей спальне…

— Не говорите так! — протестующе пискнула Кэролайн и позвонила в колокольчик. — Понадобилась неделя, чтобы договориться об этом «опасном путешествии» в тридцать шагов, и что касается меня, то я рада увидеть другой рисунок на обоях!